Ася Андреева - Бери, если сможешь

- Эй, - Клим обнял меня, - что задумалась?

- Вчерашний ужин вспомнила.

- А я как вспомню… Как увидел вас опять вдвоём. Знаешь, у тебя дома, когда сказал, что он просто тебе помогает, меня ненадолго отпустило. Но вечером в ресторане, - он разворачивает меня к себе лицом. – Знаешь, такой боли я не испытывал никогда. Пока в больнице лежал после аварии, пока болел… Но эта боль. Она кромсает так, что, честное слово, болеть легче.

- Слышишь, слышишь, - я бью его кулаками по груди. – Не говори так никогда. Это большой грех.

И тут до меня доходит.

- Ты попал в аварию?

- Потом, всё потом. Всё расскажу.

И тут меня пронзает новая мысль.

- Ты попал в аварию после нашего последнего разговора, - слёзы снова приходят в гости непрошено. – Ты сел пьяным за руль. Ты не хотел жить после того, что я сделала. Я разрушила наши отношения…

Мои плечи уже трясутся от рыданий, а он обнимает меня.

- Ой, дурочка, моя. Я ехал искать тебя. Гончаровы сказали, что тебя у них нет. Я поехал проверить это. И собирался найти тебя. И оставить себе…

Я тоже крепче жмусь к нему.

- И вот нашёл, когда уже и не ждал. На заводе, как увидел твою фамилию на личном деле… Первым моим желанием было, сразу поехать к тебе. Думал, даже если и виновата, всё равно не отпущу. Так на меня в тот день накатило прошлое.

- Ты всё-таки сразу подумал на меня, - я констатировала угрюмо факты.

- Нет. И ещё раз нет. Я верил, что это не ты. Это, знаешь, были такие помыслы далёкие в голове, которые от тебя не зависят. Может, что-то произошло. Так получилось у тебя, так сложились обстоятельства. И вот даже на этот ничтожный сомневающийся процент я для себя решил, что тебя больше никуда не отпущу. Хотел не отпустить…

От моего удивления, нет даже от моей злости, то ли на себя, то ли на него, плакать резко расхотелось.

- И что же изменилось на следующий день? – я вытерла слёзы и наклонила голову, чтобы услышать ответ.

- Твой Виталий. Вся известная информация тут же всплыла в моей памяти. Решил посещение к тебе отложить на утро. Я боялся. Боялся услышать, что вы вместе. Боялся, и снова засомневался… Боялся, что ты сделала это для него. Страшно разозлился. Решил - разбирайтесь сами. О чём очень потом сильно пожалел. Мы могли в тот же день поговорить и всё выяснить. А так ещё целые сутки боли… А мне теперь и сутки жалко. После потери наших четырёх лет. Да нашему ребёнку могло быть уже три годика.

- А ты думал, что чувствовала я? Когда думала, что ты хочешь меня обыскать? – я не вытерпела, моя обида тоже терзала меня.

- Мне нечего сказать в своё оправдание. Я хотел тебя. Я хотел увидеть…

- Сколько это будет нас грызть? Я не могу жить без тебя. Но, как стереть это всё из памяти. Вроде я простила всё. Но вот в такие моменты… Эти все воспоминания. Они так бьют по чему-то изнутри. Мы будем снова и снова обвинять друг друга.

- Тише, иди сюда, - он снова меня обнял, - я ревнивый дурак. На следующий день Юра сообщил мне, что Виталий женат, но не на тебе. Зато у него здесь бизнес. Всё это не вязалось в моей голове. Но всё-таки появилась надежда. И когда ты дверь открыла… Мне хватило только один раз взглянуть в твои глаза и увидеть все ответы на мои вопросы. Увидеть твою невиновность. И такую же боль. Мы всё-таки чувствуем с тобой друг друга. И увидеть сожаление, и радость. И не думай отрицать этого. Но пришёл он. И меня понесло. Ревность просто жгла меня изнутри, пока ты его успокаивала. Сейчас я понимаю, что видел то, чего не было на самом деле. Я видел, что ты меня хотела. Но думал, что ты с ним. И сожалеешь, что так всё вышло.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Ты и вправду дурак, - горько усмехнулась я.

- Дурак или дурачок?

Я снова ударила его легонько кулаком в грудь.

- Я тоже люблю смотреть старые фильмы.

- А я тебя люблю.

Он запускает свою ладонь в мои волосы, оттягивает их слегка назад и долго смотрит в мои глаза. Потом медленно наклоняется к моим губам. Прижимается своими, горячими, и просто дышит.

- Знаешь, когда был мой самый счастливый момент в жизни? – шепчет мне в губы.

Я качаю головой. Я не могу сейчас говорить. А думать тем более.

- Когда ты задала мне вопрос: почему ты считаешь, что он должен распоряжаться нашим временем? Я сразу понял. Для нас начался новый отсчёт времени. И теперь я ни за что не сдамся. И тебе не позволю. Как бы тебе больно не было от моего прошлого.

Я непроизвольно закрываю глаза. Он сначала несмело касается нижней губы, потом верхней. Осыпает мелкими поцелуями. На ветру чувствую прохладу от образовавшейся влаги на лице. И врывается, наконец, внутрь моего рта, проводя языком по нёбу, вдоль зубов. Мои нервные окончания начинают посылать сигналы, и по всему телу проходит волна такого наслаждения, что тяжело становится удерживать равновесие.

Клим расстёгивает мою молнию на куртке, просовывает руку внутрь и сжимает грудь.

- Нам надо срочно домой, - сначала слышу его сбившийся голос у моего уха, а следом и лёгкое покусывание.

- Стоять, голубки, - командный голос заставляет меня открыть глаза.

Мне почему-то становится стыдно, и я прячу лицо на груди у Клима. Он прижимает меня, а сам протягивает руку, чтобы поздороваться с Никитенко.

- Далеко собрались? Чаем хоть угостите? Я сегодня работал за двоих, - Никитенко махает рукой. – Ах, всё ясно. Вижу, что вы тоже хорошо поработали. Идём? Не прогоните?

- Ты же не отстанешь? – Клим усмехается.

- Конечно, нет. Хочу побыстрее все дела завершить. Я тоже к жене хочу. Наблюдаю тут за вами, что у самого желание проснулось.

Я покраснела.

- Анжелика, я уже говорил тебе. Ты красиво смущаешься. Но, давай уже ближе знакомиться, невеста моего друга.

Я удивлённо смотрю то на Клима, то на Никитенко. Клим довольно улыбается.

- Что смотришь удивлённо? Как увидел вас вдвоём вчера, так и понял, что скоро свадьба. Делом техники было нужные данные подтянуть. Разговаривать надо друг с другом. Разговаривать. И доверять. И не бежать от проблем. А потом за руль в нетрезвом состоянии, - и даёт шуточную оплеуху Климу. – Мы с женой вместе двадцать лет. И я не считаю это чудом, хотя и этот момент присутствует, что мы вместе. Мы всю жизнь работаем над нашими отношениями. И пройти нам пришлось через многое. Так что, давайте, не разочаруйте меня.

Я стою и не знаю, что делать, и можно ли мне улыбаться. Хотя очень хочется. Хочется смеяться.

- Ну вот, и улыбка у тебя тоже очень обворожительная. Я Юра, - и он заново со мной знакомится. – А ты не ревнуй. Я друг твой. Людям надо верить.

- Давайте, что у вас тут ещё вкусненького есть? – Юра, как он просил меня его называть, уже второй раз хотел добавки. – С прошлого вечера ничего не ел.

Оказывается, они сегодня с Алексеем, помощником Клима, весь день по разным адресам разыскивали Клавдию. И вчера, и сегодня на даче она не появлялась. Все остальные сотрудники нашего отдела уже были опрошены, а их квартиры осмотрены – и ничего подозрительного не выявлено.

А вот записи с камер за тот день, когда Клавдия приходила в цех, исчезли.

- Выяснили, что твою давнишнюю историю, Анжелика, поведал сосед Клима своему сослуживцу - Венцелю Аркадию Валерьевичу. Хорошо, что ты, Клим, дал нам контакты твоего другого соседа – Фёдоровича. Он и потянул весь этот клубок.

Я опустила голову вниз и принялась ковырять салат вилкой.

- Ну, хватит, - Клим притянул меня к себе и обнял. – Тебя здесь никто не осуждает.

- Точно, Анжелика. Заканчивай уже с этим мрачным настроением. Теперь будете ценить то, что у вас есть, - Юра подлил мне вина, а сам продолжил рассказ. – Узнав, что ты в своё время добыла нужную тебе информацию, твой начальник и Клавдия решили воспользоваться этим и всё свалить на тебя. В тот день, когда Клавдия дежурила с Борисом, она подкинула на твоё рабочее место в цеху упаковку от чипа. А нашему Алексею не понравилось в разговоре, что Венцель плавает в показаниях. Семёнов - он подмечает такие детали в беседе и задаёт такие вопросы, что порой сам не замечаешь, когда это ему всё рассказал. В общем, к твоему начальнику уже выехали соответствующие органы.