Лола Новая - Беспринципный гад

- Ты права в каком-то смысле. В следующий раз, Марина, прежде чем кому-то помогать, подумай, а стоит ли. – Тагир кивнул охраннику, который привел Ивана. – Отвезите девушку домой. – Я выпучила глаза от изумления. Неужели он пожалел Маришку? Не верилось. Вот так просто отпустил ее?

- Теперь займемся вами, родственнички. – Богучаров устало провел по лицу рукой, на котором все еще были капли крови, но, видимо, они засохли, потому что движение конечностью ничем не помогло. Мужчину не смущало присутствие красных точек и пятен на его одежде и теле. Наверное, такое было не раз. Уже не удивляется и не пытается от нее избавиться. Снова накрыло приступом тошноты, но я держалась, чтобы не пасть еще ниже, чем есть. – Иван, - братишка напрягся и глянул на меня тревожным взглядом, - не хорошо переходить важным людям дорогу, а потом прятаться, как нашкодивший ребенок. Итак, первый вопрос. Где камни?

- Я не знаю. – Ванька пожал плечами и прочистил горло, а я вопросительно посмотрела на него. – Серьезно. Я понятия не имею, где товар. Лий, я не вру.

- Может, Лия тебе и поверит, - произнес со стальными нотками в голосе Тагир, - а вот я ни единому слову не верю. Ты с компанией друзей по чьей-то наводке перехватил поставку драгоценных камней. – Богучаров потер переносицу пальцами и прищурился, испепеляя Ваньку взглядом и заставляя меня перестать дышать от ожидания приговора. – Вернешь, и я тебя отпущу целым и невредимым. Почти. – Тагир обошел стол и достал из него бутылку виски и стакан, налив себе немного.

- Но я не знаю, где товар. – Уперто твердил братишка, а я начала кусать губы от нервов и напряжения, которое сковало мое тело. – Они вырубили меня и скрылись вместе с камнями. Я не знаю, куда перевезли груз.

- Это плохо. – Тагир осушил стакан, даже не скривившись. – Ты мне откровенно лжешь, а я этого не люблю. – Он налил себе еще спиртного и громко поставил бутылку на стол. Я вздрогнула от этого звука и следила за тем, как мужчина вертит шеей, разминая мышцы, а потом медленно идет в сторону Ивана. Братишка не пугается, смотрит на Богучарова открыто, и я понимаю, что он не врет. – Кто заказал перехват товара? – Тагир останавливается напротив Ваньки и смотрит на него, словно сканирует, и вот тут братец поглядывает на меня.

- Я не знаю. – Говорит и нагло смотрит Богучарову в глаза. Лжет. В этом он лжет, и я понимаю, почему. Он рассказывал о том, что отец устроит ему проверку, но тогда зачем был этот цирк дома в тот вечер, когда Тагир забрал меня? От осознания подлости папы у меня внутренности переворачиваются и падают вниз. – Я не видел этого человека. Мне просто передали поручение и сказали, что хорошо заплатят. Я согласился.

- Не спрашивая, чей товар крадешь? – Тагир говорил холодно и не прерывал зрительного контакта с Иваном. – Ложь. – Мужчина отворачивается, но в следующую секунду выдергивает один пистолет из-за ремня и приставляет ко лбу братишки, от чего я тут же взвизгиваю.

- Не надо! – Крик сам вырывается из горла, а Богучаров поднимает указательный палец левой руки, показывая, чтобы я притихла. Вот только внутри все клокочет, ведь ситуация до боли знакомая, и мне не хочется увидеть родного брата с дыркой во лбу. Под ложечкой начинает посасывать, а ноги трясутся от страха за жизнь Ивана. – Прошу тебя, Тагир, не трогай его…

Голос обрывается, когда Богучаров поворачивает голову в мою сторону с явным вопросом в ледяных глазах. Он некоторое время сканирует меня, а потом ухмыляется.

- Итак, Иван, предоставляю тебе выбор. – Говорит с той же усмешкой. – Либо ты возвращаешь мне товар, либо я забираю твою сестру себе. – Он буровит братишку взглядом, а тот растеряно моргает. – Навсегда.

- Что значит навсегда? – Спрашивает и косится в мою сторону, а у меня пропадает дар речи, и челюсть отвисает до пола.

- То и значит, - цедит сквозь зубы мужчина, злясь на Ивана, - что она будет моей собственностью. Теперь понятно? Так во сколько ты оцениваешь свою свободу, Иван? Или сестру? Скажи, нам обоим очень интересно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В висках застучало с такой силой, что мне казалось, голову разорвет на части от этой мучительной пульсации. Кровь застыла в жилах, а во рту пересохло. Только стоило Ивану открыть рот, чтобы ответить, как я произнесла:

- Согласна. Я согласна на твои условия. Только брата отпусти. – Богучаров удивленно поднял брови, а я шумно выдохнула, сдерживая слезы, которые спешили навернуться на глаза, но пришлось сдержать себя, ведь сейчас решается судьба брата, а моей уже и говорить не стоит.

- Я спрашивал не тебя, Амалия, - процедил сквозь зубы Тагир, - а твоего трусливого брата.

- Ты не получишь мою сестру. – Прошипел Иван, а Богучаров усмехнулся.

- Камни или сестра? – Снова спросил Тагир, а братишка пыхтел от злости. – Вы, видимо, с сестрой не слишком близки, иначе бы ты знал, что…

- Я согласна. – Снова повторила, потому что знала, к чему клонит Богучаров и зачем выводит Ваньку из себя. Я не хотела этого разговора. Только не сейчас. Меньше всего хотелось обсуждать с братом, как я рассталась с невинностью. – Я согласна. Отпусти его.

Богучаров продолжал держать пистолет у лба Ивана, а тот непонимающе смотрел на меня. Знал же, что со мной что-то не так. Мужчина убрал оружие и выдохнул.

- Что же, Иван, за тебя приняли решение, и оно меня практически устраивает. – Тагир вернулся к столу и опустошил стакан с виски. – Теперь поговорим о твоем наказании, но уже без сестрички. – Богучаров убрал пистолет за ремень.

- Что? – Я часто заморгала, не понимая, о каком еще наказании говорит этот гад. – Мы же договорились, что ты его отпустишь.

- Да, - Тагир кивнул с видом святого, - но твой братишка не усвоит урок, если его задницу маленько не потреплют. В машину его. – Приказал охраннику, который притащил Ивана до этого.

- Нет! – Громко сказала и перегородила Богучарову дорогу, а он прищурился, смотря на меня. – Нет, так не пойдет.

- Тебе бы стоило помолчать, Лия. – Наклонился и прошептал мне на ухо, заставляя нервно сглотнуть и задрожать, ощущая волны убивающей энергетики. – Уводи его. – Бросил в сторону и снова пронзил меня взглядом, сжимая челюсти.

Слышала шаги. Иван ушел, не произнося и слова. Хлопнула дверь, и Тагир сократил между нами расстояние до неприличия, только теперь не желание пронзило каждую клетку тела, а полнейший ужас.

- Послушай меня, милая, - чеканил каждое слово Богучаров, пока я дышала через раз, боясь пошевелиться, хотя хотелось побежать за братом, - мы договорились, но ты уже перечишь. Не понимаешь слово «собственность»? – Сжала платье пальцами, слыша этот вопрос. Само определение никак нельзя отнести к человеку, но разве такому мужчине это объяснишь. Для него все вокруг чья-то собственность, а что уже говорить о женщинах, которых он и за людей, судя по всему, не считает. – Молчишь. Что же, я немного тебе поясню. – Тагир провел пальцами по моей шее, наклоняя голову и наблюдая за реакцией. – Теперь ты и пикнуть без меня не сможешь. Каждое действие под моим контролем. Моя женщина должна сидеть дома, рожать детей и ублажать меня в постели по полной программе.

- Что? – Ужас, видимо, отразился на моем лице. – Какие еще дети?

- Амалия, неужели ты думаешь, что ты мне нужна, чтобы полы в доме намывать? – Его брови вопросительно изгибаются, а я открываю рот, но не произношу ни слова. – Мне нужна была невинная девушка, чтобы родила мне наследника. Ты вполне подходишь на эту роль. Вот только язычок немного укоротить надо.

- Наследника… - Что за бред нес этот гад? В голове звенели салюты, разрывая мои бедные мозги на части. – Я ничего не понимаю… Зачем…

- А мне казалось, что ты умная девушка. – Протянул Тагир с усмешкой. – Видимо, погорячился с выводами. – Мужчина отстранился, щелкая меня по носу пальцем. – Теперь, милочка, топай в спальню и жди моего возвращения. Твое место именно там. – Богучаров с очаровательной улыбкой посмотрел на меня, заставляя представить, что произойдет, когда он вернется. Вот только особого желания у меня не было. Мысли, то и дело, возвращались к брату.

- Иван… - Пролепетала я, когда Тагир отошел от меня в направлении двери. – Что ты с ним сделаешь?

Мужчина задержался, но не повернулся. Чувствовала, что ничего хорошего Ивану точно не светит, но я должна была что-то сделать.