- Не нужно сомневаться в том, что я смогу защитить их. – Фыркнул Амир и сжал челюсти. – Амалии сказал, что она здесь останется?

- К чему эти вопросы? – Повернулся к братишке, который усмехнулся.

- Может, она бы хотела вернуться к отцу. Бондарев, насколько я помню, тоже метит на место, которое ты себе присмотрел. – Амир поднял брови и хлебнул вискаря, кривясь.

- Меня не интересует, чего она хочет. Главное, чего я хочу. – Процедил сквозь зубы и снова отвернулся к окну. - Лия останется здесь, и точка. Так будет лучше для всех, к тому же ее родственнички изрядно передо мной провинились.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Амир присвистнул, заставляя вновь повернуться к нему лицом. Сидит с довольной рожей и вертит стакан с янтарной жидкостью в руке.

- Да, брат. – Он поднимает виски и подмигивает. – Видимо, связываться с дочкой врага – это у нас семейное.


- А вообще ты молодец, Богучаров, - с улыбкой сказал Волков, наливая нам кофе у себя в кабинете, - я давно хотел придушить этого гаденыша, но ты выбился в лидеры. – Майор подал мне чашку и устроился напротив, прикуривая сигарету и делая глоток бодрящего напитка. – Я пообщался с верхушкой, пока тебя не было. Прикрыл твою голую задницу. Все-таки практически родственники, можно сказать. – Волков потер свой жирный подбородок в то время, как я боролся с усталостью и жутким желанием поспать. – Все следы вы мастерски замели, но вот Андрюха. Он ведь не успокоится. Этот бесбашенный тип попьет нашей крови.

- Я знаю. – Отпил немного кофе и прищурился, думая, как предугадать действия младшего Зарецкого.

- Даже не пробуй мыслить, как он. Не получится, Тагир. – Майор втянул в себя едкий дым, а я провел рукой по лицу, отгоняя усталость прочь. Не сейчас. В данный момент нужно решить проблему, или хотя бы продумать варианты ее устранения.

- Нам же нужно как-то понять, чего от него ждать. – Выпил кофе и поставил чашку на стол, скрещивая руки на груди. Зарецкие те еще суки, но на каждого можно найти управу. Уж я-то знаю.

- У меня есть предложение. – Начал Волков, затушив окурок в пепельнице. – Но тебе оно может не понравиться.

Вот почувствовал жопой, что не к добру его командирский тон. В голове майора всегда копошились разные тараканы, но именно они помогали вылазить из передряг с наименьшими потерями.

- Какое? Майор, не тяни кота за причиндалы. У меня нет желания играть в угадайку. – Сказа нервозно, потому что недосып и виски у Амира сказывались негативно на организме. Готов был уснуть прямо здесь, но сдерживал себя.

- Твой отец общался с их семейкой, причем плотно. Ты не застал этот момент, но Арсений может помочь. – Я усмехнулся. Серьезно? Батя. Потер переносицу и отрицательно покачал головой. Нет, он ничем нам не поможет. Наш полоумный старикан и двух слов связать не может, а что тут говорить о полноценном плане.

- Исключено. Это не тот вариант, майор. Не тот. – Протянул, постукивая пальцами по столу. После смерти матери и сестры папашка вливал в себя водку литрами. Не мог простить себя за трусость. За побег. За их смерть. Еще и Амир напал на него, обвинил во всех смертных грехах и послал к чертям, не желая общаться. Я-то смог проломить стену, а отец так и остался за чертой. Был для брата редкостной скотиной, которую стоит обходить стороной. Я думал, что он попьет и успокоится, но нет. Папочка совершенно слетел с катушек и чуть не повесился в собственном кабинете, на той же люстре, где когда-то была Лилия.

Я успел. Вовремя вытащил его из петли, только это не спасло от потери рассудка. Теперь он лежал в психушке. Проходил лечение, и многие пытались плести интриги вокруг семьи Богучаровых, лезли в душу и писали гадкие статьи. Правда, в свет вышла лишь одна. Та, где подробно описывался этот момент, и автором была чертова Лия Бонд. Как же меня взбесил ее длинный и острый язычок. Она не скупилась в выражениях, и именно поэтому меня это задело. Насрать, что девка выдала инфу об ОДК. Меня это меньше всего волновало. Бондарева задела святое. То, что я не позволял трогать никому.

- Ты подумай. Попытка не пытка, Тагир. – Волков тяжело вздохнул, а я никак не реагировал на его слова.

- Найду другой выход. – Поднялся и поправил пиджак, протягивая менту руку. – Спасибо, майор! Буду должен.

- Брось, Тагир! Я всегда помогаю ради процветания нашего дела. Лишние конфликты между членами ОДК – геморрой, который у нас один на всех, поэтому стоит беречь от него жопу. – Мы пожали руки, и я с усмешкой на губах покинул кабинет Волкова.

Его слова звучали всю дорогу домой. Я сразу побрел в душ, где долго стоял под теплыми струями воды, вспоминая, как обняла меня Амалия на прощание. В этом жесте было что-то нежное, пугающе нежное. Последние полчаса в доме брата я провел с малышкой Лили, а Лия наблюдала со стороны и загадочно улыбалась. Чувствовал себя картиной в галерее, которую все рассматривают и диву даются. Не такого прощания я хотел, но время неумолимо заставляло вернуться. Ради семьи стоило постараться. Волков никогда не подводил. Его задница всегда страдала первой, если случались подобные инциденты, поэтому майор хитрил, как мог. Умело, ловко и так, что никто и никогда ни к чему не мог подкопаться.

Вышел из ванной и без сил упал на постель. Вырубило моментально, но жаль, что лишь на пару часов. Проснулся от кошмара. Амалию убивали у меня не глазах и подбирались к малышке Лили. Черт! Потер руками глаза и присел на кровати. С Зарецким нужно разбираться, иначе у меня крыша окончательно поедет вниз. Поднялся и быстро оделся, после этого побрел во двор и прыгнул за руль, игнорируя вопли водителя. Двадцать минут дороги, и вот я стою на пороге психушки, сомневаясь, что поступаю правильно, ведь отца я уже несколько месяцев не навещал…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Если что, то зовите меня, Тагир Арсеньевич, - говорит Анатолий Петрович, лечащий врач отца, пока мы идем по коридору в заветную палату, - ему стало значительно лучше, но вы давно не навещали его, поэтому неизвестно, какая реакция последует на этот визит. – В голосе дока слышится укор, но мне, откровенно говоря, насрать на его мнение. Да, отношения с отцом у меня всегда были лучше, чем со всеми остальными членами семьи. Я ему поклонялся, старался сделать все на высоте только для того, чтобы он мной гордился. Так и было.

Теперь я не знал, хорошо поступал или плохо. Мы вели грязные дела, занимались тем, чем Амир брезговал. Я стрелял, а брат убирал это дерьмо. Естественно, поэтому ему и приписали жестокость, которой в нем не было и грамма. Слюнтяй. Не мог пристрелить врага. Надеялся на закон, мать его. Вот только законы мы сами себе пишем, потому что карманы полны бабла.

- Я буду на посту. – Анатолий Петрович открыл дверь и пропустил меня внутрь.

Конечно, папаше выделили самую лучшую палату. Максимум удобств, которыми мог пользоваться человек, поехавший с катушек. Он сидел за столом и смотрел в окно. За это время отец превратился в незнакомца. Седовласый старик в белой одежде. Когда-то смуглая кожа покрылась морщинами и потеряла цвет, стала бледной до неузнаваемости. Внутри защемило, когда он повернул голову и смерил меня удивленным взглядом. Тонкие губы изогнулись в усмешке.

- Неужели ты вспомнил про отца, Тагир? – Прохрипел он и кивнул на стул, что стоял напротив.

Я медленно прошел и с тяжелым вздохом опустился на него, помещая руки перед собой на стол. Не хотел видеть его таким. Слабым, потерянным и униженным жизнью. Даже не жизнью, а больше самим собой. Вместо того, чтобы взять себя в руки, великий Арсений Богучаров сложил лапки на груди и жалел себя, упивался горем и не думал о том, что все может быть иначе.

- Вспомнил. – Сухо ответил ему, не моргая и постукивая пальцами по столу. – Нам нужна твоя помощь. – Не видел смысла играть роль заботливого сынка, ведь отец все равно раскусит меня. Сразу перешел к сути, от чего папаша криво улыбнулся и откинулся на спинку стула, испепеляя меня взглядом. Сейчас я не видел в его глазах безумия, что плескалось в них в тот день, когда я вытащил его из петли. Вполне разумный взор, надменное выражение лица и привычное отношение.

- Неужели? И чем же вам поможет полоумный старик? – Папашка цокнул и сложил руки на груди. Узнавал эту позу. Что бы я сейчас не попросил, что бы не произнес, ответ будет отрицательным. Доводы бесполезны. Усмехнулся и провел большим пальцем по брови.