Сердце у Элизабет забилось сильнее. Он уже здесь, а она еще не готова! Она хотела перед встречей с ним внутренне собраться и сосредоточиться. Она взглянула на свой безымянный палец, потом на кольцо и опустила его в карман своего старого платья.
Не прошло и минуты, как Гарри Петтифер объявил:
– Виконт Стрэттон…
– Я извинюсь за тебя, а ты иди переоденься, – громким шепотом проговорила бабушка.
Но Элизабет уже не слышала слов Эдвины, ее внимание было приковано к высокой широкоплечей фигуре жениха. Что бы Элизабет ни говорила, сердце ее так и рвалось навстречу необыкновенно красивому, стройному виконту.
На нем был черный фрак и темно-коричневые брюки, булавка с «тигровым глазом» украшала кремовый шейный платок. Белоснежный воротник рубашки выгодно оттенял смуглое лицо. Высокие черные сапоги из мягкой кожи завершали наряд. Он был воплощением холодной элегантности, когда поклонился Эдвине, затем повернулся к Элизабет и обвел насмешливым и понимающим взглядом ее поношенное мышино-серое платье. Она покраснела, вздернула подбородок и полжала пухлые губы.
– Мое почтение, леди Элизабет, – сказал он серьезным тоном. – Насколько я понимаю, сегодня решался вопрос, кого вы удостоите своим вниманием: меня или его преподобие. Я рад, что вы были достаточно благоразумны и дали мне возможность выиграть.
– Не обольщайтесь: вы не победили! – возмутилась Элизабет. – Я бы ни за что не пропустила занятия в воскресной школе, если бы не ваш приказ сидеть дома и ждать, когда вы приедете.
– Разумеется, не пропустили бы… Я ни минуты не сомневался в этом…
– Вы стыдитесь меня?
Росс вытянул длинные ноги и откинулся на спинку роскошного сиденья, не выпуская вожжи из большой смуглой руки. Серые в яблоках кони бежали легкой рысцой, и коляска спокойно катилась по мостовой.
– Стыжусь вас?! – словно эхо повторил он.
– Я думала, мы поедем в один из городских парков: Гайд или Сент-Джеймс, но мы катаемся по улицам вот уже битый час, а в парк так и не попали. – Она взглянула в его спокойное смуглое лицо. – Вы намеренно избегаете людных мест? Боитесь, что люди начнут ломать голову, почему безукоризненно одетый джентльмен покровительствует незамужней женщине с подпорченной репутацией… которая стесняется своего старого, дешевого платья? Да простят меня Небеса, но сплетники разнесут по всему городу, что в действительности этот джентльмен – наглый выскочка, рыскавший в поисках богатых невест и нашедший таковую с помощью одной старой хитрой леди…
Коляска резко свернула с мостовой на широкую, заросшую травой грунтовую дорогу, и Элизабет, вскрикнув, в ужасе вцепилась в Росса. С обеих сторон проселочной дороги тянулась бесконечная живая изгородь, вдали виднелся густой темный лес. Это была самая настоящая деревня.
Элизабет охватило тревожное предчувствие, и сердце у нее упало. Она бросила на Росса быстрый вопросительный взгляд, но Росс спокойно правил упряжкой, всем своим видом давая понять, что у нее нет оснований для тревоги и недовольства.
Выглянув из-за его могучих плеч, она увидела скотный двор, где за оградой паслись быки с кольцами в носу.
– Где мы? – спросила она с тревогой и раздражением.
– Во всяком случае, не в Лондоне.
– Не в Лондоне?! – с ужасом воскликнула она. – Сейчас же поворачивайте назад!
Он разразился гомерическим хохотом. Элизабет покраснела и плотнее закуталась в шелковый плащ – она забыла… она ему должна… из-за возвращенного ожерелья… Но не до такой же степени он подлый и мерзкий, чтобы овладеть ею в этом диком месте? Средь бела дня? Она почувствовала на себе его взгляд.
– Вы как-то сказали, что не боитесь меня…
– А почему я должна вас бояться? – с вызовом проговорила она.
– Не знаю, Элизабет, но у меня сложилось впечатление, что вы боитесь меня с первой же встречи… Даже сейчас, несмотря на то, что мы скоро поженимся. Мне тяжело сознавать это. Кому нужна жена, которая боится собственного мужа? – Он положил ей руку на плечо.
– Что вы делаете? – возмущенно воскликнула она и сбросила руку.
– А вы как думаете? – тихо спросил он. – Я хочу поцеловать свою невесту… Мне нужно поговорить с вами, серьезно поговорить. Нам многое надо обсудить наедине, так как это касается только нас двоих. Дело сугубо личное. – Он улыбнулся, пытаясь ободрить ее. – И начну я разговор с ответа на ваш вопрос: нет, я никоим образом не стыжусь вас, Элизабет. Мне абсолютно все равно, что думают о вас и обо мне в высшем свете. У меня есть большая дружная семья и верные друзья.
Меня не волнует и то, во что вы одеты, – поношенное платье не в силах затмить вашу красоту, вы прекрасны в любом наряде… Это выше моего понимания, и вы притягиваете меня все больше. – Он провел рукой по ее белой, как алебастр, щеке. – Теперь ваша очередь. Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне о себе. Расскажите мне о самых важных событиях из вашего прошлого. Если хотите, я тоже расскажу вам о своем прошлом. Мы поделимся этими секретами, потому что муж и жена должны знать друг о друге все.
Она опустила глаза, сердце словно замерло от боли, и ей вдруг стало трудно дышать. Она предвидела это и с ужасом ждала, когда наступит страшная минута. Хотя в глубине души тлела слабая надежда, что он не спросит ее о прошлом.
– Я так и знала, что вы спросите меня об этом. Отвратительный, презренный развратник! – выкрикнула она. – Вы ничем не лучше Лайнуса Сэвиджа и других ему подобных, которые готовы были даже заплатить за несколько пикантных подробностей. Вы тоже хотите их услышать? Интересуетесь «клубничкой»? Вы меня удивляете, милорд! Имея такой богатый опыт общения с девицами легкого поведения, неужели вам не хватит фантазии представить мерзкие… мерзкие… – От гнева и страха слова словно застряли у нее в горле. Она стала лихорадочно искать дверную ручку, чтобы выбраться из кареты. Краем глаза она заметила, что он повернулся к ней, и набросилась на него с кулаками. Росс схватил ее за запястья. – Если вы решили побить меня, то делайте это по всем правилам, – спокойно сказал он. – Все эти ваши размахивания руками – пустая трата времени.
– Я убью вас! – крикнула она, пытаясь вырваться. – Клянусь, я вас убью! Вы сделаете огромную глупость, если женитесь на мне и на моем приданом. Я подкрадусь и убью вас, и вы так и не воспользуетесь моими деньгами. Так что вам лучше задушить меня, пока я вас не убила… Оружие у меня есть…
– Интересно, какое?
Элизабет с удивлением уставилась на него, забыв об истерике.
– Что значит «какое»? – переспросила она.
– Дуэльные пистолеты? Охотничье ружье? Что именно?
– Не знаю! – закричала она. – Не все ли равно, из чего я застрелю вас? Или нет, я вас лучше зарежу! У меня есть кинжал в серебряных ножнах. Он принадлежал моему отцу.
Когда мне было четырнадцать лет, я себя ранила им… Он очень острый.
– Да? И куда же? – сочувственно спросил он, едва заметно улыбаясь.
Элизабет закрыла глаза, не выдержав теплого, ласкового взгляда Росса.
– Я выронила кинжал и поранила колено, – прошептала она.
– Так вы и своего отца тоже не слушались! Наверняка он запретил вам трогать его кинжал, – сказал он.
Она тряхнула головой, и он отпустил ее руки. Она тут же положила их на колени и крепко сжала.
– Вот так-то лучше, – улыбнулся он.
– Я ненавижу вас! – крикнула она и гордо вскинула подбородок.
– Нет, не ненавидите. Вы не можете меня ненавидеть. Как сказала моя мама, вы просто созданы для меня.
– Вы говорили обо мне с вашей мамой? – удивленно спросила Элизабет, пристально глядя на Росса.
– А почему бы и нет? Она скоро станет и вашей мамой. Она считает вас просто обворожительной: милая, приветливая, красивая… Именно такая достойна, стать моей женой.
Элизабет покраснела.
– Поблагодарите вашу маму за доброжелательное отношение ко мне. Она мне тоже очень понравилась. Вам повезло, что у вас такая дружная семья.
– Я рад, что они вам понравились. Я надеюсь, что, и вы скоро станете их родственницей. Все присутствующие в один голос сказали, что вы прелестны. А где ваше кольцо? – Он взял ее левую руку и увидел, что на безымянном пальце нет кольца с бриллиантом и аметистами.
– Оно мне великовато, и я положила его в карман, чтобы не потерять. – Элизабет вновь покраснела. – Носить его в Вэппинге, где живет беднота, ютящаяся в трущобах, небезопасно.
– Разумеется. Ходить туда – да еще против моей воли – действительно небезопасно. Верните мне кольцо, я отдам ювелиру, и он сделает его на размер меньше.