Женщина поднялась в кушетки. Вперила в Леру разъяренный взгляд.
— Такси? — повторила. — Такси говоришь… Толик! А ну, иди сюда! Не хочешь поработать носильщиком? До такси проводить! Шалашовка! За квартиру платить у нее нет денег, а на такси разъезжать — есть! Короче. Плати за семь дней, которые прожила, как считала — нахаляву! Иначе, я сама полицию вызову! Семь тысяч на стол! Быстро! Считаю до пяти и звоню! Толик! Перекрой выход, чтоб не убежала!
Куда ей бежать? Смертельно раненые зверьки не бегают. С младенцами на руках. Господи! Я повела своих своих девочек. Обещала им дом, и коляску для прогулок, и…. И ничего не смогла дать.
Лера открыла кошелек. Вынула купюры, молча протянула их женщине.
Потом, надела свои полусапожки, куртку. Одела возмущенно кряхтящих дочек, повесила на плечо сумку с самым необходимым, взяла своих дочек, и не оглядываясь пошла прочь из квартиры. В никуда. В кошельке — триста рублей. В сумке — последняя банка адаптированной смеси. Пакеты с пеленками, одеяльцами и новенькими, купленными на вырост вещичками — остались в прихожей. Главное не сойти с ума. Ради девочек.
Не сойти с ума. Не сойти с ума….В кошмаре, случившемся наяву. Вечер. Холодный дождь, чужой город. Через час — кормить детей. Приготовить им смесь, чтобы было чем накормить — не разрешили. Сказали, что в приюте для бездомных, есть кухни….
Лера сто раз спускалась по этим лестничным пролетам с малышками, и ни разу так не боялась упасть, как сейчас. Слабость в ногах, коленки дрожат.
Добралась до широкого подоконника, между первым и вторым этажом. Переместила Лювочку к Наде: в обхват правой руки. Нащупала в кармане куртки телефон, перевела дыхание, набрала Ларисе.
— Ларис, ты не могла бы одолжить мне шесть тысяч на неделю? Через неделю придут детские, я сразу переведу. — спросила не поздоровавшись, как только Лариса взяла трубку.
— Лер, да я бы с удовольствием! В кармане последняя тысяча, мы с Жанкой грохнули все, что было на летние вещи. У нее вообще последний стольник остался, представляешь?
— Представляю. Ларис. Если что, можно мне с девочками у вас переночевать?
— Лер, так мы не дома… На подработке в Солнцево… А, что случилось? — растерянно бормочет Лариса.
Ну да, фоном из трубки кто-то про испорченную упаковку на торте медовик. Видимо Жанна с Ларисой на каком-то кондитерском производстве.
— Все в порядке Ларис, извини, — отбила вызов, положила трубку на подоконник, переместила малышек, в обхват правой руки.
Снова взяла трубку. Секунду помедлила, набрала номер бывшей коллеги. Абонент недоступен, наверное телефон разрядился.
Судорожно вздохнула, пролистала короткий список контактов, нажала на вызов. Маме.
Мама быстро трубку взяла.
Лера даже не успела поздороваться.
— Что тебе? — раздраженно и грубо спросила.
— Мам. У меня дочки родились. — голос сорвался, Лера всхлипнула.
— И что дальше? — мама напряглась.
— Нас из квартиры выселили, мне придется приехать домой. Мам, как только потеплеет, мы переберемся в летний домик, а по осени снимем квартиру, мамочка, у меня на дорогу денег нет, я на улице с девочками, нам пойти некуда…
— Так и знала, что этим все закончится! Говори тебе, не говори, что тебя с твоим выводком здесь никто не ждет, ты всё равно припрешься! Да еще и на дорогу попросишь! Щас! Бегу и падаю, на дорогу тебе отправлять! Пойти ей некуда! В монастырь иди!
Полетели короткие гудки. Лера всхлипнула, снова переместила девочек, еще раз нажала на вызов маминого номера… Телефон абонента выключен.
Дочкам надоело быть друг к другу прижатыми — завозились одновременно.
— Потерпите мои маленькие… — тонко всхлипнула Лера.
Отчаяние. Дикое, рвущее душу отчаяние. Экран телефона расплывается в глазах. Дрожащей рукой, еще раз пролистала контакты… Нажала на зеленую кнопку, под Вовиным номером.
Вова трубку долго не брал. Минуты две прошло, прежде чем Лера услышала недовольный голос:
— У тебя что-то срочное? Мне неудобно говорить. У нас с Милой свадьба через неделю, готовлюсь, выбираю костюм.
— Вова. Одолжи мне шесть тысяч. Пожалуйста. Нас из квартиры выселили, мне на билет до дома… Я тебя очень прошу. Нам ночевать негде, без билета на вокзал не пустят, я верну тебе деньги. Помоги мне, пожалуйста помоги, больше совсем не к кому обратится, — она говорила, и уже не могла сдержать слез.
— Ладно. Лишних денег у меня сейчас нет, сама понимаешь — свадьбы недешево обходятся. Но раз собралась домой, деньги на дорогу вышлю. Присылай номер карты, завтра утром переведу. Сейчас у меня только наличные на костюм ровно. Присылай номер.
Вова отключился. Кошелек с тремя сотенными купюрами и пустой банковской карточкой, находился в кармане дорожной сумки. Лера пыталась вывернуться, достать из кармана кошелек.
Внизу негромко скрипнула дверь, кто-то подошел к лестничному пролету.
— Лера? Это ты что ли там плачешь? — послышался голос Ирины Семеновны — консьержки.
Девочки закряхтели. Ирина Семеновна, охая поднялась к подоконнику.
— Куда это вы на ночь глядя?
— Не знаю пока. Хозяева выселили. Деньги на дорогу вроде нашла. Утром на карту переведут. — давясь слезами, проговорила Лера.
— Выселили? На ночь глядя? Нелюди. — не спрашивая причин, возмутилась Ирина Семеновна.
— Давай-ка мне детку, — острожно забрала Любу.
— Пойдем. Диван разберу, втроем поместитесь. В тесноте, да не в обиде, переночуете в моей каморке. Там тепло, вода теплая есть: можно и подмыть маленьких, и переодеть. Чайник вскипятим, у меня с собой бутерброды с сыром. Пойдем. Утро вечера мудренее..
Ирина Семеновна вынула из шкафчика, свежий комплект постельного белья.
— Как раз поменять собиралась, — пояснила застилая разобранный диван свежей простыней.
Потом, она, помогла раздеть девочек. Памперсы менять не пришлось: не успели испачкать. Малышек уложили на диван, накрыли стареньким шерстяным одеялом. Лера отправила Вове сообщение с номером карты, и даже получила ответ:
"Ок"
Дочки не плакали. Спокойно отнеслись к незнакомому месту.
Лера, тоже немного успокоилась: есть где переночевать и Вова обещанием помощи обнадежил.
Хочет мама, не хочет — придется ей потерпеть. Деваться в любом случае некуда, кроме как ехать домой.
Приготовленная смесь остыла до нужной температуры. Лера кормила девочек из двух рук.
— Знаешь что. Пойду я домой, живу рядом, если что звони — прибегу. — Ирина Семеновна, сняла с крючка на стене, стеганное пальто, — запирайся шепнула и вышла и комнатки.
— Спасибо за все, — отозвалась Лера, прежде чем закрылась дверь.
Она не легла на диван. Покормив девочек, подвинула от стола стул и села. Ей казалось, что если не спать, дочкам безопасней будет. Почему так казалось, объяснит не могла.
Сидела, смотрела в стену: опустошенная и раздавленная. Она не проклинали Таню, не обвиняла маму, она никого ни в чем не обвиняла. И без того тошно. Она просто смотрела в стену и под утро всё-таки задремала..
Задремала и увидела сон.
Лето. Тополиный пух плывет над Москвой, маленькие пушинки пробираются сквозь противомоскитную сетку, залетают в комнату. Лера сидя на ковре, строит с подросшими дочками башню из крупных, разноцветных кубиков. За окном шумят листвой деревья, просторная комната залита солнцем. Из кухни долетает сладкий запах сдобы и абрикосов. Пирог абрикосовый печется в духовке. Дочки счастливы. Лера счастлива. Вот-вот появится тот, кого они с нетерпением ждут. Единственный в Мире, самый лучший! Лера прислушивается…. Ключ поворачивается в дверном замке! Дождались! Вскакивает на ноги, бежит прихожую.
С объемным пакетом и облаком из разноцветных воздушных шаров, привязанных к серебряным лентам, в дверь входит… Парень из прошлого яркого сна. Улыбается ей. А она…
Она задыхается от счастья.
— Вернулся! Ты вернулся! Я… Мы скучали! Мы для тебя абрикосовый пирог печем! Ромка!
Из комнаты с визгом несутся дочки.
— Папа! Папа! Моя папа!
Он запускает разноцветные шары под потолок, отбрасывает в сторону пакет. Обнимает всех троих и кружит.
— Мои любимые девочки….
Красивый сон оборвался. Посторонний звук оборвал красивый сон.
Лера открыла глаза. Экран телефона светился. Потянулась к столу за трубкой. Сообщение пришло. От Вовы. Сердце екнуло: неужели не одолжит денег?