Одно меня радовало – Сережа не узнал меня. Да, мое лицо, конечно, показалось ему знакомым, но он не вспомнил. Это круто. Я обязательно напомню ему об этом. Попозже.
Я вышла на улицу, села на бортик бассейна и опустила ноги в воду. Услышав плеск воды, Сережа развернулся и поплыл в мою сторону. Он явно мнил себя крутым красавцем, представляя, как выглядит со стороны. Сережа вынырнул около меня, положил локти на борт бассейна и откинул назад мокрые волосы.
– Как дела? – спросил он. Пара девчонок с криком шлепнулись в воду недалеко от него, обдав Сережу водопадом брызг.
– Отлично, – улыбнулась я. – А у тебя?
– И у меня! – смеялся Сережа. – Ты с Ванькой, что ли, мутишь?
– Нет, я сама по себе.
– Это круто! – радовался он. – Значит, ждешь кого-то особенного?
– Жду, – согласилась я. – А что, ты кого-то знаешь?
– Я много кого знаю.
– Познакомишь?
– Мы с тобой уже знакомы.
– Ты считаешь себя особенным?
Сережа кивнул и заглянул мне в глаза:
– Посмотри на меня. Разве не так?
Я пожала плечами.
– Что?! – возмутился он. – Что тебе не нравится?
– Я не могу отвечать на такие вопросы, – задумалась я. – Ненавижу такие разговоры. Мы едва знакомы, а ты уже выносишь мне мозг. Как я могу тебе ответить? Ты должен сам для себя это понять.
Сережа разинул рот от удивления. Я болтала ногами в воде, недовольно поглядывая на него. Все шло по плану, даже лучше, чем я ожидала.
– Ну ты не обижайся, – более мягко сказала я. – Я все понимаю. У всех свои тараканы в голове, у парней тоже. Представляю, как тебе тяжело. У тебя, наверное, очень давно не было девушки?
– Откуда ты знаешь? – Сережа подтянулся на руках, вылез из бассейна и сел рядом со мной. С него струйками стекала вода. – Тебе это малая сказала?
– Нет, она здесь ни при чем, – ответила я. – Я сама догадалась.
– Слушай, я тебя точно где-то видел. Вспомнить только не могу. Ты не с физического факультета?
– Нет.
– А с какого тогда?
– Я в школе учусь, в одиннадцатый перешла.
В бассейн с разбега прыгнул парень в оранжевых шортах. Он был не очень высоким, но тело было сильным и красивым – таким, как надо. Вынырнул около нас, пожал руку Сереже. Это снова был тот парень… Вслед за ним прыгнула и вчерашняя девчонка. Она подплыла к нему сзади и с визгом повисла на шее. Я даже не знала, как его зовут, а уже ревновала.
– Кто это? – спросила я Сережу.
– А-а этот… это Колючий, – ответил он.
– А имя у него есть?
– У меня ужасная память на имена. Малая тусуется с его младшим братом. Мы соседи с ними, у нас даже забора между участками нет. Условная граница проходит по кустам смородины. Хочешь, спроси у малой, она точно знает. А что, он тебе нравится?
– Нет, просто спросила, – прошипела я, наблюдая, как эта парочка резвилась в нескольких метрах от нас.
– Забей. Он с Евой мутит, – протянул Сережа, а потом добавил многозначительно: – Уже второе лето. В прошлом году они так зажигали… ух!
– А ты с кем-нибудь зажигал в прошлом году? – прошептала я.
– Было дело, – невозмутимо ответил он. – Кстати, как насчет посидеть наверху? Там с балкона отличный вид на реку. Или будешь дальше ломаться?
– Зайду на кухню, – сказала я. – Жди наверху.
– Вот так бы сразу! – обрадовался Сережа, кутаясь в полотенце.
Из окна на кухне я видела, как блондин вылез из бассейна. Вслед за ним вылезла и его девушка. Она взяла полотенце, помогла ему вытереться, поцеловала его в губы. На улице было уже темно. Двор освещали только лампа на крыльце и уличный фонарь.
Я смотрела, как они целовались, и не могла оторваться. Я хотела быть на ее месте, я ревновала, я чувствовала, как мурашки бежали по телу.
– Что показывают? – Я вздрогнула от внезапного появления Кристины. – Ты так внимательно смотришь в окно?
– Тсс… – прижала палец к губам. Кристина уставилась в окно.
– Да ты подсматриваешь! – тихо смеялась подруга. – Никогда бы не подумала о тебе такое, скромница ты наша. Давно они целуются?
– Я как-то не подумала включить секундомер. Парень такой интересный… и никто не помнит, как его зовут. А меня Сережа ждет наверху.
– Пойдешь?
– Пойду. Все под контролем.
– Он так и не узнал тебя?
– Он никак не может вспомнить, где видел меня.
Я взяла пакет холодного грейпфрутового сока и снова посмотрела в окно. Парочка у бассейна то смеялась, то целовалась.
– Почему он не обнимает ее? – спросила я Кристину. Она пожала плечами и сделала глоток воды.
Я поднялась на второй этаж по винтовой лестнице. Сережа ждал меня в комнате с видом на реку. Он лежал под одеялом и начал недовольно жмуриться, когда я включила свет.
– А здесь круто, – сказала я, оглядевшись, и присела на подоконник. Комната была довольно простой – большая кровать у одной стены, два кресла и плазма у другой. Слева дверь в коридор, справа балкон и большие окна. Отсюда виден деревянный мост через холодную лесную речку, поворот Клязьмы, лес на другой стороне, высокие берега и луг вдалеке.
Коттедж был крайним в этой стороне деревни, так что из окна его не было видно ни одного дома. Я протянула ему сок, взяла пульт и включила плазму.
– Ты пришла, чтобы смотреть телик?
– И это тоже, – улыбнулась я. – На улице прохладно.
– Иди сюда, – сказал Сережа, хлопая рукой по одеялу рядом с собой.
Я нашла спортивный канал и отложила пульт в сторону. Показывали соревнования по бодибилдингу среди мужчин. Одни представляли из себя раздутые горы бесформенных мышц и в целом были мало привлекательны, другие напоминали картинки из учебника по анатомии – можно было разглядеть каждую мельчайшую мышцу, хоть и выглядело это страшновато. Также среди них были в меру подкачанные красавчики, вроде Вани – их было очень мало, и они бы лучше смотрелись в рекламе нижнего белья и джинсов от Calvin Klein, чем на таких спортивных соревнованиях.
– Ты не ходишь в качалку? – спросила я Сережу.
– Нет, – ответил он. – У меня нет времени на эти глупости. Качки пьют протеин и жрут всякую химию, делают уколы и не вылезают из зала. Они все нереально тупые, потому что весь мозг в мышцы перетек. Это для тупых все. Никогда не пойду в качалку.
– Жаль, – вздохнула я, делая глоток сока не отрываясь от экрана. – Стал бы таким же красавчиком.
– А что, я, по-твоему, недостаточно красивый?!
– Ну-да, – согласилась я. – Недостаточно.
– Мне такого еще никто не говорил. Да откуда ты вообще знаешь? Слушай, я точно тебя где-то видел, – снова повторил он, садясь на кровати. – Мне кажется, я уже слышал когда-то этот разговор. Все так знакомо. И так странно! Знаешь, есть такой феномен дежавю. Такое психическое состояние, когда кажется, что ты это уже видел когда-то. Только вот я никогда не общался с такой ненормальной, как ты! В общем, ты не выйдешь из этой комнаты, пока мы не… ты сама знаешь что.
– Ты уверен, что не общался? – спросила я.
– Уверен, – смеялся он.
– А если так? – Я собрала волосы и убрала их за голову, заколола, подошла к зеркалу и поправила. Примерно так выглядела моя стрижка два года назад. Я повернулась к Сереже и улыбнулась. – Меня зовут Саша. Однажды я ночевала у тебя в общежитии, но у нас ничего не было, – я сделала паузу. – Допивай, – протянула пакет сока офигевшему Сереже и открыла дверь, чтобы уйти.
– Ты не можешь так просто уйти! – кричал Сережа мне вслед, а я шла, не оборачиваясь, и чувствовала себя победительницей.
Так я вышла на улицу и счастливая пошла домой по темному поселку. Через каждые пятьдесят метров стояли фонари. Светка рассказывала мне, что по вечерам после одиннадцати ее друг Артем едет на велосипеде по деревне и вручную зажигает их. На каждом столбе есть выключатель. Иногда Светка ездит вместе с ним и помогает.
Меня окутывал приятный холод летней ночи, мурашки бежали по телу. Вот Светкин дом на холме, в одном из окон горит свет. Хотя нет – это отблески экрана телевизора. Я присела на лавку лицом к реке и подняла голову вверх. Небо было усыпано звездами, среди них яркий полумесяц. В городе такого не увидишь. Так красиво, что немного кружится голова. Я отправила девчонкам сообщение, что ушла домой.
Также отсюда был хорошо виден красный кирпичный дом, откуда все еще доносилась музыка. Немного отдохнув, я пошла домой. Добралась за пять минут, открыла на ощупь калитку, потом дверь и, не раздеваясь, завалилась на диван. В полусне скинула босоножки и накрылась пледом. Мне уже очень давно не было так хорошо и спокойно. Я ответила Сереже, поставила его на место – пусть не сразу, а спустя два года, я восстановила справедливость.