Анна Голон - Анжелика Маркиза Ангелов

Старик окинул его мрачным взглядом.

— Именно пороки священников и породили ересь! — сурово воскликнул он.

Затем он поднялся и, взяв подростков за плечи, пошел к выходу. Несмотря на его возраст и согбенную спину, он казался крепким и проворным.

Наступил вечер, и на площади перед церковью стало темно. Отблески бледного заходящего солнца играли на каменных цветах готического здания.

— Овечки мои, — сказал господин Венсан, — малые дети нашего Милостивого Господа, вы хотели вкусить еще несозревший плод любви. Поэтому набили оскомину, а сердца ваши наполнились грустью. Так дайте же созреть на солнце жизни тому, чему нужно время, чтобы раскрыться. Нельзя шутить с любовью, иначе ее можно никогда не найти. Нет более страшного наказания за нетерпеливость и слабость, чем быть навечно обреченными вкушать лишь плоды горечи — плоды, лишенные настоящего вкуса и запаха!

Каждый из вас должен заниматься своим делом. Ты, мальчик, вернись к своей службе, которую должен добросовестно выполнять. Ты, девочка, вернись к своим монахиням и своей работе. И не забывайте молиться Богу каждое утро. Господь всем нам отец.

Затем священник отпустил детей, провожая взглядом две стройные фигурки, пока они не расстались на углу площади.

Анжелика ни разу не обернулась, пока не дошла до ворот монастыря. Ею внезапно овладело всеобъемлющее спокойствие. Она все еще чувствовала на плече прикосновение теплой руки старика.

«Это и есть господин Венсан, Великий господин Венсан? — подумала Анжелика. — Тот, кого маркиз дю Плесси называет Совестью королевства? Человек, который заставляет знать помогать беднякам? Человек, который каждый день видится наедине с королем и королевой? Какой у него простой и нежный взгляд!»

Прежде чем взяться за молоточек у двери, Анжелика еще раз окинула взглядом окутанный ночью город.

«Господин Венсан, благословите меня», — прошептала она.

АНЖЕЛИКА безропотно приняла наказание за свой побег. С этого дня ее поведение дикарки изменилось. Она с усердием принялась за занятия и стала приветливой с подружками. Казалось, она наконец приспособилась к суровости монастырской жизни.

В сентябре Ортанс покинула стены монастыря. Дальняя родственница — тетушка из Ньора — пригласила девочку к себе как компаньонку. На самом деле тетушка, которая происходила из рода мелкопоместных дворян, вышла замуж за магистрата, богатого, но отнюдь не знатного, и надеялась женить сына на представительнице какой-нибудь благородной фамилии, дабы придать семье больший вес. Отец купил сыну чин королевского прокурора в Париже, и надо было устроить так, чтобы он свободно чувствовал себя в обществе титулованных особ. Для обеих сторон это оказалось неожиданной удачей. Свадьбу сыграли быстро.

Тем временем молодой король Людовик XIV вихрем пронесся со своей армией по королевству, образумил взбунтовавшихся жителей Бордо и успокоил западные провинции: Пуату, Мен, Нормандию. Затем он отправился на Восток, в Шампань, чтобы по древней традиции французских королей короноваться в Реймсе.

Реймс!

За огромными полями кудрявых виноградников открывается Реймс, священный центр королевства, город-мать и, если верить легенде о том, что Рем, изгнанный, но не убитый Ромулом, является основателем Реймса, — еще и город-близнец Рима.

И вот под сводами прекрасного готического собора, под разноцветными солнечными бликами от ярких витражей, поднявшись с колен, стоит шестнадцатилетний король. Он снимает с себя одежду и остается в одной шелковой рубашке с глубоким круглым вырезом.

Архиепископ совершает миропомазание короля сильно пахнущей жидкостью рыжеватого оттенка, которая называется миро. Предание гласит, что в далекие варварские времена на этом месте к Святому Реми спустилась с неба голубка с таинственной жидкостью, которой и был окрещен языческий король Хлодвиг. После крещения Хлодвиг стал «наихристианнейшим королем», а Франция — «старшей дочерью Церкви». Архиепископ берет из стеклянной колбы специальной золотой иглой крошечное количество волшебного вещества и смешивает его с очищенным маслом. Потом им окропляет все части тела короля: сначала голову, затем грудь, локти, руки, ноги и ступни.

Затем король получает различные атрибуты власти, принадлежащей ему безраздельно, — их называют регалиями. Ему вручают золотые шпоры, украшенные голубой эмалью, шпагу в ножнах, эфес которой инкрустирован драгоценными камнями, скипетр — посох из ценных пород дерева шести футов длиной, увенчанный статуэткой Карла Великого, который, в свою очередь, держит в руках скипетр и земной шар. Кроме того, король получает руку правосудия — отлитый из золота жезл и руку, как говорят, сделанную из зуба нарвала, с двумя пальцами, поднятыми вверх для приговора или защиты. Чистота. Твердость. Таковы редчайшие составные части королевского правосудия. Все символично. Все служит красоте и искусству.

На безымянный палец левой руки королю надевают кольцо, навеки связывающее его с народом. На нем застегивают тяжелую синюю мантию, отороченную горностаем и усыпанную золотыми лилиями. Затем подносят чашу для причастия.

На его кудрявую голову возложена тяжелая золотая корона с основанием из цветов лилий, от которого отходят четыре пластины, украшенные жемчугом и бриллиантами и соединяющиеся на вершине в цветок лилии с крестом из драгоценных камней. Позже на него наденут другую корону, более легкую, из чеканного золота. Эта его собственная корона предназначена для ношения на торжественных церемониях и праздниках, там, где его мог бы лицезреть народ.

Затем в сопровождении армии король и его подданные целой процессией направляются в деревню Корбени, что находится между Реймсом и Лаоном, где покоятся мощи Святого Маркула — чудотворца. Здесь король получает от Всевышнего дар излечивать золотушных.

Вновь король Людовик XIV, прекрасный как никогда, под восторженные крики растроганной толпы возвращается в Париж.

Единственным, кто продолжал бунтовать, был принц Конде. Стоя во главе испанских войск, он продолжал свою кампанию против французской армии и Тюренна на протяжении еще нескольких лет. Однако Фронда закончилась. Отныне Мазарини считался великим победителем в жестокой гражданской войне. Его красную мантию по-прежнему видели в коридорах Лувра, но с «мазаринадами» было покончено. Все были истощены до предела.

Анжелика знала, что деревня Монтелу практически полностью разрушена. А офицеры квартировали в замке, впрочем, благодаря увещеваниям принца Конде, как полагали де Сансе, военные вели себя на редкость любезно и вежливо по отношению к барону и его семье. В общем, непрошенные гости оставили о себе неплохие воспоминания, хотя и бесцеремонно увели с собой половину мулов. К счастью, несмотря на все события, плата за содержание Анжелики была отослана в монастырь вовремя, благодаря вмешательству Молина.

Анжелике как раз должно было исполниться семнадцать лет, когда она узнала о смерти матери. Девушка долго молилась в часовне, однако не проронила ни слезинки.

Она с трудом сознавала, что больше никогда не увидит родной силуэт в сером платье и черном платке, на который летом надевалась старая, давно вышедшая из моды соломенная шляпа. Будучи всю жизнь преданной хранительницей сада, мадам де Сансе вечно копалось в саду или огороде и, казалось, проявляла больше заботы и ласки по отношению к грушевым деревьям и капусте, чем к своему многочисленному потомству. Тем не менее она им оставила бесценный подарок.

В то время как знатные богатые дамы устраивали в своих парках лабиринты и воздвигали фонтаны, мадам де Сансе вкладывала свои силы в куда более простое занятие. Фрукты и овощи из ее сада были самыми вкусными в Пуату, поэтому вместо того, чтобы есть дичь и каши, Анжелика с братьями и сестрами питались салатами и фруктовыми пюре, которые укрепляли здоровье и улучшали цвет лица. Впрочем, в детском возрасте мало задумываются о подобных благах.

У мадам де Сансе был очень приятный мягкий голос, но чаще всего она оставалась молчаливой. Она воспитывала детей в строгости, стараясь подготовить их к предстоящим тяготам жизни. Видели они ее мало, но по своей простоте этого не сознавали. Все, что она делала, казалось им само собой разумеющимся.