Я хотел быть уверенным, что нам не придется покидать дом в течение нескольких следующих дней, поэтому я отправился в банкомат за наличкой, а затем наведался в продуктовый магазин. Я затарился продуктами первой необходимости и прихватил ингредиенты для запеченной пиццы-спагетти. Это любимое блюдо Яна, и мне кажется ему будет полезно набрать пару килограммов до того, как он начнет терять вес из-за химиотерапии.

На витрине магазина видео игр, рядом с продуктовым, висела реклама новой игры, которую, как я слышал, Кайл с Яном обсуждали. Или по которой они пускали слюни. Конечно, со всем случившимся, он забыл о ней, поэтому я по-быстрому заскочил внутрь и добавил ее к горе своих покупок. Может быть это поднимет ему настроение после операции.

Полностью загруженный пакетами, я старался открыть входную дверь, когда она сама открылась. Худенькая блондиночка выскользнула наружу, смущенно хихикая.

— Извините! — она придержала для меня дверь, затем, после того, как я поблагодарил ее, быстро направилась к своей машине.

В комнату зашел Ян, его волосы были влажными после недавно принятого душа.

— Ты скупил весь магазин?

— Не совсем. Ты знаешь ее имя?

— Сэм, думаю, или может Сара. Не имеет значения.

— Тебе можно трахаться? Ну, знаешь…

— Хотел еще раз сделать это, как полноценный мужчина со всеми оригинальными запчастями с завода. — тон у него шутливый, но глаза-нет.

— Ты не станешь другим. Из того, что я читал, большинство людей не могут увидеть разницу между протезом и настоящим. Все, что у тебя останется – это шрам в паху около десяти сантиметров. — говоря это, я отставил в сторону покупки и незаметно убрал видео игру в ящик.

— Ага, — усмехнулся он. — Уверен, оно будет ощущаться абсолютно естественным.

— Если тебе от этого станет легче, я могу очень хорошо прощупать его. Я щупал достаточно яиц, чтобы заметить разницу.

Его тихий смешок заставил меня улыбнуться.

— Все что угодно, лишь бы наложить руки на мое хозяйство.

Уже было больше часа ночи, когда Ян решил, что пора спать. Последний час кровавого месива про зомби я изо всех сил старался не заснуть, потому что не хотел оставлять его одного. Хочет ли он признать это или нет, но он напуган.

Мой будильник вытащил меня из безумного сна о зомби, которые поедали мужские яички. Я чувствовал себя так, словно вообще не спал, и представляю, что у Яна тоже была не самая лучшая ночь. Когда я взял чашку кофе и подогрел на завтрак в микроволновке буррито, Ян проворчал мне что-то вместо приветствия. Ему, конечно же, нельзя ни есть ни пить, поэтому я позавтракал на кухне, чтобы он не видел.

Нам удалось проскочить до ужасных утренних пробок и прибыть в больницу на несколько минут раньше. Я благодарен, что это не та же больница, где умер Купер. Не уверен, что я смог бы туда войти. Регистратор улыбнулась, и захлопала ресницами при виде Яна, но он этого не заметил. Серьезно, кто флиртует с парнем, готовящимся потерять яичко? Надув губки, она протянула ему стопку бланков.

— Заполните это. Вскоре вас позовут.

— Какого хрена! Может они еще хотят узнать мой любимый цвет? — простонал он, заполняя бланки, пока мы ждали, сидя на самых неудобных в мире стульях.

— Киллиан? — удивленно спросил я, когда увидел имя, которое он написал. — Ян – это сокращенно от Киллиан? Как Капитан Крюк из…

Он сердито посмотрел на меня.

— Заткнись. Ненавижу этот сериал.

— И как это я никогда не слышал его?

— Потому что оно мне не нравится.

— Да ладно тебе, Киллиан, - поддразнил его я.

Несмотря на его настроение, уголки его губ приподнялись.

— Клянись, что будешь молчать об этом наряду с раком.

Прищурившись, я пристально посмотрел на него.

— Ты действительно немного на него похож. Позволь мне услышать твое: Грр

— Не заставляй меня надрать тебе задницу прямо здесь.

Несколько минут мы сидели в тишине, скрежет его ручки соперничал с тиканьем часов на стене позади нас. Наконец, назвали его имя, и нас провели в небольшую предоперационную палату.

Медсестра взяла его бланки и задала миллион вопросов. Удостоверившись, что у него нет аллергии на что-либо, и он ничего не ел в последние двенадцать часов, она подала ему больничный халат и указала на прилегающую крошечную ванную комнату.

— Полностью раздевайтесь, — прощебетала она, и я еле сдержался, чтобы не засмеяться, при виде полного ненависти взгляда, пожиравшего ее спину, когда она выходила.

— Столько всякого дерьма придумано, а они не могут сшить халат, из которого не торчала бы твоя задница, — пожаловался он, вернувшись из туалета. Он не запротестовал, когда я подошел к нему и завязал пропущенные на спине тесемки. И я совсем не смотрел вниз на его идеальную упругую задницу. Серьезно, какой друг сделал бы это?

Как только он уселся на кровать, натянув на свои голые ноги простынь, вернулась медсестра.

— Я поставлю вам капельницу и возьму кровь, затем подойдет анестезиолог, чтобы поговорить с вами. — она ввела ему внутривенный катетер и вручила мне большой мешок. — Можете положить его одежду и личные вещи сюда, и они будут находится в послеоперационной палате.

Ян практически не сказал ни слова, после того, как она ушла, и я почувствовал страх, закрадывающийся в него. Внезапно, он откинул простынь и воскликнул:

— Я передумал. Я не буду это делать.

Я дотянулся до него раньше, чем он успел выдернуть катетер.

— Остановись.

— Я не могу. Просто не могу позволить им…

Я взял его за руку и сел рядом с ним на узкую кровать.

— Я знаю, ты напуган, но ты никуда не уйдешь. Ты должен сделать это. Другого выхода нет.

— Они собираются кастрировать меня, как чертову собаку! — в его голосе отчетлива звучала паника.

У меня ком встал в горле от вида его блестящих от слез глаз, и я сжал его руку.

— Послушай меня. — тихо сказал я. — Ты сможешь сделать это. Это нормально, быть напуганным и расстроенным. Бл*дь, я бы тоже был, но ты справишься.

— Дело не только в этом. Химиотерапия, хрен знает сколько времени и… — его голос сорвался, и он покачал головой.

Я обхватил рукой его затылок, схватив горсть его черных волос, и заставил посмотреть на меня.

— Не надо думать об этом прямо сейчас. Слишком много потрясений. Одна проблема за раз. Тебе нужно делать одно дело за раз, и сегодня – это позволить усыпить тебя. Это все. Все остальное сделают они. Я отвезу тебя домой, и все будет хорошо. Уже сегодня вечером ты сможешь наесться до отвала и поиграть в видео игры.

— Одно дело, — пробубнил он и позволил мне обнять его.

Зашла анестезиолог       и, увидев его состояние, добавила успокоительное в его капельницу.

— Это позволит вам расслабиться до того, как мы начнем, — добродушно сказала она. Лекарство видимо распространилось с скоростью истребителя, потому что на его лице растянулась медленная улыбка.

— Спасибо, вы прекрасны, — сказал Ян, и она улыбнулась ему.

— Спасибо. Мы за вами вернемся через несколько минут.

— Не уходите. Я бы хотел, чтобы со мной находилось что-нибудь красивое, чтобы любоваться.

Она тихо засмеялась и похлопала его по ноге.

— Мне жаль, но у меня есть и другие пациенты, которым также нужен присмотр.

— Вы замужем? Я не путаюсь с замужними, но если вы одинокая, я бы…

— Ян! — воскликнул я. Бог знает, что он собирался сказать, но я уверен, это далеко не невинно.

Анестезиолог отмахнулась от моего извинения, пока собирала свое оборудование.

— Люди по-разному реагируют на разные препараты. Они перестают быть самими собой.

— Нет, он такой и есть, — ответил я, и она засмеялась.

— О-о, — воскликнул Ян, словно его постигло озарение. Широко улыбаясь, он сказал ей. — Ты ошиблась адресом, дорогуша. Он стопроцентный гей. Но со мной ты могла бы хорошо провести время.

Не обращая внимание на него, я пожал руку женщины, и она вышла из палаты, в то время как Ян продолжал бормотать, чтобы он хотел с ней сделать. Его веки сомкнулись, когда он обратил свое внимание на меня.

— Ты должен быть женщиной.

Подавив смешок, я спросил:

— Потому что я красивый?

— Нет, потому что ты веселый, и тебя легко любить. — ух ты. У меня сердце подпрыгнуло в груди. Я знаю, что это говорит в нем лекарство, но думаю, Ян только что признался, что любит меня. Вроде как. То есть, если бы я был женщиной.