Лина Мур - 50 и одно дыхание глубже

– Чёрт, Мишель, – в один шаг достигает меня и крепко обнимает. Плача, цепляюсь за его плечи. Плачу в его шею, тону в его аромате, а он гладит меня.

– Прости… – шепчет он, а я не хочу больше себя контролировать. Хочу просто жить. Жить с ним вместе, любые условия, всё приму. Но не могу так больше. Я нуждаюсь в нём больше, чем он себе представляет.

– Я скучаю… так скучаю по тебе… скучаю… – сотрясается всё тело в его руках от истерики, что до сих пор не отпускает.

– Крошка, почему же ты сразу не сказала? Почему не оборвала меня и не рассказала это? – Берёт моё лицо в руки, бегая глазами по нему.

– Я обещала, что сохраню тайну. Райли… он очень боится того, что ты… как ты отреагируешь на это. Поэтому они… не знаю, как у них, но они вместе, – сбивчиво шепчу я.

– Глупая, чёрт возьми, да что же ты такая глупая, Мишель? Я столько себе уже представил! Да я с ума сошёл в своей ревности, – крепче стискивая моё лицо, впивается в губы.

– Я ревную, чёрт, я так ревную тебя. И мне нравится это, – сквозь поцелуи шепчет, а я позволяю. Сжимаю его шею и продолжаю всхлипывать. – Мне нравится чувствовать это всё, и я не хочу контролировать эти чувства. Понимаешь? Да, я придурок. Да, я такой. Прости, что ревную. Я доверяю тебе, но ревность в это понятие не входит. Она неподвластна ему. Потому что боюсь остаться один. Впусти меня, крошка, впусти меня и не прогоняй.

– Я устала от этого всего, Николас. Устала… так устала, – шепчу я в его губы.

– Верю, крошка, верю. Я тоже, так давай всё прекратим. Хватит уже. Не изводи себя и меня. Хватит, – отодвигается от меня.

– Ты хочешь… хочешь уйти? – Испуганно спрашиваю я.

– Нет, не хочу, – улыбаясь, гладит меня по голове. – Не хочу. Хочу забыть всё, хочу строить новое, потому что наша старая почва у нас прогнила. Мы провалимся вниз. Позволь мне немного очистить её, и возвести что-то новое. Прошлое и то, что было с нами, придётся оставить там. Ты согласна? – Всматриваюсь в его глаза.

– Да… да, только не уходи. Я хочу утонуть в твоих руках. Хочу тебя рядом, Николас. Не знаю… не понимаю… люблю ли тебя. Дай мне влюбиться снова…

– Всё что угодно, Мишель. Только не отвергай мои слова и моё желание защищать тебя, даже от себя. Не скрывай больше ничего, это создаёт только проблемы. От непонимания я теряю контроль, да я не узнаю себя больше. Но хочу быть нормальным для тебя, – перебивая, вновь обнимает меня. Утыкаюсь носом в его шею и глубоко вздыхаю.

– Мне страшно, – шепчу я, желая войти в его тело, застрять там и согреться.

– И нас снова двое. Придётся идти вперёд…

– А Райли? – Вспоминаю я, поднимая голову.

– Не думай. Сейчас я сам не готов думать о нём. Слишком сильно возненавидел за то, что услышал. И я остаюсь, буду смотреть на тебя, пока ты спишь. Мы найдём выход, только позволь мне решать. Ты не умеешь это делать, Мишель. Ты не понимаешь всей опасности, которую я несу в себе. И мне хочется уйти, дать тебе возможность жить, а не могу. Мои мысли постоянно скачут, то уйти, то забрать тебя. То отпустить, то вернуться и вот так держать в своих руках. Больше никаких тайн, Мишель. Никаких правил и никакого прошлого, – отвечает он.

– Хорошо… а завтра… снова будем ругаться?

– Нет. Больше ругаться мы не будем, и ты не будешь меня выгонять. Потому что мне это неприятно. Я…

– Хорошо, Николас. Хорошо, – перебивая, быстро киваю.

– Вот и отлично. Ты не поела…

– Не хочу, тебя хочу, – шепчу я, а сердце уже радостнее бьётся, замедляется и выравнивает свой стук.

– Я несъедобный, крошка, – усмехаясь, он проводит рукой по моей щеке. Нервный смешок и он полноценно улыбается.

– Я очень устала, не спала всю ночь, пока утешала Сару, – и так легко, что могу признать, что мне плохо. Внутри плохо и нет сил.

– Я выспался, поэтому буду смотреть, как ты это делаешь. Пойдём, – держа меня за руку, проводит к спальне.

Я не знаю, что принесёт нам следующий день. Больше не хочу думать и загадывать, ведь он рядом. Николас здесь, и я могу дотрагиваться до него, могу наслаждаться, когда он раздевает меня, и сам укладывается рядом. Обнимает, целует плечо и обещает, что мы со всем справимся. Мы. Наконец-то, двое людей стали чем-то большим, чем просто сломленные души, бродящие в одиночестве по земле. Обещаю себе, что хватит планировать, пора вспомнить, что такое время, когда Николас рядом. Снять с себя этот груз и ощутить свободу. Свободу, где я вновь узнаю, что такое вера в любовь. Нашу любовь. Теперь я буду бороться не против себя, а за себя и за него. У меня есть с чем сравнить, и, засыпая, в голове только одна мысль – я дышу, только когда слышу стук его сердца, чувствую ласку его рук, медленно поглаживающих меня. Я верну свою любовь, ведь она есть.

– Мишель, – сквозь сон слышу приятный голос, что только снился мне. Улыбаюсь и ёрзаю на постели.

– Крошка, пора вставать, – мягкий поцелуй в плечо. Распахивая глаза, встречаюсь с карим и наполненным солнечным светом взглядом.

– Николас? – Хрипло спрашиваю я, не доверяя самой себе.

– А кого ты ещё ожидала увидеть? – Смеётся он, убирая пряди волос с моего лица.

– Никого. Действительно, никого, то есть… что… – воспоминания так медленно начинают появляться в голове, проясняя ситуацию. Даёт мне время, чтобы я полностью проснулась и на моих губах расцвела улыбка.

– Ты опоздаешь, – говорит он, поднимаясь с кровати уже полностью одетый в новый светло-серый костюм и чёрную рубашку.

– Ну и что. Ты… раздевайся и возвращайся, – потягиваюсь я, поглаживая подушку.

– Крошка, не сегодня. Мне надо успеть поправить то, что вчера натворил.

– А что ты натворил? – Испуганно сажусь на кровати.

– Уволил Райли. Мне следует извиниться и поговорить с ним…

– Николас, может быть, не надо? – Перебиваю его. Улыбаясь, подходит к кровати, обходит её, и садится позади меня.

– Надо, Мишель. Когда я не прав, приношу свои извинения. И мне следует заверить его, что я рад за них, хоть он и соврал мне, что она не в его вкусе. Но всё же… ты так сладко пахнешь, – трётся носом о мою шею, забираясь руками под одеяло и обнимая меня за талию.

– Мне нравится трогать тебя… постоянно трогать, – шепчет он, целуя мою кожу и кусая мочку уха. Знакомая приятная тяжесть образовывается внизу живота. Поворачиваюсь к нему и улыбаюсь.

– Так трогай, можно даже глубже, – шепчу я, тянусь к его губам.

– Тогда я опоздаю, и Райли подпишет документ, который я уже оформил, – целует меня и быстро встаёт. Разочарованно вздыхаю.

– Я увижу тебя сегодня? – Спрашиваю я.

– Нет, – настроение тут же меняется как у него, так и у меня. – Мне необходимо поспать, днём я не успею, слишком много дел. Поэтому завтра.

– Хорошо, – хоть и хочу воспротивиться этому, но приходится держать себя в руках и принимать такой расклад.

– И ещё одно, – достаёт из кармана пиджака карточку, кладёт её на одеяло. – Это контакты психотерапевта.

– Мне?

– Нет, это мой психотерапевт, – перебивает меня. – Я хочу, чтобы ты понимала, что у меня сейчас происходит. Можешь поговорить с ним.

– Пугаешь меня? – Грустно улыбаюсь я.

– Нет, крошка, я хочу двигаться дальше. И желаю, чтобы ты знала обо мне всё. Я плохой рассказчик, а вот он, – указывает на карточку, – очень хорош. Не смогу тебе сам всё выложить, потому что ни черта не разобрался в себе.

– Хорошо. Ты позвонишь? – Кивая, смотрю на него с надеждой.

– Конечно, крошка. Обязательно позвоню, – заверяет меня с мягкой улыбкой.

Не хочу отпускать. Боюсь, что отпустив, больше не поймаю его. Боюсь, что если сейчас шагнёт за дверь, то это будет последний раз, когда я видела его. Страшно боюсь, но сижу и смотрю, как Николас идёт к двери и бросает на меня задумчивый взгляд, а затем исчезает за ней.

И надо принять это, но так сложно, очень, до болезненно закусанной губы. Но выбора у меня нет, только смириться и ждать. Двигаться медленно, только бы вернулся.

Поднимаясь с постели, нахожу на полу футболку и натягиваю её. Подхожу к карточке, лежащей на кровати. Обычная, без каких-то золотых букв, неброская. Самая обычная. Только имя, телефон и адрес. Гектор Бёрнс.

Готова ли я сама пойти туда и узнать всё о нём? Насколько открыт он с ним? Отчего со мной так не мог?

Вздохнув, разворачиваюсь и иду в гостиную, на ходу поднимая сумку и бросая туда карточку. Первое что я вижу – ваза, стоящая на кухонном островке, и неизвестно откуда появившаяся здесь, и розы, что распустили свои бутоны. А вокруг меня нежный аромат цветов. Это вызывает во мне улыбку, как и готовый завтрак в виде йогурта на кухонном островке, а рядом конверт. Беру его и быстро открываю, пока сердце набирает обороты. То ли от страха, то ли от счастья. От всего, потому что не знаю, что меня ожидает в следующую минуту.