Синди Майерс - Алиби для любимой

– И что ты рассказывал ему?

– Я говорил, что гонщики остаются до конца, и болельщики тоже, и в самом конце начинается настоящее столпотворение. Я сказал ему, что, если хочешь сфотографироваться с победителями, стоит лишь об этом попросить. На некоторых гонках так и бывает, но обычно гонщики соглашаются лишь в том случае, если их просит об этом хорошенькая девушка. Этого я ему не сказал.

– В тот день, когда у тебя случился срыв в кухне отеля и тебя забрали в больницу, ты тоже был в лагере с Дэнни? – спросил Люк.

– Не знаю, что со мной бы произошло, не окажись я в больнице, – ответил Скотт. – Когда в то утро я сказал Дэнни, что пойду на работу, он рассвирепел. Сказал, что я не должен туда возвращаться. Я объяснил, что это хорошая работа, что мне там понравилось и люди там хорошие. И я хотел снова увидеть Морган. Дэнни очень огорчился. Заявил, что сестре на меня плевать, да и людям в отеле тоже, а мы с ним – одна команда. И должны держаться вместе.

– И что ты на это ответил?

– Ничего. Просто взял вещи и сказал, что пойду на работу. Он орал, чтобы я никому о нем не рассказывал. Я пообещал, что ничего никому не расскажу, но уверен, что он мне не поверил. И я решил не возвращаться.

– Но все же вернулся, – напомнил ему Люк.

– Да. Я беспокоился, что он навредит Морган.

– Он угрожал Морган?

– В больнице. – При воспоминании об этом у Скотта все болезненно сжалось внутри. – Он сказал, что если я не стану помалкивать, то он причинит вред моей сестре. И я уверен, что это не пустые слова. Знаешь, это что-то вроде интуиции.

– Да, понимаю, – кивнул Люк и взглянул на телефон. – Я позвоню и сообщу, что сегодня утром Дэнни был замечен на автобусной остановке. Это как раз неподалеку от того места, где завтра будет проходить закрытие соревнований.

– Ты думаешь, именно Дэнни заложил бомбы в Лондоне и Париже? – спросил Скотт. – Думаешь, он попытается повторить это и здесь? Он был в Лондоне и вел себя очень странно. Я слышал, что президент Международного союза велосипедистов был отравлен. И в тот вечер я видел, как Дэнни что-то подсыпал в одну из тарелок. Он заметил, что я смотрю на него, и быстро отошел в сторону, но предупредил, что мне не поздоровится, если я кому-нибудь об этом расскажу. Если именно Дэнни отравил президента Деметри, тогда он, скорее всего, ненавидит гонки.

– Мы думаем, что он и есть тот самый террорист, которого мы ищем, – ответил наконец Люк. – Спасибо тебе, ты смелый парень и очень помог.

Скотт отвел взгляд, пытаясь сдержать эмоции.

– Я не могу больше участвовать в гонках, но по-прежнему очень люблю этот спорт. А кто-то пытается причинить вред спортсменам и зрителям. Этот кто-то еще более безумен, чем я.

– Ты прав. – Люк достал свой телефон, издавший три звуковых сигнала. – Сообщение от Морган.

Он нажал на значок сообщения. Скотт не смотрел на телефон, он не сводил глаз с лица Люка и заметил, как смертельно побледнел агент ФБР.

Скотт резко выпрямился. Люк выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание.

– Это Морган. – Его голос сорвался. Он развернул экран телефона, и Скотт увидел фото сестры. Она была связана и лежала на грязном бетонном полу, ее глаза расширились от ужаса.

– Что у нее на груди? – спросил Скотт, указывая на нечто, напоминающее радиоприемник, к которому были присоединены какие-то провода.

– Это бомба. – Люк пристально смотрел на фото, кровь начинала медленно приливать к его щекам. – В сообщении говорится: «Твоя подруга у меня. И она отметит окончание гонки c большим шумом».

Морган не знала, сколько времени лежала на полу в кладовой автобусной станции со связанными за спиной руками и тяжелым жилетом на груди. Когда ее глаза привыкли к темноте, она заметила тонкую полоску света, пробивавшуюся из-под двери. В зале ожидания раздавались торопливые, приглушенные шаги людей, спешащих к автобусам, обрывки слов.

Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться на том, чтобы освободиться от пут, связывающих ее кисти. Проволока или пластиковый шнур, которым воспользовался Дэнни, впился в ее кожу, и от ее безуспешных усилий на коже выступила кровь. Она поползла на спине к двери. Возможно, если она постучит в нее ногами, кто-нибудь ее услышит. Но при первом же сильном ударе в металлическую дверь Морган почувствовала, как ее тело задрожало, и она пришла в ужас, подумав, что запустила в действие взрывной механизм. Больше она решила не рисковать.

Морган изо всех сил пыталась успокоиться. Ей повезло, что он не задушил ее кляпом. Но возможно, он никогда сюда больше не вернется. И взорвет бомбу дистанционно, когда придет время. Автобусная станция располагалась прямо под залом ожидания, рядом с площадью.

Но нет. Он же сам сказал, что вернется.

Через некоторое время шум на автостанции стих, и внезапно дверь распахнулась. Морган не слышала его шагов и потому испуганно вздрогнула. Она увидела серые мешковатые форменные брюки, и в ее душе затеплилась надежда: она решила, что ее нашел один из уборщиков.

Но это был Дэнни. Большая часть его лица была скрыта огромными черными очками. На лоб он натянул вязаную шапку.

– Пора, – сказал он, рывком поднял ее на ноги и грубо поволок в сторону большой мусорной тележки у двери.

Подхватив девушку на руки, он принялся запихивать ее в контейнер. Она пыталась сопротивляться, но безуспешно. Он засунул ее в мусорный контейнер, заставив подогнуть колени к груди, а сверху прикрыл рваной бумагой.

– Только пикни, и тебе конец, – предупредил он.

Дэнни выкатил тележку из кладовой. До Морган доносилась негромкая музыка и шаги проходящих мимо людей. Она поняла, что они находятся в автобусном терминале. Сквозь просветы в куче скомканных бумаг, закрывавших ее сверху, Морган видела над собой сводчатый потолок терминала.

Тележка остановилась, и сверху на нее посыпалась новая порция мусора – бумажные стаканчики из-под кофе, обертки из-под конфет, старые газеты и банки из-под содовой. Она втянула голову в плечи и закрыла глаза под этим отвратительным натиском. Они остановились еще два раза, и каждый раз ее похититель опрокидывал урны с мусором ей на голову.

Но вскоре тележка изменила направление. Засыпанная мусором, Морган не могла больше видеть, но напряженно прислушивалась, пытаясь угадать, где они находятся. Через пару минут они остановились, и она услышала звук открывающихся дверей лифта.

В лифте Дэнни наклонился над тележкой и раздвинул мусор, а затем выволок ее из контейнера и прислонил к металлическим поручням в кабине лифта. Кабина лифта была сделана полностью из стекла, с хромированными опорами, он обеспечивал инвалидам доступ с площади к помещениям, расположенным на нижнем уровне.

Однако похититель Морган вызвал лифт не для того, чтобы подняться наверх. Вместо этого он достал из кармана две пары наручников. Освободив Морган от веревок, он пристегнул к каждой ее руке по одному концу наручников, а два других конца присоединил к двум соседним поручням лифта. Она застыла в углу, глядя на дверь.

– Сейчас этот лифт официально считается неисправным, – сказал он. – Сегодня днем, в назначенное время, я отправлю сигнал на компьютер в этом здании, чтобы активировать лифт и отправить его наверх, на площадь. Сквозь стеклянные стены все смогут полюбоваться тобой, но прежде, чем успеют что-то предпринять, я взорву бомбу, и ты взлетишь на воздух.

Кляп не давал ей вымолвить ни слова, и она могла лишь выразительно смотреть на него.

– Мы живем в продажном мире, и насилие – это единственный путь к изменениям, – ответил он на ее немой вопрос. – Не трать время на борьбу. Тебе уже не спастись. – Вынув у нее изо рта кляп, он заменил его клейкой лентой. – Как и твоему брату с агентом.

Люк и Скотт договорились встретиться с остальными членами команды в офисе охраны станции «Юнион», расположенном в тоннеле старого железнодорожного терминала.

Перед входом в офис охраны Люк остановился и обернулся к Скотту.

– Ничего не говори, пока тебе не зададут вопрос, – предупредил он. – Многим вообще не понравится, что я впутываю в это дело человека из гражданских. Тебя могут на время попросить уйти, но не уходи слишком далеко. Нам понадобится твоя помощь.

Скотт кивнул. Он был довольно спокоен. Возможно, не осознавал, что происходит, или же был гораздо сильнее, чем казалось окружающим.

Войдя внутрь, Люк обнаружил, что все собрались в небольшом конференц-зале слева от входа. Они едва взглянули на Люка и Скотта, сосредоточившись на фото, которое Люк переслал Блессингу, и теперь оно занимало всю заднюю стену.