***
Иногда и между трех огней
– Заткнись! Заткнись, я сказал!
Виктор Куцин с размаху залепил пощечину дочери, хрупкое тельце восьмилетней девочки, не выдержав удара, отлетело в сторону. Мужчина рвал и метал. Накануне он наведался к Анфисе, с лучшими, как ему казалось, побуждениями, и застал сцену, как какой-то здоровенный мужик ее увозил на дорогущей машине. Вот, стерва! Клялась в любви, хотела дочку его отнять! Шлюха! Куцин налил стакан водки до краев и тут же, даже не выдохнув, опрокинул в себя. Жидкость привычно приятно обожгла горло. Не медля ни секунды, мужчина повторил операцию, но всхлипывания девочки не перестали раздражать его.
– Папочка, не пей, пожалуйста, – тоненький зареванный голосок врезался в его, начавшую уже хмелеть, голову.
– Заткнись, я сказал! Это ты, все с этой Анфиской дружишь, хотела уйти от меня к ней?! Что, папка не так хорош для тебя? Плохой, папка?! Ну, я вам покажу, сучки! Вы у меня обе кровавыми слезами умоетесь! Богача она себе нашла, б…..ь!
– Папочка, не бей, пожалуйста!
– Заткнись! Не мешай мне думать!
Виктор, пошатываясь, направился к себе в комнату. Ему бы только успокоиться. Ничего, эта тварь еще приползет на коленях, будет выпрашивать прощение. Но на этот раз он должен еще и выгоду получить. Раз уж она так легко «дает» богачу, значит, и сама при бабках должна быть. А ему, Виктору, деньги сейчас совсем не помешают. Он отлично помнил, как Анфиса добивалась прав на Ольку, его дочь. Спасти хотела. От кого? От него! Да разве он может обидеть свою кровиночку? А эта стерва кричала на всю округу, что он деспот, бьет дочь, издевается над ней. Только отношения с соседями испортила. Ну, ничё. Пришла пора отомстить ей. В двойном размере.
***
Волшебное мгновение за секунду до моего личного апокалипсиса
Шашлыки в осеннем саду. Картина маслом. Жаль, что невозможно передать атмосферу, ароматы. Хотя, я попробую.
Итак, представьте себе. Лесная опушка, которую от элитного особняка Алексея отделяет стройный ряд высоких елок. Буквально пройдя сквозь этот живой забор, попадаешь в сказку. Зеленое, колючее окружение разбивает невероятных размеров клен, листва от которого легла пушистым ковром под нашими ногами. В самом центре опушки горит костер. Вокруг него расставлены деревянные кресла, на которых заботливо ждут гостей цветные подушки, расшитые в русском стиле и теплейшие пледы и натуральной шерсти. Легкая сырость и холод перекликается с запахом дыма. Аделаида Прохоровна хлопочет над самоваром, который только что водрузил на стол отец Алексея. Петр Евгеневич Березкин оказался мужчиной видным, высоким и статным, военное прошлое, как-никак. Сразу понимаешь, в кого удался такой сын.
Все готовились к посиделкам и все, вроде бы, было хорошо. И черные и вредные кошки скребли мою душу своими острыми когтями. На первый взгляд, все были счастливы. Добрыня улыбался… сестре Алеши, которая повисла на нем, едва мы переступили порог этого дома. Молоденькая красавица Ри-точ-ка, не могу это имя произнести спокойно, щебетала, словно воробушек. Девочка, с недавно по-женски округлившимися формами, их сегодня особенно ярко подчеркнула – штанишки в обтяжку, знаете, такие лосины, практически прозрачные, было понятно, что трусиков на ней нет. Новое, блин, поколение. Ну, откуда, девочки в двадцать лет умеют быть такими сексуальными? Еще и натуральная блондинка с шикарной гривой и огромными светлыми глазами. Как тут устоять Добрыне?
От этих размышлений болезнь, видимо, ко мне решила вернуться. Я плюхнулась в одно из кресел возле костра и завернулась в плед. Хотелось плакать. Нет, реветь! Волком взвыть! Где, скажите, где моя молодость?! Почему я его не встретила тогда? Уставилась на огонь. Глаза болят, как хочется поплакать. А, может? А, может, к черту, ее, любовь эту?! Нырнуть в работу, и хрен с ними, с мужиками? Пусть развлекаются с молоденькими, детей рожают?
– Держи, – передо мной материализовалась большая кружка с ароматным чаем. – Аделаида говорит, волшебный напиток, вмиг вылечит.
Алексей сел в кресло рядом со мной.
– Не грусти. Они давно знакомы, Рита без ума от Добрыни, да и он ей всегда рад.
Елки палки, у меня что, все мысли на лбу написаны? От злости схватила кружку не за ручку, а за донышко.
– А, – вскрикнула от боли и тут же выронила лечебный напиток.
– Ты что?! – вскочил мой собеседник. – Обожглась? Покажи! – он схватил мою ладонь и внимательно осмотрел ее, а потом нежно подул. – Вот, так. Ничего страшного, немного совсем, – и тут же хитро улыбнулся, – до свадьбы заживет!
Не успела я и слова сказать, как он поднес мою ладонь к губам и поцеловал. Несколько раз…
Какие нежные губы… Ай, ай, ноги мои свело от горячего желания. Ну, зачем же ты так?
– Теперь точно заживет, – прошептал он нежно, возвращая конечность обалдевшей хозяйке, – до свадьбы.
Что-то, как-то, спина у меня мокрая. Дурацкие мысли! Тут такой момент, а я все про то, как «потолок побелить». Знаете эту шутку?
– Чай жалко, – проблеяла я, пряча руку в плед.
– Нет проблем, принцесса, – ослепительная улыбка разлилась по лицу коварного соблазнителя, – сейчас я это исправлю.
Он наклонился и подобрал с земли пустую кружку, внесшую такой переполох в мое хрупкое девичье сознание. Выпрямляясь, приблизился ко мне и прошептал на ухо:
– Со мной рядом у тебя больше никогда не будет проблем.
Сказал и ушел за чаем. А меня поглотил жар. Чувствую себя куском дрожжевого теста, который только что засунули в раскаленную печь. Ну, елки же моталки! Еще минут сорок меня запекать – и стану булочкой, готовой к употреблению новым любовником!
– Петр Евгеневич, здравствуйте! Я опоздала немного, но искупаю свою вину! Вот, презент от папы!
На и без того раскаленную полянку влетела Индира. А эта откуда взялась?! Хорошо, что в моих руках пока не оказалась вторая кружка с чаем, а то происшествие с обожжённой рукой точно бы повторилось. Моя новая работодательница облобызала хозяина вечера, потом пристала к Аделаиде, которую от таких нежностей немного перекосило в лице, а потом произошло то, за что я мысленно рукоплескала сопернице. Она, будто назойливую муху, оттолкнула Ри-точ-ку и повисла на шее Добрыни.
– Привет, дорогой! Что же ты за мной не заехал? Тут главное событие года, а я даже не в курсе! Хорошо, что я легкая на подъем!
Новоприбывшая гостья звонко смеялась, как будто ей рассказали самый смешной в жизни анекдот. Отстав от могучей шеи моего бывшего возлюбленного, она развернулась, и взгляд соперницы остановился на мне. Даже с такого расстояния, я увидела, как расширились ее зрачки. Не иначе хищница почуяла добычу, мне даже показалось, что она сейчас облизнется. Глазом не успела моргнуть, как Индира заняла кресло подле меня, через секунду с другой стороны опустился Алексей с новой кружкой чая. И вечер завертелся. Интересно, только у меня одной создалось впечатление, что судьба между нами с Добрыней выстроила стену?
Нет, все было очень весело. Хозяин вечера играл на гитаре, гости веселились. Алексей и Индира активно шутили. И даже Индира! Была самой прелестью. А Добрыня… Даже не смотрел на меня. Он о чем-то беседовал с папой Алеши, рядом вертелась юла – его раба Ри-точ-ка. Мрр… Аж зубы сводит!
Жуть! Как бы сбежать отсюда?! К черту всех этих красавцев и баловней судьбы. Хочу обратно, в свой одинокий мир. Воспользовавшись тем, что Алексей отошел помочь отцу с шашлыком, поднялась с кресла, аккуратно сложила спасительный плед и направилась к дому. Надо освежиться. Хотя бы десять минут без них.
– Ты куда, солнце мое? – услышала голос Индиры за спиной.
– Носик попудрить, – пожала плечами, хотела пошутить, но голос не подчинился мне, и прозвучало, как-то странно.
Уверенно пересекла «живую» стену и тут же оказалась в цивилизации. О, мир, здравствуй! Эх, если бы моя сумочка не осталась во владениях Добрыни – уже вызвала бы такси и уехала домой. Как же! За меня же все решили!
– Дорогая, хочешь, мы сейчас же уедем отсюда? – Индира догнала меня, и я почувствовала, как ее тонкие ухоженные руки обвили мою талию, а горячий голос раздался в ухе. – Нечего тебе с ним ловить. Даже мне там не светит. Ритулю слишком давно готовят ему в жены, они прекрасно смотрятся, не правда ли? Поехали со мной, котенок, я тебя точно не обижу! Эти мужики, идиоты, разве можно им доверять? А я обещаю тебе спокойный вечер, хочешь, поедем в спа? Обещаю даже не приставать! Я понимаю, твое сердечко сейчас плачет и нужно время, чтобы отпустить это.