Его прекрасная улыбка вернулась, и он сделал шаг вперед.
— Хорошо. Я не хотел бы, чтобы ты покидала мою постель.
Я игриво шлепнула его по груди.
— Оказывается, все дело в сексе?
— Ты же знаешь, что нет, — заявил он, притягивая меня ближе к себе.
— Знаю. — Хотя я и сказала эти слова, но на самом деле так не думала. Потому что между нами был не просто секс, а нечто намного большее. И я осознавала, что не могу ему во всем доверять, но не хотела, чтобы мои сомнения разрушали наши отношения. — Я проведу здесь всего десять дней. А потом поеду домой в Чарльстон.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала, — заявил он мне.
— Знаю. Но мой контракт уже подписан. Я планировала поехать домой на рождественские праздники и найти другую работу, наблюдения за домом на Новый год. Мне кажется, что из оставшегося времени мы должны извлечь максимальную пользу.
— Ты не можешь точно знать, что приготовило для нас будущее.
— Думаю, очередную работу для меня.
— Я имел в виду именно нас. — Его руки скользнули в мои серебристые волосы, он смотрел на меня с обожанием.
— Мы можем воспользоваться только этими днями? — Беспомощно спросила я. Я не хотела заглядывать слишком далеко вперед, потому что перспектива была для меня слишком пугающей. Как мы собирались существовать на расстоянии вместе? Каким образом я собиралась найти другую работу в Нью-Йорке? Он не собирался покидать округ Колумбия, а я не могла позволить себе жить в таком дорогом городе.
Все было слишком сложно. И поскольку вопрос доверия к нему все еще висел между нами в воздухе, я не хотела задумываться о нашей дальнейшей жизни в данный момент. Поэтому я схватила его за воротник рубашки и поцеловала, прежде чем он успел мне ответить словами или своими действиями.
По прошествии суток Пенн больше не нуждался в поддержке. Он прижал меня спиной к стене. Его руки свободно скользили по моему телу. Губы крепко прижались к моим. Словно он мог поцелуем избавиться от всех наших проблем. Используя свой язык, чтобы заставить меня забыть все, через что мы прошли. И, честно говоря, его метод сработал.
Мой мозг отключился. В этот момент я думала только о нем. Я жаждала его прикосновений, его губ, его тела. Я хотела, чтобы он заявил на меня свои права. Напомнил, что я принадлежу ему, а он — мне. И все, что происходило между нами, было не мимолетным, а ненастоящим.
Хотя это было неразумно. Наши проблемы все еще витали в воздухе, когда мы закончим заниматься сексом. Но я переживала за него. Я все еще хотела, чтобы между нами было все хорошо. Я все еще отчаянно хотела его. Точно так же, как в ту ночь в Париже.
Ничего не могло изменить моих чувств. Даже несмотря на то, что я знала, как усложниться вся моя жизнь. Потому что Пенн Кенсингтон изменил все правила игры моей жизни.
Я поняла это. И была совершенно беспомощна перед этим фактом.
Я так переживала все эти годы, потому что точно знала, знала уже тогда, что мы соединились сильно и быстро. Я говорила ему то, что никогда не рассказывала никому другому. Мне казалось, что между нами наступит сказка. И сейчас я жила в этой сказке. И не хотела отпускать его.
Руки Пенн заскользили сквозь мое платье, уверенные, но нетерпеливые. Он отыскал край моих трусиков и стянул их вниз по ногам. Они упали на пол, став жертвой нашего желания.
Я возилась с его ремнем, пуговицей, молнией. Стягивая штаны по заднице. Он жестко целовал меня в губы, подняв одну мою ногу и положив себе на бедро. Его тело вжималось в мое. Я точно знала, чего он хочет, я тоже этого хотела. Я хотела, чтобы прошлого вечера не было. Я хотела все забыть.
Моя рука скользнула в его боксеры, и я погладила его член. Он уже был твердым от моего прикосновения.
— Прошу тебя, — взмолилась я ему в губы.
Он застонал и приподнял меня. Я пискнула от неожиданности, но затем его член оказался у моего входа, и он опустил меня на него. Сначала медленно, расслабляясь глубоко внутри меня.
Мои глаза закрылись, я задохнулась от его прикосновения. Только его сила удерживала меня у стены, когда он наполнял меня. Мои ноги крепко обхватывали его за талию, руки легли на плечах, но он был единственным, кто пытался что-то сделать. Он вытащил свой член, а потом снова опустил на него.
Вверх и вниз.
Все сильнее и сильнее.
Уверенно прижимая меня к стене, он входил в меня. А я хотела большего. Большего от него самого. Еще, чтобы мы стали чем-то большим.
Я знала, что у нас существовали проблемы. Что мы были мечтой, и одновременно кошмаром, но я ничего не могла с собой поделать. Я не могла вернуться к тому, что было шесть лет назад. Не сейчас, когда знала, что между нами было в данный момент прямо перед моими глазами.
— Кончи со мной, Натали, — приказал он.
Наши глаза встретились, и что-то рухнуло между нами. Радость, экстаз и что-то сладкое, такое сладкое облегчение. Кульминация накрыла нас обоих в полную силу. Он уронил голову мне на плечо, и я чуть не ударилась головой о стену позади себя.
Потом он отстранился и поставил меня на ноги. Мы оба тяжело дышали. Наши груди вздымались в такт. Мне казалось, что в любую минуту я готова была превратиться в слизь перед ним. И все же я притянула его голову и поцеловала нежно и сладко.
— Может, нам стоит почаще заниматься сексом, — в шутку сказала я.
Он усмехнулся и покачал головой.
— Любой секс — это хороший секс с тобой.
— Мне кажется, что мы полностью опровергаем твою гипотезу, — нахально заявила я. – Скорее всего, стандартный тип лучше всего подходит тебе для счастья.
— Ты лучше всего подходишь мне для счастья, Натали Бишоп. — Он с силой поцеловал меня. — Только ты.
32. Натали
Десять дней.
Иногда минуты казались целой жизнью.
А иногда время летит так незаметно.
Как бабочка.
А когда ты пытаешься его затормозить, то ломаешь тонкие крылья у той бабочки.
В первый день Пенн взял меня на прогулку под парусами. Но не он управлял лодкой, а фактически заставил меня управлять ею. Я была в ужасном состоянии. На самом деле. У меня был некоторый опыт ходить под парусами, но сейчас все было по-другому не то, что раньше. Он спокойно отнесся к тому, что у меня мало что получалось. Помогал, потом заставил меня все сделать сначала. К тому времени, как мы отправились в бухту на пикник, я уже почти освоилась на лодке.
Но вернуть лодку на причал — это уже совсем другая история.
На второй день мы заказали мою любимую пиццу, расселись в библиотеке и весь день писали. Моя новая книга просто вытекала из меня, как сквозь решето, появившееся в мозгу. Я все еще не давала ему прочесть ни страницы. Но книга была заявлена и представлена издателям. И в любой день могла прийти новость, что какое-то издательство хочет ее купить. Судя по опыту, обычно проходили месяцы, прежде чем все издатели тут же отказывали. Я особо не тешила себя надеждой.
На третий день была суббота, и Пенн настойчиво приглашал меня на настоящее свидание.
— Я хочу тебя побаловать, — сказал он с очаровательной улыбкой, при виде которой я не могла отказать.
Я оделась в самое лучшее, при том скудном гардеробе, что у меня был с собой. Он не возражал, что на мне было платье, которое он видел уже дюжину раз. Его глаза загорелись, и я поняла, что он подумывает, стоит ли нам вообще выходить из дома.
— Пошли, — сказала я со смехом, подталкивая его к двери.
Он открыл дверцу машины и помог мне забраться внутрь, направившись в Ист-Хэмптон. Он выбрал шикарный ресторан морепродуктов с видом на океан. Цены были астрономическими, но он сказал мне на них не смотреть.
Но я не могла, живя всю жизнь не богато, я не могла шиковать, поэтому выбирала что подешевле. Он заказал еще кое-что сверх моего заказа, бросив на меня понимающий взгляд, который сообщил, что он прекрасно понимал мой выбор. И он был прав, еда была лучшей, что я когда-либо пробовала в своей жизни.
Пианист играл классическую музыку на рояле. В конце вечера Пенн протянул мне руку, и точно так же, как в тот прекрасный вечер в Париже, вывел меня на маленькую танцплощадку и закружил в танце. Я чувствовала себя принцессой в своем дешевом платье и туфлях на высоких каблуках. Но ощущала себя такой красивой и прекрасной, никогда себя такой не чувствовала, даже когда Кэтрин играла со мной и наряжала в дорогие дизайнерские наряды.
И все благодаря его глазам, которые смотрели на меня так, словно я была самой красивой женщиной на земле.