Мэри Брендан - Аметистовое ожерелье

Росс смотрел на нее, не сводя глаз. Затем разразился зловещим хохотом.

– Очень хорошо! Что ж, будем придерживаться вашей точки зрения: мне нужны ваши деньги и ваше тело. В таком случае вы получите свое ожерелье сегодня же, но сначала поцелуете меня. А потом мы пойдем ужинать, притворившись невероятно счастливыми, и я объявлю, что через три недели наша свадьба.

– Нет! Я хочу, чтобы свадьба состоялась гораздо позже. Через три недели… слишком скоро.

– Для меня не так уж скоро. Придется ждать целых три недели! – возразил он.

– Отдайте мое ожерелье!

– Поцелуете, тогда отдам.

Он наклонился к ней, и она пристально посмотрела в его смуглое лицо. Глаза были закрыты, и на щеки падала тень от длинных густых ресниц… Ресницы точно у ребенка, подумала она. Дышал Росс неглубоко, его широкая грудь, облаченная в кремовый жилет, нависла над Элизабет, оттеняя темно-лиловый бархат ее платья. Он словно замер.

– И какой же поцелуй вы хотите? – спросила она. Росс открыл глаза. – Мой или ваш?

– Наш, – торжественно проговорил он, лукаво улыбаясь.

Он внимательно наблюдал за ней. Вот она посмотрела на его чувственный рот и подняла, было, руки, но тут же опустила. Теперь крепко сжала губы и взглянула на него. Их взгляды встретились.

– Подойдите ближе… Оттуда вы не сможете дотянуться, – посоветовал Росс.

Она подошла и оперлась, как и он, руками о стол, но оказалось, что так она доставала ему только до плеч.

– Извините, я разучилась… Слишком много времени прошло с тех пор… как я последний раз… любила… Это было так давно…

– Вы имеете в виду лейтенанта Хэверинга?

Элизабет положила голову Россу на плечо и закрыла глаза: как хорошо, как спокойно!

– Да, его, – просто сказала она.

– Он женат, – холодно и бесстрастно проговорил Росс.

– Я знаю. – Она отодвинулась, давая понять, что не хочет продолжать этот разговор. – Поцелуйте меня сами. У вас это получится лучше и быстрее, а то ваши гости уже потеряли всякую надежду поужинать. – Элизабет посмотрела на него, и улыбка угасла на ее губах. Вдруг она привстала на цыпочки и крепко поцеловала его в губы. – Мое ожерелье, пожалуйста, – сухо проговорила она, быстро отходя от Росса.

Она слышала, как он выдвинул ящик стола, слышала звук его шагов, приближавшихся к ней, и вздрогнула, когда его руки отодвинули ей волосы с шеи и надели ожерелье, тяжелые камни которого приятно холодили кожу. Затем он пригладил ей волосы и положил смуглые сильные руки на ее хрупкие белые плечи.

Элизабет подняла руку и осторожно погладила драгоценные камни, которые надевала последний раз еще при жизни отца, на свой первый бал.

– Спасибо, – прошептала она, все еще не веря, что ожерелье снова у нее.

Повернув девушку лицом к себе, он поправил упавший ей на плечо пепельно-русый локон и, наклонившись, поцеловал ее в губы. Она погрузилась в сладостное томление, забыв обо всем на свете. Ее руки скользили по его широким плечам, ерошили темные волнистые волосы. Едва он оторвался от ее губ, она продлила этот поцелуй, снова припав к его губам. Поцелуи продолжались до тех пор, пока у них не закружилась голова. Элизабет положила голову Россу на грудь и в изнеможении закрыла глаза.

Она очнулась от сладостного забытья, когда его большая рука взъерошила ей волосы. Она открыла глаза и улыбнулась, как после долгого счастливого сна.

– Поверьте мне, Элизабет, я действительно люблю вас… – сказал он тихим вкрадчивым голосом и, подав ей руку, повел ее, еще не совсем пришедшую в себя, в гостиную.

… На следующее утро Эдвина с удовольствием вспоминала, как она наслаждалась вкусной едой на праздничном ужине у будущего зятя. Элизабет вспомнила, что ела очень мало, и не могла сказать, что именно, смущаясь под жестким взглядом Росса. Она поняла, похолодев от страха, что ее поцелуи не возымели должного действия – Росс все еще не простил ее и не спускал глаз с ожерелья.

Он объявил всем собравшимся, что хочет иметь много детей и благодарит судьбу, что она послала ему такую прекрасную невесту… Только она, Элизабет, знала, что судьба проявила такую благосклонность благодаря наследству, которое ей оставит бабушка. Смысл его откровений был ясен как дважды два: он был счастлив заполучить одновременно и ее тело, и ее приданое. Пока Росс не жаловался…

Она представила церемонию венчания в церкви, и сердце у нее сжалось от боли. А ведь при других обстоятельствах этот день мог бы стать самым счастливым днем в ее жизни. Если бы она могла выбирать себе новых родственников, она выбрала бы его родню. Если бы ей предложили выбирать мужа, она выбрала бы Росса Трилоуни. Она снова – в который раз – отметила, как он потрясающе красив. Сильный… остроумный… вежливый… Любая женщина была бы счастлива стать его женой… но только не она – все это Элизабет считала чудовищным обманом.

Сегодня, впервые за много лет, Хью Клеменсу придется ехать в воскресную школу без нее. Ей придется бросить этих несчастных детей-беспризорников и Джейн с ее сыном на произвол судьбы, потому что она оказалась жалкой, беспомощной трусихой. Все, на что она способна, – смотреть из окна, как коляска Хью свернет за угол и навсегда исчезнет из виду.

С тяжелым вздохом Элизабет отошла от окна и прошла в гостиную. Она еще не давала клятвы в церкви уважать и беспрекословно слушаться мужа, а уже полностью подчинилась ему! Она помолвлена всего-то неполных два дня! Элизабет была возмущена своей безропотной покорностью до глубины души.

– Я буду неприятно удивлен, если узнаю, что вы снова начали – против моего желания – опекать ист-эндских потаскушек, – заявил вчера Росс, когда он, бабушка и Элизабет уединились у окна, где не было гостей. Элизабет пропустила это замечание мимо ушей, считая, что сначала он сам должен перестать опекать своих собственных девиц легкого поведения.

В ней все больше росла решимость осуществить свой опасный план… особенно теперь, когда у нее есть нечто достаточно ценное, что заменит мамино ожерелье и тем спасет его. Элизабет машинально пошевелила рукой, и бриллиант заиграл всеми цветами радуги, хотя казался несоразмерно большим на ее маленьком пальчике.

Честно говоря, она очень удивилась, когда Росс дал ей его. Они возвращались в гостиную из его кабинета, и перед тем, как войти, Росс остановился, достал из кармана кольцо и надел ей на палец. Этот ритуал говорил о неотвратимости ее замужества. Теперь она просто обязана выйти замуж за этого джентльмена-мошенника.

Кольцо было великолепным произведением ювелирного искусства, выполненным в том же стиле, что и гарнитур ее матери: в центре сверкал крупный бриллиант редкой огранки, окруженный восемью аметистами овальной формы. Кольцо было заказано специально для нее и служило доказательством того, насколько глубоко она завладела помыслами этого корнуолльца.

И вот теперь, вместо того чтобы быть с бедными прихожанами Хью Клеменса и с несчастной Джейн Силби, она вынуждена ждать приезда своего сладкоголосого жениха. Вчера он прислал записку, что сегодня заедет за ней в два часа дня и они поедут кататься. Как принято при дворе. Он ни на минуту не сомневался, что она не пойдет в воскресную школу, а будет терпеливо ждать его дома. Именно так она и поступила…

Элизабет сняла обручальное кольцо. Она оставит его в своей комнате. С ее стороны это было довольно смелым вызовом. А завтра… завтра она поедет в Вэппинг и поможет стольким падшим женщинам, скольким захочет!

– Ты разве не переоденешься к приезду виконта? – спросила бабушка, выводя внучку из глубокой задумчивости. – Нельзя принимать жениха в таком простом платье! Ты его надевала, когда отправлялась в трущобы!

– Знаю…

– Ну так не стой как взъерошенная нищенка! – рявкнула Эдвина. – Росс будет здесь с минуты на минуту! Учти, ты впервые появляешься с ним на людях! Ты не имеешь права выглядеть как… как…

– Как женщина, которая преподает в воскресной школе, – подсказала Элизабет. – Я очень рада, что так выгляжу. Именно так я и буду одета сегодня – ведь сегодня воскресенье! Хорошо бы Хью приехал к нам под каким-нибудь предлогом и увез меня в воскресную школу!

Бабушка с удивлением воззрилась на внучку и покачала головой. Потом подошла к окну и посмотрела на улицу.

– Вот и коляска Стрэттона… Похоже, пошел дождь… Но у него коляска с откидным верхом… Быстро возьми свой черный шелковый плащ и надень самый красивый капор…