– Да ничего бы не случилось. Не те времена уже.
– Нет-нет. И не говори мне об этом. Все произошло так, как должно быть. Господи! Я всю жизнь трясусь – как бы с тобой чего не вышло. И обязательно выходит!
– Может, не надо представлять все эти ужасы? Наши мысли материальны…
– Но я ничего не могу с собой поделать! Только и делаю, что боюсь за тебя. Сколько лет прошло, а ты так ни с кем и не… начала.
– Не было человека, чтобы понравился. Да и боюсь я.
– Чего, Яночка?
– Ну, уж если такой у нас разговор пошел… Боли я боюсь, мама. Тот врач… он такой ужас во мне оставил! Ты не представляешь.
– Очень даже представляю. Я же с ним говорила после операции. Срок у тебя был большой. Плод крупный.
– Не надо медицины. Почему так жестоко поступил именно со мной?
– Могу только догадываться. Там болтали гардеробщицы, что его дочь снова «залетела». Опять ему самому пришлось ее … Ничего с ней, дескать, поделать не может. Может, ты на нее похожа была… А я ведь уговорила тогда и заплатила за обезболивание. Деньги взяли и … обманули. Он шел мимо меня, я и спросила, как все прошло, рекомендации какие. Он сказал – все нормально прошло, дети у тебя еще будут, а вот … дальше матом сказал … – тебе не скоро захочется. «Чтобы не шлялась», – почти шепотом добавила его слова.
– Ясно все. Не хочется ничего и никого. Тут он сделал работу на все сто!
– Ты прости меня, я тогда на тебя накричала. Нервы сдали. Такое напряжение! Эту … мать козла не могу вспоминать без содрогания. Пусть не будет ему счастья!
– Мама, нельзя так! Твои слова и мысли опасны для людей, – с грустью проговорила Янка. – И мне не за что тебя прощать. Это я заставила тебя столько пережить. Для тебя это такой позор.
– Ты же знаешь, я выросла в деревне. Такие случаи у нас были – к этим девушкам и их семьям относились с презрением. Они потом уезжали.
– И правильно делали! Какой-то пещерный век!
– Что поделать? Я в этом росла, впитала в себя. По-другому не могу.
– Мам, а вот тот случай, когда мне было одиннадцать…
– Боже! Только не это!
– Скажи, почему вы плакали с тетей Валей? Почему не вызвали милицию? Почему вообще не говорили со мной? А папа знал?
– Конечно, я рассказала папе, когда он пришел с работы. И он ходил, и написал заявление. Почему ты решила, что мы ничего не делали? Ему там сказали, что обязательно придет следователь. Но, так как ты была несовершеннолетней, тебя не привлекали к следствию, потому что почти сразу он напал на девушку из другого подъезда. Потом, сама знаешь, накопилось много случаев, а твой был «без последствий». Вот и решили не травмировать психику еще больше расспросами и деталями… Плакали мы с Валентиной от страха, что такая сволочь напала на ребенка – он же мог … Мне и сейчас сердце рвет от ужаса! Ты лежала с открытыми кровяными глазами и не двигалась. Я боялась тебя трогать, потому что ты могла испугаться любого касания. Потом я подошла, села рядом с тобой, гладила тебя по волосам. Но, наверное, сделала больно – ты встала и пошла в ванную. Словно меня и нет рядом.
– Я не помню этого совсем…
– И еще. Мы просто решили не напоминать тебе об этом, чтобы быстрее забылось. Переехали из того района… А почему ты спрашиваешь?
– Хочу забыть, выкинуть из сердца. А для этого собрать недостающие детали. Ладно, мамочка, хватит о прошлом… Где этот жук затихорился?
Яна хотела встать, но мать взяла ее за руку и усадила обратно.
– Последнее, чтобы закрыть вечер воспоминаний… Когда ты заканчивала тот второй курс, я узнала кое-что из новостей по телевизору. Вряд ли ты смотрела этот канал – что-то там про аварии на дорогах. В общем, погиб тот доктор в автокатастрофе вместе с дочерью. И на дороге-то никого не было, а машина на огромной скорости вылетела с трассы, врезалась в деревья и загорелась… Вот так…
Яна сидела, не шевелясь. Сегодня она узнала и про того, кто напал на нее семнадцать лет назад, и про «врача». Бумеранг нашел своих «героев»? Не хотелось об этом больше думать.
Вдруг на кухне что-то упало, разбилось и послышалось поспешное бегство.
Яна подскочила, бросилась на поиски. За ней мама.
На полу, около кухонного стола лежали осколки тарелки и слегка покусанная куриная ножка. Самого воришки и дебошира не было ни видно, ни слышно.
– Ах, ты маленький шкодник! – возмущалась Яна. – Куда спрятался? Выходи. Скоро домой поедем.
Из-за кухонного диванчика показалось сначала черное ухо, потом глаз, потом вся мордочка.
– Мяу! – очень жалобно провозгласил кот о своей беде.
– Еще и жалуется! Ты зачем ногу схватил? Она же больше тебя!
Яна сходила за кошачьим домиком, открыла дверцу и положила туда кусочек корма. Котенок сразу же помчался за едой. Тут его и захлопнули.
– Посиди немного под арестом. Дай мне все убрать. А потом домой поедем.
– Яночка, я сама все сделаю.
– Да ладно, мам. Разогревай еду. Папа же скоро приедет.
Она убрала последствия нападения кота на курицу. Потом написала что-то в телефоне, тут же пришло ответное сообщение. Яна проверила его и начала собираться.
– Мама, мы пойдем уже.
– А как же ты с этим ящиком доедешь? Такси?
– Нет, за мной уже приехал коллега по работе.
Мать тут же повернулась от плиты к дочери.
– Кто он? Почему ты ничего не рассказала про него? – тон сразу стал взволнованно-требовательным.
– Давай сделаем так, мама. Если будет в моей жизни кто-то важный, я сообщу об этом. А сейчас – это просто коллега по работе. По доброте душевной к животным. И все. Не придумывай ничего себе.
– Жаль.
– Угу… Все, мы пошли.
Они обнялись, поцеловались. Яна погладила маму по плечу.
– Не волнуйся, все будет хорошо. Я постараюсь.
– Хорошо, Яночка, береги себя. Позвони мне из дома, когда придешь!
– Ладно, – со вздохом согласилась дочь, понимая, что маму не изменить.
Бежать по лестнице с домиком кота Яна не решилась, поэтому постояла с мамой, пока ждала лифт. Потом попрощалась и уехала. Несмотря на события предыдущего дня и тяжелые воспоминания, настроение было хорошее. Даже весенне-веселое.
Двери лифта разъехались в стороны, и Яна увидела Мартина, который стоял, привалившись плечом к стене. Вид у него был очень уставший, как будто он вагоны разгружал.
– Как можно за четыре часа так себя умотать? – спросила она.
– Это секретная информация.
– Ты случайно не супермен? Не спасаешь ли людей под покровом ночи?
– Нет, я обычный программист. Давай сюда бандита.
Он взял из рук Яны домик и пошел к дверям подъезда…
– Сейчас мой папа подъедет, – сообщила она.
– И? Мне почти тридцать три. Как-то поздно пап бояться.
– Да? Хорошо. Мне-то вообще ничего не страшно.
– Это точно. Тебе же сам черт не брат.
Они вышли из подъезда и нос к носу столкнулись с папой Яны. Это была немая сцена. Кот спас ситуацию, завозившись в домике. Видно, почувствовал холодный воздух. Янка «отмерла».
– Папа, познакомься, это мой коллега по работе, Мартин. Вызвался помочь нам с Китом.
Котенок, как всегда подал голос, услышав свое имя.
– Добрый вечер, Мартин, – папа подал руку для рукопожатия. – Меня зовут Ян Андреевич.
Мартин коротко и твердо пожал руку отцу Яны и представился:
– Добрый вечер. Будем знакомы – Мартин Модервал.
– Интересное имя. И фамилия необычная. Запоминается.
– Пап, нам пора, а то котенок замерзнет.
– Да-да, конечно… Яна, ты хоть почаще звони. А то мы волнуемся.
– Хорошо, пап. Ну, пока!
Она поцеловала отца в щеку, обняла его, прижавшись к родному плечу.
– Все будет хорошо, папочка. Не переживай!
Мартин и отец кивнули друг другу. Молодые люди погрузились в машину и уехали. Ян Андреевич ушел раньше, чтобы не быть назойливым.
– Хороший у тебя папа, – задумчиво протянул Мартин.
– Да! Самый лучший. Я их очень люблю. Они поженились, когда маме было двадцать пять, папа на год старше. Кстати, вчера было двадцать девять лет их совместной жизни. Я родилась через девять месяцев после их свадьбы, – с улыбкой вспоминала мамины рассказы Яна. – Они всю жизнь любят друг друга. Просто папа, как любой мужчина, не так ярко выражает свои эмоции и чувства. А мама его ревнует! Ко всем и всему. А ты расскажешь что-нибудь о себе, или это «секретная информация»?