Эмили посмотрела на него. Она больше не боялась этого человека.
— Тогда тебе нужно пойти в полицию и… — Эмили вспомнила о расследовании и о том полицейском, который этим занимается. Снова жуткие картины возможных последствий промелькнули у нее перед глазами. В полиции захотят узнать, кто сбил его машиной, потом будут задавать ей кучу разных вопросов и, конечно же, узнают про шампанское, которое они пили вчера на церемонии награждения, а потом… Эмили подумала о Дональде, о его политической карьере и о том, что он окажется во всем этом заметан.
— Чего ты от меня хочешь? — поинтересовалась она. «По крайней мере Майкл больше не говорит, что он ангел, — подумала Эмили. — Может, тогда есть хоть слабая надежда, что он вспомнит, кто он на самом деле? И потом, ведь его, должно быть, кто-то разыскивает? Жена, например. Ну не может быть, чтобы никто не искал мужчину с такими умопомрачительными глазами».
— Вот так-то лучше, — сказал он, улыбаясь. — А сейчас почему бы тебе ни забраться обратно в кровать и не поесть? Я ведь вижу, что ты ужасно проголодалась. Так что давай ешь.
Эмили уже успокоилась и совсем его не боялась. Если то, что Майкл потерял память, правда, то он сам, наверное, напуган.
— Эмили, — сказал он и поставил поднос с едой ей на колени. — Мне нужна твоя помощь. Ты могла бы провести эти выходные со мной и помочь мне? Управляющий сказал мне, что ты заплатила за комнату вперед и, если ты сейчас уедешь, твои деньги пропадут. — Он протянул ей намазанную маслом булочку. — У тебя, наверное, были другие планы? Ты хотела провести это время с… Дональдом? — Было такое впечатление, что это имя застревает у него в горле. — Но, может быть, ты найдешь немного времени, чтобы помочь мне? — спросил Майкл и с надеждой посмотрел на Эмили.
Эмили принялась разглядывать поднос и не ответила ему ни слова.
— Я ничего не помню, — продолжал Майкл. — Я не знаю, какое у меня любимое блюдо, как покупать одежду, что вообще меня интересует. Я понимаю, что причиняю тебе беспокойство. И все же не могла бы ты помочь мне выяснить все это и…
И вдруг Эмили начала смеяться.
— Ты что, действительно думаешь, что я поверю в эту трогательную историю? — Она принялась чистить яйцо. — Чего тебе на самом деле от меня нужно?
Майкл ухмыльнулся:
— Нужно выяснить, кому и какого черта понадобилось отвозить меня за тридевять земель и оставлять умирать. Я знаю, врач сказал, что со мной все в порядке. Но у меня такая головная боль, что способна доконать простого смертного.
— Ты должен показаться врачу, — посоветовала Эмили и сбросила одеяло, которое упало на пол. Майкл поднял его и положил на место.
— Я не хочу привлекать к себе внимание. Я… — Он взглянул на нее. — Я считаю, что кто-то пытался убить меня.
— Тогда нужно идти в полицию.
— Тогда я должен буду рассказать о тебе. Я прав?
— Думаю, да, — согласилась Эмили и принялась за еду, тем временем обдумывая его слова. Если ей придется иметь дело с полицией, можно сразу распрощаться со своим будущим. Интересно, отберут ли у нее награду?
— Я действительно думаю, что не подхожу для расследования убийств. В этом деле из меня плохой помощник, — сказала она. — Может быть, тебе лучше нанять частного детектива? А что, дельная мысль! Я не из тех смелых женщин, тайная мечта которых носить оружие и украдкой следить за каким-нибудь складом ночью. Подобные треволнения, честно говоря, не для меня. Возможно, моя жизнь скучна, но меня она вполне устраивает, — подчеркнула она.
— Я не прошу тебя помочь мне найти тех, кто хотел меня убить. Я просто хочу, чтобы ты помогла мне вернуть память. Сомневаюсь, что убийцы были настолько глупы, что оставили меня на окраине города, где меня могут знать. В действительности же, — сказал Майкл, расстегивая манжеты, — я думаю, что меня связали и бросили в багажник машины.
Он вытянул перед ней руки, и Эмили увидела следы от веревки на его запястьях.
— То же самое — на лодыжках.
— И ты не помнишь ничего, что произошло до того, как я сбила тебя прошлой ночью? — спросила Эмили, допивая молоко. — Совсем ничего?
— Нет. Но сегодня утром я выяснил кое-что о себе: мне не нравится испанский омлет.
Эмили не могла не рассмеяться. Минуту назад Майкл говорил об убийстве, а в следующее мгновение заявляет, что не любит испанский омлет.
— Проведи со мной этот уик-энд, — попросил он. Его глаза смотрели на нее с мольбой. — Я хочу попробовать все блюда на свете, увидеть все, что стоит посмотреть, сделать все, что необходимо сделать. И, возможно, однажды что-нибудь из увиденного натолкнет меня на мысль о том, кто я на самом деле.
— Но только не на мысль о том, что ты ангел. Это уж точно! — Эмили не могла не поддеть его.
— Ладно, я помню об этом, — сказал Майкл безразличным тоном и уставился невидящим взглядом на одеяло.
В какой-то момент Эмили даже показалось, что он сейчас опять начнет рассказывать ей эту чушь про ангела. Но вместо этого Майкл поднялся с кровати и подошел к старинному туалетному столику, стоявшему в другом конце комнаты.
— Взгляни, — сказал он и с гордым видом протянул ей бумажник. — Здесь есть кое-что интересное.
Эмили вытерла салфеткой руки, взяла бумажник и начала его рассматривать. Да, там и впрямь было на что посмотреть. «Кое-что интересное» включало в себя тридцать пять тысяч долларов наличными, кредитную карту «Золотая Виза», на обратной стороне которой было выведено «Майкл Чемберлен», и наконец водительские права, полученные в Нью-Йорке. Странно, но на водительских правах не было его фотографии. Но зато был адрес.
— Полицейский уже звонил по этому адресу сегодня утром, — сообщил Майкл, — поэтому он и приходил сюда. Ему нужно было заверить информацию, полученную от врача.
Эмили сначала не поняла его.
— Заверена? А! Ты хочешь сказать проверена. То, что ты рассказал врачу, нужно было проверить. Я думаю, что английский — твой второй язык.
— По крайней мере второй, — улыбнулся он. — Ты поможешь мне?
В течение нескольких минут Эмили прокручивала в голове все возможные проблемы, которые могли возникнуть, если она решит помочь Майклу. Ну, во-первых, когда Дональд обо всем узнает, он, конечно, будет вне себя. Но, с другой стороны, во всем этом есть и его вина. Ведь если бы Эмили не рассердилась на него тогда из-за того, что он не сдержал обещания и не пришел, она, возможно, и не сбила бы этого человека. Кроме того, Эмили хотела знать о возможных последствиях своего отказа. Что будет, если она велит Майклу убираться подальше, если скажет, что не собирается ему помогать? Но это было невозможно! Она вспомнила его угрозы. Честно говоря, в ее планы не входило проводить следующие двадцать лет в тюрьме. Поэтому особого выбора у нее не было, и по всему выходило, что впереди ее ожидает довольно скучный и утомительный уик-энд. Эмили задумалась. Что ее больше всего привлекало в Дональде? Наверное, то, что он всегда знал, чего хочет, и никому не позволял решать что-либо за него. Он не принадлежал к числу тех, кто всю жизнь на что-то надеется и ждет, что кто-нибудь за него все сделает.
Айрин как-то сказала, что Дональд «повсюду таскает за собой Эмили, как маленькую собачку». Но Эмили нравилось везде бывать с Дональдом. Это было восхитительно: его всегда охватывала такая жажда деятельности, что он заставлял все и всех вокруг него крутиться и вертеться в водовороте событий, которые быстро сменялись одно другим. С ним никогда не было скучно.
Сейчас ей предстояло решить, что делать дальше: либо ехать домой, и тогда ей пришлось бы ответить на тысячу вопросов, которые буквально терзали ее, либо остаться здесь одной на весь уик-энд. Одной. Не с кем даже поговорить. Остается только слоняться из угла в угол. Одной.
— Я слышал, в городе ярмарка ремесел, — сообщил Майкл. — Ты знаешь, что такое ярмарка?
Голубые глаза Эмили сразу же загорелись, она улыбнулась.
— На эту ярмарку люди съезжаются отовсюду, привозят разные безделушки и не только те, которые они сами смастерили. Везде можно увидеть красочные палатки, в которых все и продается.
— Звучит скучновато, — сказал Майкл, выглядывая в окно.
— Вовсе нет! Американские ремесленные изделия восхитительны! На ярмарке можно купить плетеные корзинки, деревянные игрушки, ювелирные украшения, куклы и… и все, что только можно себе представить. И люди там так милы, и… Ты смеешься надо мной. — Улыбка исчезла с ее лица, губы сжались от обиды. — Я уверена, ты бы предпочел посмотреть футбольный матч по телевизору.