— Она не любила меня.. — слёзы наворачиваются на глаза, смахнув их девушка продолжает дальше. — Это чудовище, каким ты обозвал моего мужа, любит меня больше чем родная мать.
— Я знал это. Она тебя никогда не любила.
Такая очевидная фраза, летит в самое сердце, отдавая пронизывающей болью в пояснице.
— Понимаю, что я не твоя дочь, но, неужели в твоём сердце не было хоть самой малости сочувствуя? Если ты знал, что она со мной так отвратительно обращается, почему ты остался в стороне, эгоистично спасая свою шкуру? Я в конце концов твоя племянница. Чем я заслужила все это?
— Есть обстоятельства на которые мы не можем повлиять. Эрни Ноэ пятнадцати летней давности, мало похож на нынешнего успешного предпринимателя и уважаемого человека.
— Был, похож.
— Что? — мужчина непонимающе смотрит на Аллегру.
— Он мёртв! В него выстрелила мать в собственном доме. Полгода назад.
— Скверная смерть.
Серьезно? И все?
— А ты разве не счастлив? Тот, кто испоганил твою жизнь умер. Чего ещё можно желать?
— Мир не так устроен девочка. Научись прощать. Научись принимать важные решения, пусть даже для этого, тебе придётся ампутировать сердце. Я сейчас здесь, сижу напротив тебя и разговариваю с тобой. Чего ещё можно желать? — бьет ее же картой.
В душе у блондинки начинают скрести настоящие кошки. Обида, вперемешку со злостью и, в этот момент зарождается самая настоящая гордость. За себя. За свою жизнь.
— В том мире, в котором ты добровольно решила осесть не ценится сочувствие. — Продолжил Карло. — Здесь ценится холодный расчёт, отсутсвие эмоций и предатели, которые дарят бесценный опыт.
— Я не помешаю? — в беседку заходит Энзо, а за ним расслабленно плетётся Бруно.
Марко садится на сторону Карло, и закуривает сигарету.
Энзо кидает на друга косой взгляд и мужчина недовольно тушит сигарету о прозрачную пепельницу.
— Я полагаю вы вдоволь наговорились? — Энзо попрежнему остаётся стоять, обеспокоено поглядывая на свою любимую.
Бледный цвет лица приобрёл мертвенно-серый оттенок, настораживая парня.
Идиот! Зачем он только разрешил им остаться наедине? Что эта мразь успела ей наговорить?
— С тобой все в порядке? — касается тёплой рукой ледяной щеки.
— Что-то не так..
Аллегра встаёт и Энзо видит как под ней расползлась кровь, поедая красным цветом шикарное белое платье.
— АЛОНСО! — оглушающе кричит и подхватывает девушку на руки. — Я даже думать не хочу, что это ненормально! — рычит обращаясь к Карло.
Нет малышка.. не сейчас! С тобой определено все будет хорошо!
— Что происходит? — побледневший Алонсо появился перед мужчинами.
— В машину! Быстро! — командует парень, неся в направлении транспорта ценную ношу. — Все будет хорошо! Все будет хорошо! — как беспрекословно верующий проповедник произносит парень не глядя Аллегре в глаза, боясь увидеть там обратное.
Следующие четыре часа были самими страшными..
Четыре часа, именно этот отрезок времени разделял Вердингс от Флоренции. Энзо уложил голову девушки себе на колени и пытался быть невозмутимым, одев маску сдержанности на лицо. Парня выдавали только пальцы, что тарабанили по кожаной обшивке сидений. Пальцы второй руки: нежно перебирали светлые прядки, распуская из пучка волосы, что были убраны в стильную причёску.
Начало родовой деятельности давало о себе знать, схватки становились частыми и более ощутимыми. Пока не отошли воды, опасности не было. Но, девушку беспокоило другое: вот уже некоторое время она не слышала шевеление малышки.
Для Аллегры прошла будто бы целая вечность, боль вперемешку с переживаниями обрушилась невероятной усталостью и, когда автомобиль остановился у заветной частной клиники, и седой мужчина по имени Витторио Чезаре выбежал навстречу, где-то вдалеке, на задворках сознания, показалось спокойствие. Можно было выдохнуть — она в надёжных руках.
Почему самые жуткие вещи происходят ночью
Тёмное время суток — нагнетает, ещё больше вводя в ужас. В страх, что неконтролируемыми волнами расходится по всему телу. Но ей нужно быть сильной ради малышки.
Каково сейчас ребёнку? Он тоже находится в парализующем страхе. Кроха восемь месяцев нежилась в тепле и спокойствии, а сейчас начало происходить что-то непредсказуемое.
Акушерское кресло обдало спину прохладой, некоторое время назад, Аллегру переодели и подготовили к родам, словесно, давая наставление. Объясняли что ее ждёт и как себя вести.
Энзо ни на шаг не отходил он неё, морально поддерживая. Стойко выдерживая боль, которую Аллегра мужественно скрывала. Глупая. Он же все видит. Он же все чувствует. У парня, у самого выкручивает все внутренности от ее прерывистого дыхания. Энзо с удовольствием бы принял ее боль.
— Давление высокое, она сама не родит! — звонкий голосок ассистентки привлекает внимание.
— Родит! — уверенно произносит Витторио, делая последний осмотр. — Несите капельницу. Ну что девочка, — обращается к Аллегре, которая закрыв глаза тяжело дышит, — пришло время потрудится.
Аппарат показывает очередную схватку и из последних сил, девушка старается сделать то, о чем ее просят. Но через мгновение, датчики будто сходят с ума, поочередно пробирая жутким писклявым звуком.
— Что происходит? — посеревшее лицо брюнета вовсе становится чёрным.
— Быстро готовьте операционную! — кричит мужчина. — Ребёнок упёрся в тазобедренную кость.
— Что это значит? — Энзо подлетает к нему и хватает за грудки.
— Уведите парня!
— Я никуда не уйду!
— Если ты хочешь, чтобы я спас твою жену и ребёнка — ты убираешься прочь с дороги! — понизив голос произнёс Витторио. — Подготовьте парня. — Кидает ассистенту, когда Энзо отступил в сторону.
— Синьор, прошу вас, пойдёмте со мной! — девушка аккуратно подхватывает Энзо за локоть. — Вы будете в операционной, в смежной комнате, где спокойно сможете наблюдать за супругой. — Обьясняет елейным голоском. — Так, как Аллегра после кесарева не сможет находится с ребёнком, ее место займёте вы.
— Отключайте ее, полностью! — слышится из соседнего блока голос Чезаре, когда Энзо обрабатывают грудь антисептиком.
Последнее что он видит, как на его любимую одевают маску с наркозом, но ему кажется: она уже давно в отключке.
Моя девочка..
Операция прошла успешно и уже спустя время медсестра, заботливо укладывала крошечный, синеватый комочек отцу на грудь. Огромные глазёнки удивлённо разглядывали этот мир, а сердечко стучало с невероятной скоростью.
— Что с моей женой? — не отводя взгляд от дочери произнёс брюнет.
— Все хорошо, дай ей время прийти в себя. — Седовласый мужчина вытер мокрые руки об бумажное полотенце и вышел из блока.
— Все хорошо.. — парень вторит врачу и нежно касается тёмной макушки.
Брюнетка.. его дочь будет брюнеткой как и он. Энзо выворачивается пытаясь поймать взгляд крошки, в надежде, увидеть голубой оттенок. Тщетно. Чёрный зрачок поглотил радужку полностью, скрывая от любопытного взора настоящий цвет глаз.
— Все будет хорошо.. Энзо Баво.. — переводит взгляд на ее мать, следя как равномерно вздымается ее грудь.
Эпилог
В мире нет и никогда не будет,
никого и ничего сильнее.
Как будто быль в туманной бездне,
Моя любовь — как стая белых лебедей.
Волшебная ночь рассыпалась звёздами на неизвестной чёрной материи неба. Удивительное зрелище, в котором хочется найти потайной смысл. Как в детстве, когда любая мелочь имела значение. Тогда, беззаботная жизнь казалась удивительным приключением.
Но, у всех ли было так на самом деле?
Где-то вдалеке слышится пение ночных птиц, что отдалённо напоминало колыбельную. Их щебет, эхом разлетался по долине, растворяясь в пространстве как незавершенное произведение, заставляя ожидать оттянутого финального аккорда. Ничего, у них ещё вся ночь впереди, чтобы дослушать эту незамысловатую композицию.
Ночной воздух окутывает спокойствием, даря блаженное умиротворение. Равновесие, которое никогда не могло сомкнуть чаши на одном уровне, чтобы вдохнуть полной грудью. Но только не сейчас... сейчас полный штиль и самое приятное — теперь так будет всегда.
Свет от зажженных окон падает на плитку, тускло освещая силуэт парня. Он сидит в кресле-качалке неторопливо раскачиваясь.