Народ уже почти прошел, и он решил позвонить Марине: узнать, как у нее день сложился. После разговора с ней он ждал окончания работы, чтобы ехать к бунтарке, помочь и поднять настроение. Для него это воспринималось нормально. Когда ему нужно было дружеское плечо, никого не оказалось рядом. Наоборот – все ринулись от него, как крысы с тонущего корабля.

Федор дождался, пока уехал Илья.

Мысли, которые не оставляли его после свидания с Настей, теперь приняли совсем другое направление. Может, если бы Настя не повела себя так напористо, он и сам сделал бы первый шаг. Но ей не терпелось получить желаемое, как будто он – редкая марка в ее коллекцию.

Федя зашел к безопасникам. Те разрешали рыться в личных файлах сотрудников – все-таки одна контора. Он находился в каком-то ледяном состоянии, сам еще не решил, что будет делать дальше.

Адрес Насти нашел, ее родителей тоже. «О, так она доченька богатых родителей! Избалованная маленькая стервочка, решившая, что может играть с людьми. Давай сыграем… Хорошо, что она живет отдельно от них» – эта мысль стала той самой, которая толкнула его к действиям.

Федор, не спеша, направился на стоянку. Старый верный «Opel» ждал его в полном одиночестве. Все уже разъехались по своим делам. Время вечернее, но еще далеко не позднее – для воплощения в жизнь его планов.

Достал телефон. Подумал еще пару минут и набрал номер Насти. Она сама его дала, когда они в ресторане были. Да для Феди и не проблема найти любой номер. Долго шли длинные гудки. Он уже собирался отключиться, когда она все-таки ответила.

– Слушаю, – ее голос звучал мило и кокетливо. – Кто это?

– Федор. Я буду у тебя через полчаса.

И не дав ей ничего ответить, прервал разговор. Подождал несколько минут, но Настя не перезвонила. Значит, согласна. Он криво усмехнулся: «Ну, кто бы сомневался! Девочка хочет острых ощущений, ревности, выяснения отношений, вымаливания прощения, признаний в вечной любви и прочей дребедени. Все я ей дать не смогу. И даже почти ничего не дам из вожделенного списка. Но вот острых ощущений – сполна».

А Настя довольно улыбалась: сработал ее план-обман. Приревновал Федечка, не захотел отпускать свою маленькую куколку ни к кому. Она сладко потянулась. Потом резко опустила руки и помчалась в ванную: надо же быть во всеоружии! А вдруг «это» случится сегодня? Теоретически она, конечно, все знала. И фильмов много видела, и с подружками обсуждала. Но сама для себя решила, что ее первый раз будет только с тем мужчиной, за которого она выйдет замуж. Мама, знавшая о дочери почти все, посмеивалась над ней, но мечтать не мешала.

Почему Настя «запала» на Федора, она и сама не могла объяснить. Она работала в этом коллективе совсем недолго, но уже была наслышана о нем. Да и сама не раз наблюдала, как он ведет себя с женским полом. Но что-то в нем цепляло ее.

Иногда она видела его грустно-задумчивый взгляд, устремленный на Янку. Но Настя точно знала, что между ними ничего нет, кроме его глупых сплетен о ней. Правда, в последнее время от Яны все отстали, и Федя в том числе.

Порой наблюдала, как он тренируется в спортзале. Да, она ходила туда же, но он ее не замечал, потому что был сосредоточен на упражнениях и тренере. Вот тут она вообще слюни пускала. И не только она. Федор был очень привлекательным мужчиной.

Итак, Настя ждала. Она считала, что он уже «спекся» и готов есть с ее ладошки. Самодовольно улыбаясь, она надела новый комплект белья, белый, скрывающий минимум тела. И сверху малюсенький халатик – бить с ног, так сразу!..

Федор выехал с рабочей стоянки. Неподалеку был цветочный магазин. Там он купил букет роз, не заморачиваясь особо. На его удачу здесь же был отдел кондитерских подарков – взял шоколадного медвежонка. Все. Теперь можно и «в гости».

Он знал район, в котором жила Настя. Поэтому прибыл к ней в обещанное время. Посидел в машине, ища в себе жалость к дурехе. Нет, не находил. Сердце не билось ни на долю секунды быстрее. Она его неверно просчитала, решила, что может манипулировать, дергать за ниточки, а он, как дрессированный медведь, исполнять все ее пожелания.

Ведь не ревность его зацепила и не собственнические мотивы. Ему было противно, потому что эта глупая девчонка считала себя вправе играть с ним, вызывая на эмоции. И делала это на глазах всего отдела, ибо Федя был уверен, что все обсуждалось в кабинете, со смехом и намеками. Тут-то он и понял, каково было Янке, когда мужики придумывали небылицы о ней, получив очередной отказ. Федор почувствовал, как сжалось сердце от вины перед Яной, несгибаемой одиночкой.

Видя сейчас в Насте отражение себя, подчиняясь только холодному расчету, он решил не отступать от задуманного.

Федя взял букет и медвежонка и вышел из машины. Вдохнул вечерний прохладный воздух – воздух свободы…

Дверь подъезда – домофон – лифт – звонок – она…

«Черт! Ну и видок! Ясно, что решила «свалить» меня совсем. Эх, Настюха!..»

– Привет, – слегка закусив губу, прошептала она. – Что это ты решил меня навестить?

Он вручил ей букет с подарком и шагнул в квартиру, закрывая за собой дверь. Настя почувствовала первый шорох мурашек, глядя ему в глаза, черные, бездонные. Казалось, что свет от лампы прячется в них и там умирает.

Она сунула нос в цветы – запах роз был еле уловим. Федор недвижимо стоял в коридоре, глядя в упор на девушку. В домашней одежде, без каблуков и «боевой раскраски» она выглядела совсем девчонкой. Глупая мошка…

– Я поставлю цветы в вазу? – она словно спрашивала у него разрешения, находясь в собственной квартире.

Он кивнул, но с места не сошел. Настя в недоумении ушла на кухню, там быстро поставила букет в воду, усмехнулась, глядя на шоколадку, и вернулась к Федору. Ей все казалось, что он передумает и уйдет!

Она подошла к нему ближе и хотела спросить, почему он не проходит в квартиру, но не успела. Он схватил ее за руку, дернул на себя и, развернув, прижал к стене своим телом. У Насти сразу же голова пошла кругом – такую страсть она только в кино видела. Да и контраст в одежде еще больше распалял ее: он полностью одет, она почти раздета.

Федор навалился на ней всей своей тяжестью, вдавил в себя так, что у нее перехватило дыхание, а он продолжил – с дикой яростью впился в ее рот, схватил за волосы и стонал так, что последние осознанные мысли Насти уползали «стайкою, наискосок»…

Его руки шарили по ее телу. Но Настя так долго – в ее понимании – ждала исполнения своего желания, что сама набросилась на Федора. От этого он слегка опешил. Она начала стаскивать с него пальто, шарф, тянуть вверх его водолазку. Ее руки уже оказались на его ремне… «Ничего себе – девственница! – Федор усомнился в той версии, которую ему подсунула Настя. – Да ладно! Она прожженая штучка! Просто цену себе набивала. Ах, ты!..»

Он позволил ей раздеть себя – до брюк… Потом жестко взял ее за волосы и чуть оттянул их.

– Куда?

Она показала рукой в сторону своей спальни. Настя почти ничего не соображала, ее всю крутило и ломало – так хотелось Федора. Никогда такого не было! Да, она разрешала «мацать» себя за все места мальчикам и мужчинам, которые ей нравились, но никогда не позволяла дойти до того предела, за которым возврата нет. А сейчас… Сейчас она готова была ботинки его целовать! Что с ней?!

Федя подхватил ее на руки и понес, куда она указала. Там бросил на кровать и, глядя в глаза неотрывно, начал раздеваться. Настя задыхалась. «Боже… Вот это тело!»

Он не стал снимать только боксеры.

Что пугало Настю – он все время молчал.

Глаза – черные, тело – напряженное, душа – а есть ли она?..

Федор лег рядом с ней. Потянул халатик с плеча… Настя, быстрей его мысли, разделась. Она пылала. Он мысленно усмехался – и эта безмозглая мошка хотела им манипулировать?

Федор понимал, что долго не выдержит. Поэтому – вперед!

– Федя! Федечка! Ты на мне женишься?

Как ушат холодной воды… Неужели это – все, что ей нужно?

– Да, конечно, киска моя…

Ну, вот и все. Делай, что хочешь.

Он расстегнул ей бюстгальтер, стянул его по плечам вниз – его взору предстала шикарная грудь с возбужденными сосками. Не стал себя останавливать – сосал, лизал, кусал, оттягивал… Черт! Взрослый мужик чуть не сгорел в костре этой липовой невинности! Липовой – потому что она просто не тра*алась ни с кем, но подкована была знатно!