Т. И. Каминская - «Антика. 100 шедевров о любви» . Том 2

(Их в колесницу свою заложив), выводить запретила.

Так благонравной супруге сказал Одиссей хитроумный:

«О Пенелопа, еще не конец испытаниям нашим;

Много еще впереди предлежит мне трудов несказанных,

(250) Много я подвигов тяжких еще совершить предназначен.

Так мне пророка Тиресия тенью предсказано было

Некогда в области темной Аида, куда нисходил я

Сведать, настанет ли мне и сопутникам день возвращенья.

Время, однако, идти, Пенелопа, на ложе, чтоб, в сладкий

(255) Сон погрузившись, свои успокоить усталые члены».

Умная так отвечала на то Одиссею царица:

«Ложе, возлюбленный, будет готово, когда пожелает

Сердце твое: ты по воле богов благодетельных снова

В светлом жилище своем и в возлюбленном крае отчизны;

(260) Если же всё, наконец, по желанью исполнили боги,

Друг, расскажи мне о новых тебе предстоящих напастях;

Слышать и после могла б я о них; но мне лучше немедля

Сведать о том, что грозит впереди». Одиссей отвечал ей:

«Ты, неотступная! Странно твое для меня нетерпенье.

(265) Если, однако, желаешь, я все расскажу; но не будет

Радостно то, что услышишь; и мне самому не на радость

Было оно. Прорицатель Тиресий сказал мне: «Покинув

Царский свой дом и весло корабельное взявши, отправься

Странствовать снова и странствуй, покуда Людей не увидишь,

(270) Моря не знающих, пищи своей никогда не солящих,

Также не зревших еще на водах кораблей быстроходных,

Пурпурногрудых, ни весел, носящих, как мощные крылья,

Их по морям. От меня же узнай несомнительный признак;

Если дорогой ты путника встретишь и путник тот спросит:

(275) «Что за лопату несешь на блестящем плече, иноземец?» —

В землю весло водрузи – ты окончил свое роковое,

Долгое странствие. Мощному там Посейдону принесши

В жертву барана, быка и свиней оплодителя вепря,

В дом возвратись и великую дома сверши гекатомбу

(280) Зевсу и прочим богам, беспредельного неба владыкам,

Всем по порядку. И смерть не застигнет тебя на туманном

Море; спокойно и медленно к ней подходя, ты кончину

Встретишь, украшенный старостью светлой, своим и народным

Счастьем богатый». Вот то, что в Аиде сказал мне Тиресий».

(285) Выслушав, умная так Пенелопа ему отвечала:

«Если достигнуть до старости нам дозволяют благие

Боги, то есть упованье, что наши беды прекратятся».

Так говорили о многом они, собеседуя сладко.

Тою порой Евринома с кормилицей, факелы взявши,

(290) Ложе пошли приготовить из многих постилок; когда же

Было совсем приготовлено мягкоупругое ложе,

Лечь на постелю свою, утомяся, пошла Евриклея;

Факел пылающий в руки взяла Евринома и в спальню

Их повела, осторожно светя перед ними; с весельем

(295) В спальню вступили они; Евринома ушла; а супруги

Старым обычаем вместе легли на покойное ложе.

Скоро потом Телемах, свинопас и Филойтий, окончить

Пляску велев, отослали служанок и сами по темным

Горницам, всех отпустив, разошлись, там легли и заснули.

(300) Тою порою, утехой любви удовольствовав душу,

Нежно-веселый вели разговор Одиссей с Пенелопой.

Все рассказала она о жестоких, испытанных ею

Дома обидах: как грабили дом женихи беспощадно,

Сколько быков круторогих, и коз, и овец, и свиней там

(305) Съедено ими, и сколько кувшинов вина дорогого

Выпито. Выслушав, все о себе в свой черед рассказал он:

Сколько напастей другим приключил и какие печали

Сам испытал. И внимала с весельем она, и до тех пор

Сон не сходил к ней на вежды, покуда не кончилась повесть.

(310) Он рассказал: как вначале ограбил киконов; как прибыл

К людям, которые лотосом сладким себя насыщают;

Что потерпел от циклопа и как за товарищей, зверски

Сожранных им, отомстил и от гибели спасся плачевной;

Как посетил гостелюбца Эола, который радушно

(315) Принял его, одарил и отправил домой; как в отчизну

Злая судьба возвратиться ему не дала; как обратно

В море его, вопиющего жалобно, буря умчала;

Как принесен был он к брегу лихих лестригонов: они же

Разом его корабли и сопутников меднообутых

(320) Всех истребили; а он с остальным кораблем чернобоким

Спасся. Потом рассказал он о хитрых волшебствах Цирце

Также о том, как в туманную область Аида, в котором

Душу Тиресия велено было спросить, быстроходным

Был приведен кораблем, там умерших товарищей тени

(325) Встретил и матери милой отшедшую душу увидел;

Как он подслушал сирен сладострастно-убийственный голос;

Как меж плавучих утесов, Харибдой и Скиллой, которых

Смертный еще ни один не избегнул, прошел невредимо;

Как святотатно товарищи съели быков Гелиоса;

(330) Как в наказанье за то был корабль их губительным громом

Зевса разрушен и всех злополучных сопутников бездна

Вдруг поглотила, а он, избежав истребительной Керы,

К брегу Огигии острова был принесен, где Калипсо

Нимфа его приняла и, желая, чтоб был ей супругом,

(335) В гроте глубоком его угощала и даже хотела

Дать напоследок ему и бессмертье, и вечную младость,

Верного сердца, однако, его обольстить не успела;

Как принесен был он бурей на остров людей феакийских,

С честью великой его, как бессмертного бога, принявших;

(340) Как, наконец, в корабле их он прибыл домой, получивши

Множество меди, и злата, и риз драгоценных в подарок.

Это последнее он рассказал уж в дремоте, и скоро

Сон прилетел, чарователь тревог, успокоитель сладкий.

Добрая мысль родилась тут в уме светлоокой Паллады:

(345) В сердце своем убедившись, что сном безмятежным на ложе

Подле супруги довольно уже Одиссей насладился,

Выйти из вод Океана велела она златотронной

Эос, чтоб светом людей озарить; Одиссей пробудился.

С мягкого ложа поднявшись, сказал он разумной супруге:

(350) «Много с тобой, Пенелопа, доныне мы бед претерпели

Оба: ты здесь обо мне, ожидаемом тщетно, крушилась;

Я осужден был Зевесом отцом и другими богами

Странствовать, надолго с милой отчизной моей разлученный.

Ныне, опять мы на сладостном ложе покоимся вместе.

(355) Ты наблюдай, Пенелопа, за всеми богатствами в доме,

Я же потщусь истребленное буйными здесь женихами

Все возвратить: завоюю одно; добровольно другое

Сами ахейцы дадут, и уплатится весь мой убыток.

Надобно прежде, однако, наш сад плодовитый и поле

(360) Мне посетить, чтоб увидеть отца, сокрушенного горем.

Ты ж без меня осмотрительна будь, Пенелопа. С восходом

Солнца по городу быстро раздастся молва о убийстве,

Мной совершенном, о гибели всех женихов многобуйных.

Ты удалися с рабынями вместе наверх и сиди там

(365) Смирно, ни с кем не входя в разговор, никому не являйся».

Кончив, на плечи свои он накинул прекрасную броню,

Сына с Филойтием, с верным Евмеем позвал и велел им

Также Ареево в руки оружие взять и облечься

В брони; то было исполнено; крепкою медью покрывшись,

(370) Вышли они, Одиссей впереди, из ворот. Восходила

В тихом сиянии Эос. Афина их, мглой окруженных,

Вывела тайно по улицам людного города в поле.