Подойдя к кроватке, я беру сына на руки и протягиваю его Тренту.

— Познакомься со своим сыном, — тихо говорю я, и слезы наворачиваются мне на глаза. Я не могу поверить, что этот момент настал, и это так странно.

Трент осторожно берет ребёнка из моих рук.

— Привет, малыш, — тихо говорит он, слегка покачиваясь сына из стороны в сторону. — Я твой папочка. — С гордостью заявляет Трент.

Тренти смотрит на отца и… улыбается. Он не боится его и ведёт себя так, как будто хорошо с ним знаком, несмотря на то, что это их первая встреча.

Минуты бегут, глазки Тренти закрываются, и он вновь засыпает. Я замечаю, что Тренту не хочется выпускать сына их рук, но всё же он аккуратно укладывает малыша в кроватку.

Обнявшись, мы несколько минут стоим и смотрим, как спит наш сын.

Затем, молча, выходим из детской, приглушив свет и оставив Тренти смотреть цветные сны. Наш малыш большой молодец и быстро приспособился спать в своей комнате.

— Святое дерьмо! — хрипит Трент, когда мы оказываемся подальше от детской. — Не могу поверить, что у меня есть сын.

— Трент, прости, что не сказала тебе…

— Мы же уже выяснили, что это не твоя вина, — говорит он, качая головой. — Наверное, я должен бы был извиниться за то, что вошёл в тебя без защиты… — смотрит он в коридор в сторону детской Тренти, — но я не буду. Я знаю его всего секунду, но уже безумно люблю. — Миллиардер останавливается и смотрит мне в глаза. Он притягивает меня ближе к себе и нежно целует в губы. — Я люблю тебя, Кэти. Знаю, что мы не очень хорошо знаем друг друга, и были вместе всего один раз, но должна быть причина, почему я не смог перестать думать о тебе весь этот последний год. Ты изменила меня с той ночи, когда мы были вместе. Я люблю тебя, Кэти. Я очень сильно тебя люблю.

Моё сердце трепещет в груди от признания Трента, и я нежно прикасаюсь губами к его губам.

— Я тоже люблю тебя, — шепчу я ему в губы.

Схватив Трента за руку, я веду его в свою спальню. Как только дверь за нами закрывается, Трент страстно целует меня, запутывая свои руки в моих волосах.

— Господи, как же я хочу тебя, — разорвав поцелуй, стонет он и легкими, как пёрышко, поцелуями двигается к моей шее.

— Покажи мне, как сильно, — задыхаюсь я, когда он кончиком языка обводит точку пульса.

Хищно ухмыльнувшись, Трент разрывает моё платье. Конечно, в будущем у нас ещё будет время для медленных и долгих прелюдий, но сейчас мы отчаянно нуждаемся друг в друге.

Трент несколько секунд изучает мою пышную фигуру, все ещё одетую в бюстгальтер и трусики.

— Ты чертовски красива, — рычит он. — Ты кормишь грудью?

Я застенчиво киваю. Я ещё не совсем привыкла к тому, как моё тело выглядит после родов, но судя по реакции Трента, все ещё красива для него. Дрожь пробивает меня под его взглядом.

Трент же снова целует меня, обнимает и ловко расстёгивает бюстгальтер одной рукой. Он целует меня в шею, медленно прокладывая путь к груди, и захватывает в плен своего рта мой левый сосок. Стон срывается с моих губ.

— О, да, так приятно, Трент.

Я чувствую его улыбку на своей нежной коже, когда он продолжает творить магию с моими сосками. Я уже и забыла, как замечательно он это делает. И случается невероятное… я начинаю лактировать. Из соска выделяется маленькая капелька молока, но мой мужчина благоговейно слизывает её, как будто это самый сладкий божественный нектар.

— Да, детка, — рычит он. — Дай мне ещё. Я так сильно этого хочу. Я скучал по тебе.

Задыхаясь от удовольствия, я ещё сильнее прижимаюсь грудью к его рту, прежде чем немного отстраниться и стащить рубашку Трента через его голову. Как только рубашка оказывается на полу, я расстёгиваю его ремень и помогаю любимому избавиться от брюк. Мы вместе падаем на мою кровать, отдаваясь мольбе наших тел, как можно скорее раствориться друг в друге.

Трент стягивает мои трусики до лодыжек, а я приспускаю его боксёры. Сжимаю его пульсирующий член рукой и использую капельки предэякулята, чтобы смазать его ствол.

— Твои ручки созданы для меня, — стонет он. — Продолжай, детка.

— У меня есть идея получше, — обольстительно шепчу я и переворачивая его на спину. Я сажусь на Трента сверху и начинаю опускаться на его большой стержень.

— Подожди, — неохотно протестует он, хватая меня за талию и мешая мне устроиться поудобнее. — Я же не надел презерватив.

Я улыбаюсь его самоконтролю.

— Всё в порядке, — выдыхаю я, целуя его в шею. — Я принимаю противозачаточные.

С этими словами я заканчиваю опускаться, чувствуя член Трента глубоко внутри себя.

— О, господи, — задыхаюсь я. — Я и забыла, какой у тебя большой. Ты так сильно меня растягиваешь.

На лице Трента застывает маска экстаза, даже когда его бедра начинают непроизвольно раскачиваться.

— А ты все ещё такая тугая, детка, и такая влажная для меня. Черт, это превосходно.

Я наклоняюсь вперёд, так что моя грудь приближается к его губам. Он «проглатывает приманку» и вновь принимается за мои соски, нежно обводя их кончиком языка и посасывая.

— О, да… — выдыхаю я, и тут же срываюсь на крик, как только он находит набухшую горошину клитора и нажимает на неё. — Да, Трент, ещё! — кричу, поднимаясь и опускаясь на его член, чувствуя себя все ближе и ближе к оргазму. — О, господи, да! — задыхаюсь от наслаждения я, моя грудь подпрыгивает, пока я объезжаю член Трента.

— Детка, я скоро кончу, — стонет он, прикрыв глаза от удовольствия. — Давай быстрее, милая.

— Ты такой большой… — вновь мурлыкаю я, подпрыгивая на его члене ещё быстрее. — Я так близко!

— Кончай со мной, — рычит Трент, потирая мне клитор быстрее. — Я хочу, чтобы мы кончили вместе! Хочу…

Он замолкает, и внезапно схватив меня за талию, переворачивает, не выходя из меня. Немедля ни секунды, он глубоко вонзается в меня, и я взвизгиваю от удовольствия. Трент захлопывает мне рот рукой, чтобы я не разбудила ребёнка. И этот жест ещё больше распаляет меня. Кончиком языка я облизываю его ладонь, чувствуя на ней свой вкус. Глаза любимого искрятся желанием, и он, наклонившись, целует меня. Наши языки танцуют друг с другом, и я не могу не стонать ему в рот, пока он продолжает вонзаться глубоко внутрь меня.

— Давай, детка… Давай! — приказывает мне Трент и его движения все больше и больше становятся беспорядочными.

От его приказа я чувствую, как погружаюсь в пучину экстаза, и мы достигаем кульминации вместе, разрывая ночную тишину громкими стонами и воспарив на небеса. Семя Трента, горячее и мужественное, наполняет меня, но мне хочется больше.

Минуту спустя всё заканчивается, и мы медленно спускаемся обратно на землю. Трент выскальзывает из меня и падает рядом со мной. В спальне слышится только наше прерывистое дыхание.

— Вау, — шепчу я. — Мне этого не хватало.

Он смеётся, уткнувшись лицом мне в волосы.

— Мне тоже. Я больше не хочу так долго без этого обходиться.

— И я, — соглашаюсь я с ним и улыбаюсь.

Трент поворачивается ко мне лицом. Наши губы всего в нескольких дюймах друг от друга. Мне хочется пересечь пропасть и воссоздать то, что мы только что сделали, но что-то во взгляде Трента останавливает меня.

— Выходи за меня, — просто говорит он.

Я резко сажусь.

— Что? — моргаю я, не совсем понимая, что он только что сказал.

Он тоже садится.

— Выходи за меня, — рычит он. — Я люблю тебя. У нас уже есть ребёнок. Мы вполне совместимы в постели. Мы должны быть вместе, Кэти. Мы должны пожениться!

— Н-но… — заикаюсь я.

— Никаких «но», — перебивает он. — Так и должно быть. Мы уже и так год не виделись и столкнулись с бесчисленными препятствиями на пути друг к другу. Не сопротивляйся, милая, просто сдайся.

И харизма альфа-самца подавляет мои чувства.

— Да, — соглашаюсь я. И как только это слово срывается с моих губ, я чувствую, что всё сделала правильно. Покой и счастье наполняют мою душу. — Я выйду за тебя, Трент.

Мы улыбаемся друг другу, и он, наклонившись вперёд, окончательно сокращает разрыв между нами.

— Я люблю тебя, Кэти Мартин, — шепчет он между нежными поцелуями. — Клянусь, я буду обожать тебя вечно.

— А я тебя, — шепчу я.

И впервые в жизни чувствую себя цельной. Потому что Трент прав. Наша первая ночь вместе была неожиданной и удивительной. И с того момента мы оба оказались на крючке друг у друга. Мы потратили год, пытаясь найти пути быть вместе, натыкаясь на бесчисленные препятствия и трудности. Но истинная любовь не может быть разрушена. И доказательство этой любви — наш сын. Так что я с очередным всплеском чувств бросаюсь в объятия миллиардера, осыпая его лицо поцелуями.