А: «Привет! Извини, что отвлекаю (если отвлекаю, конечно), можешь мне скинуть задания на завтра? Не заморачивайся, можно просто фотку дневника, я разберу»
Еще секунда и снова сообщение:
А: «Заранее спасибо)»
Катя видела, что Андрей написал, и практически моментально вышел из сети. Надеялась лишь на то, что он так реагирует не потому, что что-то параллельно на нее вынюхивает, как она сама. Хотя откуда такие мысли? Вряд ли в нем родился такой нездоровый интерес, какой отчего-то появился у нее…
К: «Привет) Нет, не отвлекаешь, сейчас скину»
Убедившись, что на фото не будут видны «кусочки Алисы», Катя засняла дневник, бросила однокласснику.
Что делать с рваным изображением его несбывшейся любви Самойлова не знала. С одной стороны, он ведь и сам их выбросил, так зачем ей хранить? А с другой…
Она была достаточно наблюдательной, чтобы понять: это фото значило много для прежнего владельца — оно было кое-где затерто, видны были места сгибов, перед девичьим взглядом тут же возникла картина, как Андрей смотрит на нее, изучает… Представляет, что этот взгляд — не натренированный перед зеркалом прием, чтобы фоточка вышла удачной, а искреннее обращение к нему…
Вот только ей-то, Кате, что с этого? И что с этим делать?
А: «Спасибо! С меня шоколадка!»
Катя улыбнулась.
К: «Не за что) Не надо шоколадку, мне не сложно)»
Андрей отправил смайлик и снова пропал из сети.
Видимо, пошел делать домашку, и Кате стоило бы взять с него пример…
Закрыв диалог, захлопнув крышку ноутбуку, Катя сгребла рваное фото в ладонь, открыла один из шкафчиков стола, бросила туда. Не знала пока, что будет делать со своей находкой, но выбросить ее рука не поднялась.
— Ну все, великий сыщик Екатерина, давай теперь займемся чем-то реально важным.
Катя не вспомнила бы, когда с ней такое в последний раз происходило (наверное, классе в седьмом), но сегодняшний вечер грозил стать максимально мучительным — она битый час сидела над элементарной, казалось бы, задачей по геометрии… и не могла ее решить.
Катя злилась, немного на задачу, много на себя. Считала, что это ей кармическая кара за некрасивый поступок — нефиг шариться по подробностям чужой личной жизни, если своей нет. Но легче от самобичевания не становилось.
Девушку бесила сама ситуация. Во-первых, она не привыкла сдаваться, а поэтому пыталась подойти к задаче со всех сторон, но рано или поздно упиралась в одну и ту же проблему. Во-вторых, она не могла позволить себе отмахнуться от задачи еще и потому, что по-прежнему оставалась должницей Саши, а значит завтра утром он потребует тетрадь для списывания, а там подстава… В-третьих… В Америке никто уже не будет снисходительно относиться к твоему «не получилось». И к этому привыкать нужно сейчас.
Задача вынула из Самойловой всю душу, довела до ручки, и стоило ей услышать, как дверь в коридоре открылась, впуская в дом Марка, она тут же была готова рвануть к нему, как в детстве, чтобы сидя рядом и внимательно слушая, а потом отвечая на наводящие вопросы, они вместе разобрались с ней…
И Катя даже не сдержалась, открыла дверь комнаты, открыла рот, чтобы обратиться к отцу, вот только…
На него уже налетела Поля, повисла на шее и что-то отчаянно шептала, из гостиной вышла Снежана, держа на руках Лёнечку, который тоже очень радовался приходу папы с работы… Его внимания требовали родные дети. Дети, имеющие куда больше прав, а она…
— Привет, Котенок, — Марк увидел ее, улыбнулся. — Учишься?
— Привет, ага, — Катя тоже улыбнулась, пытаясь скрыть свои горькие мысли, а потом вернулась в комнату, вновь закрываясь и пытаясь абстрагироваться.
Задача… Ей надо решить задачу, а не жалеть себя…
Помощь пришла тут же, и оттуда, откуда ожидать было бы странно…
А: «Слушай, я тут ошибку нашел в условии задачи, ты ее решала уже? Если нет, могу скинуть свой вариант с обоснованием, где ошибка. А то там можно долго сидеть, колупаться…»
Пауза, а потом еще одно сообщение вдогонку пиликнуло на телефоне.
А: «Будем считать это моей тебе шоколадкой)».
Катя застыла на секунду, не сразу поняв, кто такой Андрей Веселов и почему он ей пишет, а потом почувствовала, как губы в улыбке расплываются…
От какой шоколадки отказываются только дуры.
К: «Блин, а я-то думаю… Бьюсь с ней, бьюсь, а все никак(((».
К: «Буду очень благодарна за подсказку)».
К: «Физмат рулит)».
Андрей отправил три смеющихся смайла, а потом фото тетради.
А: «Почерк похуже твоего будет, конечно, но если что-то не поймешь — скажи».
Катя все поняла. Поняла, и чуть не долбанула себя по лбу — как могла не догадаться, где автор задачи дал в штангу — неясно…
Вот только совсем жульничать не стала — попыталась по-своему со всем разобраться, учитывая опыт Андрея, а потом еще раз с ним сверилась. Это заняло минут двадцать, он в это время молчал…
К: «Мне кажется, теперь шоколадка с меня)»
Закончив же, Катя почувствовала такую эйфорию, что не могла сдержаться, чтобы с кем-то ею не поделиться. Но почему-то не к папе пошла, чтобы он тоже возмутился тому, «какие дураки вам эти книги пишут?», а Андрею написала.
А: «))) Меняю шоколадку на краткое введение в жизнь вашей школы. Расскажи лучше в двух словах, кто что из себя представляет среди преподов»
Катя рассказала. Если на математическую задачу потратила полтора часа, то на общение с Андреем после — добрых два, но разговор шел так легко, что время пролетело незаметно.
Если быть честной, девушка не ожидала, что сосед-молчун может оказаться таким легким собеседником в переписке.
— Катюнь, ты что-то хотела? — Марк заглянул к ней как раз ближе к девяти…
Она посмотрела на отца, продолжая улыбаться так, как улыбалась, переписываясь с одноклассником, пришлось в голове прокручивать сказанные мужчиной слова, чтобы смысл воспроизвести…
— А? Я? Да нет. Я уже разобралась.
Хорошо зная папины привычки, Катя свернула окошко диалога.
— Ужинать пойдешь?
— Ага, сейчас…
Выпроводив отца, написала Андрею, что вроде как самое важное рассказала, а если еще что-то вспомнит, позже добавит, а потом действительно пошла ужинать.
Удивительно, но за разговорами даже не заметила, что проголодалась…
— Андрюш, спрашиваю, почему улыбаешься? — поужинав и отдохнув после работы, Наталья, как всегда, постучалась в комнату сына, не услышав протестов — зашла, окликнула — но он не отреагировал. Сидел на стуле в своих любимых наушниках, вертясь вокруг оси, и периодически усмехаясь.
Женщина поймала себя на том, что испытывает смешанные чувства. С одной стороны, и самой хочется улыбнуться — ведь это первая улыбка сына за довольно долгое время, а с другой… Вдруг это та змея ему пишет? Глеб, конечно, поговорил с ее отцом, тот вроде как должен был вправить малолетней самовлюбленной дурочке мозги, но… Кто знает, что по поводу этой всей ситуации думал и сам отец, и как далеко готова пойти дочь?
Задержавшись на пару секунд, Наталья все же подошла к сыну, аккуратно коснулась плеча, пользуясь тем, что он затормозил, что-то строча на телефоне, дождалась, пока наушники снимет, задала вопрос…
— Улыбаюсь? — он посмотрел на нее с таким непониманием, что стало понятно — происходит это непроизвольно. — Да так, обсуждаем с Коляном игру новую, ничего интересного.
А потом почему-то соврал. Не надо маме сейчас рассказывать, что с одноклассницей переписывается. Ей нервы, да и ему самому непонятно — почему лыбу давит-то, вроде ж ничего особенного не обсуждают. Так, по мелочи…
Парень глянул на время и даже офигел слегка. По мелочи… уж два часа…
— Ты сам-то покушал?
— Да.
И снова соврал. Потому что за этими мелочами забыл «заправиться». Сначала геометрия увлекла (решая ту задачу, он на какое-то время почувствовал себя будто снова в седле после длительной травмы), потом разговор с Екатериной этой.
— Что-то я сомневаюсь… — но в некоторых вещах матерей не проведешь… — Давай я тебе разогрею, а ты пока поставь своего Коляна на зарядку, ничего с ним за полчаса не случится, а ты мне хоть в двух словах расскажешь, как новая школа.