И тут Джефф почувствовал, как грудь его стеснило.
В двадцать шесть лет, имея диплом об окончании Гарвардской школы бизнеса, он без устали работал главным менеджером семейной фирмы. С виду веселый и обходительный, в душе он был мертвецом. Он умер четвертого июля шесть лет назад, в ту ночь, когда потерял любимую.
В свои восемнадцать Эбби была полна жизни и энергии, юмора и наивности. Он любил ее еще со средней школы, а уехав в колледж, свиданий ждал лишь с ней. Он писал стихи и читал их ей в беседке, за летним домом его родителей.
В то лето он приехал домой, будучи студентом предпоследнего курса, и их любовь превратилась в бурную страсть. Второго июля она его соблазнила, и они провели два часа на заднем сиденье автомобиля, охваченные любовным экстазом. Джефф и не представлял себе, что бывает такое. Он умолял ее немедленно выйти за него замуж. Она же считала, что сначала он должен получить образование. То было их первое и единственное сражение. Она потребовала расстаться на неделю, чтобы оба пришли в себя.
Но уже через два дня, четвертого июля, он позвонил ей, умоляя встретиться и поговорить. Она же вместе с членами своей церкви собиралась красить дома в соседнем бедном квартале. И, тем не менее, пообещала быть вечером на их излюбленном месте в парке Одюбон…
Она так и не пришла на свидание. Когда Эбби свернула в парк, какой-то пьяный водитель на полном ходу врезался в ее машину. Эбби погибла сразу же.
Мир Джеффа рухнул. И до сих пор оставался в руинах.
Эбби была единственной женщиной, которую он любил, единственной, кого ласкал.
А теперь он вступает в брак, в котором чувствам его ничто не грозит: они будут заперты, священны и неприкосновенны.
А сердце Джеффа похоронено на кладбище «Мемориал-парк» вместе с ангелом, который не дожил до девятнадцати лет.
Глава 4
На следующее утро, сидя за туалетным столиком, Мисси чувствовала себя не в своей тарелке. Волосы ее были убраны кверху, она уже надела белье и нижние юбки, наложила легкий макияж, чтобы он соответствовал сшитому по старинной моде платью, которое она сейчас наденет. И все же, взглянув на себя в зеркало, она увидела, что отнюдь не походит на смущающуюся невесту.
Сегодня ее свадьба, но никакого счастья она не ощущает. Поведение Джеффа накануне вечером смутило ее, и она так и не поняла, зачем он женится на ней. Судя по всему, он ее не любит, да и она его, впрочем, тоже.
Почему же в таком случае она вступает в этот брак?
Потому что Джефф красив и очарователен. Потому что он обращается с тобой как с леди. Потому что с ним ты всегда сможешь идти своим путем.
В голове у нее крутилось с десяток здравых мыслей, объясняющих, почему она выходит замуж за Джеффа. Этот брак - средство достижения цели, разумное и деловое логическое соглашение. Любовь - не главное…
Почему же в таком случае она не может избавиться от какой-то смутной неудовлетворенности?
Нельзя объять необъятное, сказала себе Мисси. Так не бывает. О, она была близка с мужчинами, вызывавшими у нее страсть. Но такие мужчины - свиньи и шовинисты, все, что им нужно, - это подчинить ее себе.
Джефф же воплощение надежности, безопасности, уважения, что гораздо важнее.
– Доброе утро, дорогая, - раздался у нее за спиной приятный женский голос.
Мисси оглянулась. Пухленькая женщина средних лет внесла в комнату поднос с завтраком.
– Доброе утро, ма.
– Как ты сегодня, милочка? - продолжала Шарлотта Монро. Она уже была одета для торжества в модный шелковый костюм цвета лаванды.
Увидев, что мать поставила перед ней поднос с таким количеством еды - оладьями, беконом и апельсиновым соком, - что хватило бы на троих мужчин, Мисси тяжело вздохнула.
– Все прекрасно, ма, если только я не наберу сейчас лишних пять фунтов, так что не смогу влезть в подвенечное платье.
Шарлотта засмеялась:
– Дорогая, ты очень худенькая. Ну что, ты вполне спокойна в самый волнующий день своей жизни? Не нервничаешь в последнюю минуту? - Она поправила локон, упавший Мисси на лоб. - Вид у тебя очень озабоченный.
Мисси едва подавила неудержимое желание нагрубить этой женщине, которая всю жизнь стояла у нее над душой. Но вместо этого она пробормотала.
– Ты же знаешь, что я не из тех, кто психует.
Она отпила кофе и скорчила гримасу.
– Ты все собрала для поездки на Карибы?
– Да, мама.
– И сделала все прививки?
Мисси удивилась:
– Какие еще прививки?
– Ты хочешь сказать, что даже не обратилась к врачу? А если ты подхватишь малярию или что-то в этом роде?
Мисси красноречиво закатила глаза.
– Мама, мы едем в круиз по Виргинским островам, а не на сафари на Борнео.
Шарлотта обеспокоено подперла щеку.
– Ну, милочка, я все же думаю, что одна-две прививки тебе не повредят.
Мисси положила на столик губную помаду и хмуро посмотрела на мать.
– Ма, перестань, пожалуйста, волноваться и помоги мне надеть платье. Ведь в любую минуту может появиться фотограф.
– Да-да, конечно. - Шарлотта встревожено закусила нижнюю губу - Мы ничего не забыли?
Мисси встала.
– Ничего, уверяю тебя. В конце концов, ты единственная матрона в Мемфисе, у которой есть аптечка со всем необходимым при укусе змеи, сигнальная система, реагирующая на дым и индикатор огня в каждой комнате.
Это замечание вызвало улыбку на лице Шарлотты Монро. Вынув из гардероба подвенечное платье дочери, она подвела ее к большому зеркалу. Надев на нее красивый, в старинном стиле, атласно-кружевной наряд и украсив голову Мисси ниткой неровно нанизанного жемчуга, Шарлотта восторженно ахнула.
– Ах, дорогая, ты просто неподражаема! - воскликнула она, вытирая слезы носовым платочком. - Портниха с успехом воссоздала подвенечное платье кузины Мелиссы.
– Да уж, - ответила Мисси, взглянув на дагерротип кузины на туалетном столике. Женщина могла бы считаться ее двойником, если бы не грустный, какой-то беззащитный взгляд.
И вдруг Мисси охватила дрожь. Снова посмотрев в зеркало, она восхитилась фасоном своего платья - закрытый ворот, облегающий лиф, узкая талия и широкая разлетающаяся юбка. Общее впечатление - изящество, женственность и милая сердцу старомодность, В самом деле, сейчас она так походила на кузину Мелиссу с дагерротипа, что более суеверный человек мог бы поклясться она только что материализовалась, сойдя с выцветшей фотографии. При мысли об этом на губах Мисси мелькнула гордая улыбка.
Почему же она так подавлена?
В дверь постучали, обе женщины разом отозвались, и в комнату вошел Ховард Монро в элегантном черном костюме.
Расплываясь от счастья, Ховард приблизился к жене и дочери, поцеловал каждую в щеку.
– Дорогая, я никогда еще не видел такой красивой невесты.
– Спасибо, па, - откликнулась Мисси - Ты тоже сегодня прекрасно выглядишь.
– Чудесно - Ховард хлопнул в ладоши, - Приехал фотограф, и уже прибыли кое-какие гости.
– Замечательно! - воскликнула Шарлотта и вдруг принялась ломать руки - Хови, как ты думаешь, мы ничего не забыли?
– Ну же, Шарлотта, перестань волноваться, все в порядке, - успокоил ее Ховард. - Мисси, мистер Кристофер устанавливает свою аппаратуру наверху, на балконе.
– Вот и чудненько.
Вскоре Мисси уже позировала фотографу; прохладный воздух бодрил, ее освещало яркое февральское солнце. Снизу, из сада, доносилось пение птиц; сладко благоухали цветы.
Фотограф щелкнул затвором. Улыбка невесты получилась какой-то неестественной, застывшей…
Мелисса Монтгомери сидела за туалетным столиком в нижнем белье и пеньюаре. Волосы ее были убраны кверху. О свадьбе с Фабианом она по-прежнему мечтала так же, как преступник о виселице. Тем не менее, бросив взгляд на свое подвенечное платье, она отчаянно захотела надеть его.
Спала она в эту ночь урывками, много плакала в подушку, о чем и свидетельствовало ее опухшее личико. Неужели Фабиан и впрямь вознамерился отправиться с ней в свадебное путешествие в Африку, чтобы охотиться там на слонов? Мелисса в жизни не прикасалась к оружию. Всю ночь ее преследовали кошмарные сны: громко трубя от страха, по африканским равнинам несутся слоны, Фабиан преследует их со своим специальным ружьем. Слонов она жалела больше, чем себя. Ее, по крайней мере, Фабиан не застрелит…
«А вдруг застрелит?» - спросила она себя с ужасом, вспомнив кое-что из его вчерашних злобствований.