– Да, я был снаружи. Все в порядке? Тебя обыскали?

– Все хорошо и да, меня обыскали и разрешили уйти, – Лиз подходит ближе и оглядывается, перед тем как продолжить говорить: – Даниель подгонит машину, если ты готов.

– Хорошо. Я еще раз покажусь Шону. После этого Даниель может подгонять машину. Мы оба сядем в машину, не давая интервью. Блокируй все расспросы, понятно? – Лиз кивает и звонит Даниелю по своему сотовому, пока я иду к Шону.

– Мистер Эдвардс, я прощаюсь с вами. Вы сделали действительно хорошую работу, – хвалю я его, но Шон, кажется, не огорчен предшествующими событиями. – Если это яд, который невозможно определить, то каждый из нас может носить его в себе. Вы бы не предотвратили смерть мистера Брукса, – я протягиваю руку Шону, зная у кого мистер Брукс действительно на совести.

Шон берет ее и дружелюбно мне кивает:

– Я буду держать вас в курсе, и я бы хотел вас еще раз поблагодарить за предоставленный вертолет. Он очень помогает.

– Не стоит благодарности. Я тоже хочу, чтобы убийца был пойман, – прямо сейчас ФБР разговаривает с убийцей. То, что они называют меня и остальных драконами, я не должен знать официально. Совсем нелегко играть разные роли и при этом следить за всем. Но я сам для себя это выбрал и должен с этим жить. – Надеюсь, что вскрытие что–нибудь покажет, – говорю я, перед тем как еще раз дружелюбно кивнуть Шону и пойти к Лиз. Но меня и других драконов они не раскусят так быстро.

В главном зале делают последние фото, после чего там будет убрано. Специально использованный для этих случаев яд – единственный в мире и его нельзя обнаружить.

– Даниель уже тут. Ты идешь? – спрашивает меня Лиз, которая стоит прямо около меня. Медленно мы выходим из здания, и тут же нас встречают вспышки фотоаппаратов.

– Мистер Уайт! Один вопрос! Вы хорошо знали жертву?! – снова и снова слышится от разных фотографов. Я стараюсь сохранять спокойствие. Я никогда не привыкну к этим навязчивым людям.

– Кто эта женщина рядом с вами? – это второй по распространенности вопрос, который мы, тем не менее, оба игнорируем.

Охрана следит за тем, чтобы мы могли сесть в машину без телесных повреждений.

Даниель отъезжает, а я расстегиваю свой пиджак, снимаю его и устало откидываюсь. Что за день! Со вздохом я потираю глаза и прошу Лиз: – Ты можешь передать мне смартфон? – я хочу позвонить Леону и поделиться с ним информацией.

– Перед тем как я его тебе дам… – говорит Лиз раздраженно и хватает свою сумочку, которой она просто бьет меня по плечу. Снова и снова.

– Ты в своем уме? Ты должен был с ней поговорить, а не соблазнять! Если она сейчас не захочет о тебе больше ничего знать, то это ты сам все испортил!

– Просто так получилось, – бормочу я, удивленный ее эмоциональным всплеском.

– Этим ты, возможно, все испортил! Сейчас ты для нее просто какой–то мужчина на одну ночь! И так как она знает, кто ты, она будет держаться от тебя подальше! Мы так часто обсуждали, что ты должен с ней только поговорить. Что это такое?!

– Я не мог по–другому. Она была так красива и смотрела на меня таким взглядом. Как будто хотела сказать… защити меня! Возьми меня! Я просто не мог по–другому, и поэтому происходило то одно, то другое, – я потираю руками лицо и продолжаю:

– Это не было хорошо. Все было так быстро. Я воспользовался ситуацией и проигрывал программу. Все эти годы я снова и снова представлял себе, как пройдет вечер с Джолли. Каким будет наше первое прикосновение. Наш первый поцелуй. А сейчас все в прошлом. Все вышло из–под контроля. Думаешь, я счастлив, как прошел сегодняшний вечер? Я, правда, хотел бы вернуть время и все сделать по–другому.

– Но это случилось, и мы должны извлечь из этого выгоду. Еще не все потеряно! Мы были в туалете, и она разговаривала с Рейчел Кингстон о тебе. Она впечатлена тем, что ты сделал, – говорит Лиз, издавая длинный вздох.

– Все равно я облажался. Ко всему дерьму, она еще вспомнила свое детство и то, что она встретила меня. Сколько всего она еще знает, она мне не сказала.

– Она узнала, что раньше тебя звали Калеб Бленкс? – настороженно спрашивает Лиз и кладет свою руку на мои сложенные руки.

– Да, когда мы еще раз оказались наедине, – я смотрю на Лиз, которая так сильно мне напоминает Джолли. Только в отличие от Джо, Лиз смотрит на меня любящим взглядом. Таким мечтательным и искренним, как будто она могла меня любить.

Взгляд Джолли был другим. Сначала она была заинтригована, как она потом мне сказала, моими глазами. Для Джолли это была история на один раз. Она не хочет больше меня видеть, и если мы снова встретимся, она будет, возможно, такой же неприступной. Но Лиз не такая. Она смотрит на меня и не решается прикоснуться.

– Лучше всего отправить ей цветы. Как Дин и как белый дракон! – говорит Лиз, но для этого слишком поздно.

– Если Даниель вдруг неожиданно не решил не выполнить своего задания, то они уже должны быть доставлены, – я смотрю на Даниеля, который сидит за рулем.

– Выполнил! – коротко говорит он.

– Хорошо, тогда путь будет так, будто цветы отправил Дин!

– Я пообещал ей это, назад хода нет! – отвечаю я ей, и Лиз замолкает. Она убирает руку и кладет ее на сумку. При этом было так хорошо чувствовать ее тепло.

Она так похожа на Джолли,.. так чертовски похожа.

– Ты был прав, – вдруг говорит Лиз.

– В чем?

– Она действительно похожа на меня. Только у нее другие глаза; они узкие, как у кошки, ты не находишь?

– Ммм, ну немного. У нее другие губы и нос. У нее грудь больше, – говорю я с немного надменной улыбкой на губах, что Лиз тоже веселит.

– Ну, спасибо!

– Я думаю, что у тебя идеальная грудь! – кричит нам Даниель. Счастливец. Они с Лиз идеальная пара. О чем я только тогда думал, что оставил его в живых? Если бы я сам убил Даниеля или оставил его умирать, Лиз бы принадлежала мне.

Но мог ли я удовлетвориться женщиной, которая так похожа на Джолли? Ее характером, который тоже похож, но в конечном итоге не та, которую я хочу? Лиз была бы в полном отчаянии, если бы Даниель не выжил. Но я бы смог ее утешить. И, возможно, она бы когда–нибудь в меня влюбилась. Мы могли бы сегодня быть счастливы…

Я смотрю в окно и наблюдаю за огнями, которые проносятся мимо нас.

– Отправь ей завтра десять белых тюльпанов, – в конце концов, говорю я, когда мы съезжаем с трассы.

– Ей домой? Это ее не расстроит? Ты же не знаешь адреса? – говорит Лиз спокойным тоном.

– Шон Эдвардс дал мне адрес, так что я могу это объяснить. Доставь их завтра в десять часов с карточкой от меня.

Лиз вынимает записную книжку и открывает карандаш.

– Что мне ей написать?

– Спасибо за прекрасный вечер, который ты разрешила мне провести с тобой. Я бы хотел пригласить тебя на ужин. 12 апреля 2015. Я заеду за тобой в 19:00.

– Хорошо, поняла. Стоит еще что–нибудь отправить? – ответственно спрашивает Лиз. Она просто знает меня слишком хорошо.

– Тюльпаны должны быть обвязаны голубой лентой. Отправь ей на следующий день шкатулку с ожерельем.

– То, с кроваво–красным камнем в виде сердца?

– Да.

– Это не сильно бросится в глаза?

– Это не цепочка ее матери, но она похожа на нее. Возможно, она об этом вспомнит, и у нас будет тема для разговора.

– Хорошо…

– На второй день красное платье, а на третий красные туфли.

– Понятно. – Лиз все записывает и кладет свою записную книжку назад в сумочку.

– Хочешь еще куда–нибудь? К Леону, возможно? Или сразу домой? – спрашивает меня Даниель.

– Я позже позвоню Леону, отвези, пожалуйста, меня на виллу.

Где–то через полчаса мы подъезжаем к большим крашенным белым воротам. Они открываются, и Даниель едет к входу.

– Мне тебя еще сопровождать? – осторожно спрашивает меня Лиз.

– Не надо. День был длинный, вы заслужили свой свободный вечер, – я дружелюбно киваю Лиз, которая вместе со мной выходит из машины.

– Подожди немного, – говорит она Даниелю, закрывает дверь и подходит ко мне.

– Тебе не следует этого делать. Уже почти два часа ночи, и ты весь день на ногах, – я захожу в дверь и включаю свет, ввожу код сигнализации и кладу смартфон на стол, который стоит рядом с дверью.