Ульяна Гринь - Беременна на полставки

— Короче, мусенька моя, идёшь сразу за Аськой, она завершающая! Следуешь в пяти шагах так, как она идёт! И не пытайся бёдрами вихлять, запомнила? Иди, как идёшь с работы домой вечером.

Дён уже не казался потерянным и напуганным. Он шептал горячо, перекрикивая музыку и шум, а я только кивала, даже не стараясь вдаваться в детали. Всё равно всё испорчу… За Аськой хвостиком и держать дистанцию. Точка.

— Сейчас! — пискнул возбуждённо Дёнька и метнулся к Веруньке, которая шла первой. Мезенский жакет сменил игривую хохломскую блузку, второй, третий… пятый… Дёнька отсчитал носком ноги несколько секунд и буквально вытолкнул меня вслед за Асей.

Золушка на балу.

Вот кем почувствовала я себя в тёмном зале на ярко освещённой сцене подиума. Оставив позади бледного Дёна и схватившуюся за сердце Игнатову, я на короткое мгновение запнулась, а потом двинулась вперёд с неуверенной улыбкой. Вспышки, вспышки, стрёкот фотоаппаратов… Стук каблуков уже повернувшей Веры и её быстрый ободряющий взгляд… Там, в сумраке, не видимые из-за софитов, сидят люди, они смотрят на меня… Сердце колотится, как сумасшедшее, и дыхания мало, ничтожно мало! Я представляю модный дом Т.Игнатовой… Я не упаду! Не подведу… Не посрамлю честь! А вдруг там Илья? Вдруг тоже смотрит на меня сейчас?

Эта мысль воодушевила и заставила приосаниться. Нет, с работы домой я бреду, как самка гориллы, руки по земле волоча, но здесь я стану русской барышней, какой меня представил Пашка. А как ходили русские барышни? Павой! Приосанилась, подбородок подняла…

И тут я дошла до края подиума, не увидела Аську и запаниковала. Повернув голову, заметила, что она уже идёт обратно по другому краю, и поспешила за ней, взмахнула руками, балансируя, услышала смешки… Блин! Они смеются над моей неуклюжестью! Я дура, дура! Я улыбаюсь! Я не подведу!

Вывалившись за кулисы, я нашла глазами Дёнчика и выдохнула:

— Я сделала это!

А потом свет выключили. И звук тоже.

Когда у меня в глазах снова появилась картинка, первое, что я увидела, было лицо Ильи. И удивилась — дежа-вю, что ли? Ведь это уже было… Или не было? Запуталась.

Мне хлопали по щекам чем-то мокрым. Оказалось, что это лицо было влажным от воды. Вода, опять и снова вода…

— Ника, — голос босса звучал тревожно. — Всё хорошо? Быть может, вызвать врача?

— Нет, не надо врача, — слабо отказалась я. — Я сейчас встану…

— С тобой часто такое случается?

— Ни разу до того, как…

Я хотела сказать — до того, как встретила тебя, но вовремя прикусила язык. Мало ли как это поймут толпящиеся вокруг сотрудники! Встала, опершись на протянутую руку, и даже изобразила улыбку. Илья смотрел недоверчиво и испытующе, но я уже была в порядке, если не считать лёгкого головокружения, из-за которого я боялась отпустить крепкую ладонь.

— Никулечка, ты нас так напугала, та-ак напуга-а-ала! — вступил Дёнчик, но его осадила Игнатова:

— С тобой, Протасевич, я отдельно побеседую. Эта твоя абсолютно хулиганская выходка…

— Татьяна Валерьевна, — парень смертельно побледнел, и я вмешалась, даже не раздумывая:

— Татьяна Валерьевна, простите нас с Денисом, мы не хотели ничего плохого, нам показалось, что это будет…

Я запнулась, пытаясь подыскать подходящее слово, и тут уж Дёнчик выручил меня:

— Оригинально!

— Оригинальнее некуда! — припечатала нас Игнатова, будто двух букашек приколола булавкой к деревяшке.

— Ну-ну, всё прошло отлично, — Илья, как истинный руководитель, решил разрядить ситуацию и улыбнулся Игнатовой: — Зато выход нашего модного дома запомнился.

— Борделизмом сотрудников он запомнился! — фыркнула Татьяна Валерьевна.

— Могу вас уверить, что не только, — рассмеялся Илья. — Ника, готова получить предложения от модельных агентств? Рядом со мной стояла известная охотница за моделями, она решила во что бы то ни стало заполучить тебя!

— Нет-нет, спасибо! — испугалась я. — Это только разик… Дёнчику помочь…

— Дёнчик у меня ещё получит пиз… этих самых, — пообещала Игнатова веско. Слов на ветер она не бросала, и бедный дизайнер вжал голову в плечи.

— Не стоит судить Дениса так однозначно, — мягко сказал Илья. — Девушки, ребята, Татьяна Валерьевна! Всем огромное спасибо за этот показ, все молодцы, работали с большой отдачей! Завтра будет решаться вопрос с премией всем участникам, а пока — всем отдыхать!

Премия произвела впечатление на сотрудников, и они мгновенно забыли про меня. Зато не забыл Илья. Он подхватил мой локоть и повёл куда-то:

— Пойдём, раз уж ты здесь, познакомлю тебя с нужными людьми.

— Главное, чтобы не с хэдхантерами, — пробормотала я, подчиняясь.

— Нет, мы тебя им не отдадим, — рассмеялся Илья. — Такая коро… работница нужна нам самим!

— Ах-ах, — я скорчила гримасу, разглядывая людей, которые уже не толпились у подиума, а собрались у фуршетных столов. — Ты знаешь тут всех?

— Достаточно близко — нет. А вот некоторых даже ты знаешь!

И то правда. Фигура мужчины с седыми волосами показалась мне знакомой. И я даже вспомнила имя, когда Илья подвёл меня к нему:

— Живан Павлович, ой, как неожиданно!

— Вы запомнили! — восхитился певец-ресторатор и снова поцеловал мою руку в галантном поклоне.

— Конечно, — смущённо ответила я, глядя на девушку, которая цеплялась за его локоть с видом восхищённой гимназистки на первом выходе в свет. Она была одета в длинное платье, которое отличалось от вычурных нарядов светских львиц, потягивающих шампанское маленькими группками вокруг нас. Кстати, Илья мне вручил бокал, а когда я укоризненно напомнила, что не пью, шепнул:

— Пить необязательно, просто держи его в руке.

— Знакомьтесь, Ника, это моя жена Таня, — Живко обернулся к девушке с выражением невыразимой нежности на лице и ласково коснулся её живота. И я только сейчас заметила, как он выступает из-под складок платья.

— Очень приятно, — пробормотала, не зная, протягивать ли руку. Таня зарделась и ответила:

— Мне тоже… Вы так здорово прошли по подиуму! Вы модель?

— Нет, я бухгалтер, — сказала я и сама рассмеялась. Да, это смешно… Но… Престиж превыше всего! — Одежду нашего модного дома может носить любая женщина!

— Золотые слова, милочка, золотые слова!

Женщина средних лет подошла сзади, расцеловалась с Ильёй в обе щеки и, не теряя времени, защебетала наигранно весёлым голоском:

— Илюшечка, душечка, я в восторге от этого жакетика! Ты должен пообещать мне его! Я знаю, что это эксклюзивная вещь, она должна быть только у меня!

— Лерочка, всенепременно, дорогая, он будет твоим! — в тон ей ответил Илья со всей галантностью, на которую был способен.

— А где же создатель этого чуда? Я внимательно смотрела показ, Гжель прелестна и Онега тоже, но вот эта прелесть меня покорила! Где же дизайнер?

Илья махнул рукой куда-то в сторону, и через пару секунд Дёнчик материализовался рядом с приветствиями, разговор завертелся вокруг мезенской росписи и почему не полосочка, которая тренд, а однотонные клапаны… И тут все взгляды снова обратились на меня. Наверное, потому что Дён трещал, как невменяемый:

— Никулечка — это ходячее чудо, мастер деталей! Хотя, какой там мастер, она кудесница, волшебница, богиня!

— Да ну, скажешь тоже, — снова смутилась я. — Не слушайте его!

Как же, ага. Два раза! Теперь уже и Илья, и Валерия, и даже Таня пялились на «кудесницу» так, будто у меня были по меньшей мере три глаза. Я попыталась отмахаться:

— Никакой я не мастер, я просто смотрю на ансамбль и вижу, чего не хватает.

— Отлично! Превосходно! — восхитилась неизвестно чему Валерия. — Илюшечка, я велю секретарю свериться с моим расписанием и выкроить часик-другой, чтобы заказать с этими твоими двумя превосходными дизайнерами полный гардеробчик! Мне как раз пора его менять — лето приходит, надо обновить пёрышки!

— С удовольствием, Лерочка! — снова растянул губы в улыбке Илья, и я дёрнула его за рукав пиджака, прошипела:

— Я бухгалтер!

— Молчи и улыбайся, — как заправский вантрилог, ответил босс, а потом добавил уже для Лерочки: — Позвони мне, мы обязательно придумаем что-нибудь!