Аманда Ричардсон - А потом появилась Ты

отворачивается. — Я тут думал... ты будешь здесь на праздники?

— Что? — Она выглядит сейчас заинтригованной, а я чувствую себя мудаком.

— Я спросил, поедешь ли ты куда-нибудь. На праздники.

— Ой. Нет. Не планировала. — Эви смотрит в сторону и улыбается Бриа, показывая ей

большой палец. Дочь несет два больших камня. — Ты в порядке, Ник? — спрашивает Эви, повернувшись ко мне и уделяя свое полное внимание.

— Я не знаю. Ты ничего не хочешь мне сказать, Эвианна?

Я ненавижу это, говорю как злой глава семьи, но сейчас она меня бесит своей

неуловимостью.

— О чём ты говоришь? — Она возмущенно скрещивает руки на груди, и будь я проклят, если безумная Эвианна не мила, как ад. Чёрт.

— Ничего.

Я отворачиваюсь и иду к Бриа.

По какой-то причине Эвианна не хочет ничего мне рассказывать.

Неважно.

Наверное, это к лучшему, в любом случае, Эви так молода. Для неё открыт весь мир. Я не

должен злиться, из-за того что она хочет увидеть мир, вместо того, чтобы остепениться в семье с

багажом из прошлого. Я рад за неё. Счастлив за неё.

Стараюсь игнорировать боль в груди, когда думаю о том, что не смогу видеть Эви каждый

день.

Глава 35

Эвианна

Кажется, следующие несколько дней Ник жутко на что-то злится. Со мной он

немногословен, голос у него все время монотонный, я не понимаю его.

С той ночи, когда Ник был пьян, он даже не намекает на идею о нас. На самом деле, он снова

и снова закрепляет мою позицию в качестве няни; говорит, как сильно Бриа любит меня, и как она

расстроится, если я уйду, и что он подумывает о том, чтобы взять мини-отпуск в марте, и поэтому

должен знать, буду ли я рядом. Ведёт себя так, будто я в любой момент собираюсь встать и уйти, и

не понимаю, почему.

Он упомянул, что Бриа несколько недель назад испытывала острое чувство покинутости, но

начинаю думать, что у Ника такие же проблемы.

Я очень стараюсь не смотреть на него, когда все мы лежим на пляже. В нашу

предпоследнюю ночь на курорте напряженность становится почти невыносимой. Бриа засыпает, после того как мы все едим в ресторане отеля, и я иду прогуляться по пляжу.

Завтра наши последние день и ночь, и я не хочу думать об этом. Мне здесь уже нравится.

Мой отец связался со школой в Южной Корее, хотя просила его не делать этого, и я была в

ужасе, когда получила электронное письмо на третий день отдыха. Я быстро и вежливо отказалась.

Хотя возможность открывалась хорошая, но моё сердце застряло в Сиэтле.

Моё сердце застряло на Нике. Так приятно наконец-то признаться в этом.

Как только я собралась заходить в дом, Ник тихо закрывает дверь и идёт ко мне. Если

раньше не могла наглядеться на звезды, теперь не могу прекратить пялиться на него.

Я наблюдаю, как он смотрит на меня, и наши взгляды направлены друг на друга. Он

босиком, одет в шорты для купания, и белую футболку. Его ежедневный ритуал — плавание в

океане, и после утреннего купания волосы у него остались растрепанными; я остаюсь, чтобы

наблюдать.

Ник останавливается рядом со мной, а я в это время смотрю на звезды. Они здесь

великолепны.

— Мне очень жаль, Эви.

Я по-прежнему стою и наблюдаю, пока Ник осматривает меня с ног до головы. Его лицо

нахмуренно от мыслей.

— За что? — спрашиваю я глупо, хотя знаю, за что он извиняется.

— Правда или желание? — спрашивает он, и я улыбаюсь.

— Так вот как мы собираемся сделать это? — Он кивает, даря мне небольшую улыбку в

ответ. — Ладно, желание, — говорю я, бросая вызов. Его брови поднимаются на пару сантиметров.

Ник не ожидал, что выберу желание.

— Я желаю, чтобы ты сказала мне абсолютную правду на следующий вопрос.

— Ник, это глупо, — замечаю я. — Когда ты играешь в «правда или желание», то должен

попросить другого человека что-нибудь сделать, продемонстрировать ну или поцеловать кого-то.

Его брови поднимаются ещё выше. Ой-ой.

— Я могу попросить тебя об этом? — спрашивает он в шутку.

Хлопаю по его руке.

— Я серьезно.

Его глаза темнеют, и Ник кивает на дверь.

— Я желаю, чтобы ты осталась.

Что?

Он пристально смотрит на меня, и мне нужно постараться удержать себя в вертикальном

положении, потому что ноги у меня подкашиваются.

— Что ты имеешь в виду?

— Я бы понял, если для тебя этого не достаточно, Эви. Я бы понял, если бы ты хотела уехать

и увидеть мир. Я не хочу, чтобы ты уходила, но я бы понял. Ладно?

Я скрещиваю руки на груди, и поворачиваюсь лицом к нему.

— О чем ты говоришь?

— Я пытаюсь сказать... если ты захочешь поехать в Южную Корею, я пойму.

Я делаю пару шагов назад.

— Что? — Потупив взгляд, Ник смущенно кладет руки в карманы. — Откуда ты знаешь о

Южной Корее?

— Так, ты едешь? — обвиняет он, и вдруг, воздух меняется. Тепло, которое чувствовала, превращается в злобу, и я, впиваюсь в него взглядом.

— Нет, я не собираюсь. Мой отец думал, что делает одолжение, подав заявление за меня, но

я сразу же отказалась. Спрошу тебя снова. Откуда ты знаешь о Южной Корее?

Ник прикусывает кулак и отходит от меня.

— М-м-м... я видел одно из твоих писем. Мне жаль. Мой ноут был мёртв… оно просто

выскочило.

Я наблюдаю, как Ник нерешительно перемещается. Я не злюсь. Меня забавляет, каким

пристыженным он выглядит, но я не в обиде.

— Ник, — говорю, вздыхая, — я сожалею, что ты увидел это письмо, но мне ещё больше

жаль, что ты не поговорил со мной об этом.

— Я не хочу, чтобы ты думала, будто я шпионю. Я не такой.

— Окей, я заглянула в твою спальню несколько раз, так что никто не виноват. — Его лицо

застывает, и я ничего не могу поделать, мне смешно. — Я была бы лицемеркой, если бы

рассердилась. — Его лицо смягчается. Он знает, что я права. — Так ты всю неделю думал, что я

уезжаю в Южную Корею? — Ник кивает головой и смотрит на меня уязвимо. Я смеюсь. — Это

объясняет твое поведение... — затихаю я.

— Думал, что ты уезжаешь, и я бы не обвинял тебя. Я имею в виду, что тебе только двадцать

пять. Ты должна поехать и посмотреть мир.

Я наклоняюсь к нему, сопротивляясь желанию заключить его в объятия.

— Я счастлива здесь. Серьезно. Я не хочу никуда ехать. Понятно?

— Хорошо, — говорит он, улыбаясь.

Внезапно, атмосфера между нами меняется, и я чувствую исходящие от Ника эмоции. Он

медленно приближается ко мне ближе, и я пытаюсь удержать голову, глядя на звезды, нужно чем-то

отвлечься. Я вижу, как Ник следует за моим взглядом.

— Полежишь со мной? — спрашивает Ник, указывая жестом на песок. Я смотрю на него, удивляясь, но он уже опускается.

Я ложусь, и теплый, мягкий песок ласкает моё тело. Ник придвигается ближе и наши руки

соприкасаются. Не могу поверить звёздам... я никогда не видела ничего подобного.

Также я никогда не чувствовала ничего подобного.

— Эви? — зовет он, а я поворачиваюсь к нему лицом. Одна его рука находится за головой, и

я чувствую, как ускоряется моё сердцебиение. Смотрю на его лицо...

— Да?

— Могу я сказать тебе что-то, что может прозвучать крайне неуместно?

О, боже. Это так... Сердце бешено колотится в груди.

Ба-да-бум. Ба-да-бум. Ба-ба-да-да-дум-дум...

— Я не думал, что когда-нибудь смогу найти кого-то снова, — говорит он тихо. — А потом

ты вошла в мою жизнь. — Всё моё тело напрягается самым восхитительным способом. Ник смотрит

на звезды, и я понимаю, насколько уязвим он сейчас. — Если это становится слишком странным, просто скажи. Понимаю, ненормально, что говорю такое.

— Ник, — отвечаю я, улыбаясь, — у нас никогда не было нормально.

Ник улыбается и берёт мою руку. Придвигается ещё ближе, и я чувствую, как моё тело