Катя тут же покраснела почему-то. И сама не знала, но Филимонова вечно крутилась у нее в голове. Вполне возможно, она даже чаще думала об этой девушке, чем вроде как влюбленный в нее Андрей. Но поделать с собой Катя ничего не могла.
— Ни при чем, просто… Ты постоянно в истории вляпываешься. Вот я и…
— Это не я в них вляпываюсь, это они меня находят.
— Будешь Антоновне это рассказывать, а мне не надо. Кто первый начал? Ты или Никита?
Андрей глянул на Катю насупившись, но отвечать не спешил.
— Неважно, — буркнул только, а потом салфетку из девичьих рук отобрал, стал лицо от грязи спасать, руки…
— Да как же неважно? Ты понимаешь, что Никита все на тебя спихивать будет? Он на хорошем счету в школе, ему нельзя под конец года в немилость к директрисе попасть, а ты новенький, со странной историей за плечами, на тебя сам бог велел спихнуть…
— Пусть спихивает. Значит, такой мужик…
Катя шумно выдохнула, начиная злиться.
— Из-за чего вы подрались? — вторую салфетку достала — стала за парнем дотирать там, где он сам пропустил, потом одну из рук перехватила — заметила ссадину еще и на ней…
— Катя, я не буду это с тобой обсуждать.
— Почему?
— Потому что.
— Из-за меня?
— Катя…
— Да скажи ты просто, из-за меня или нет?
— Екатерина…
— Если вы из-за меня до такого доходите, то можем отказаться от этих глупостей. Какой в них толк, если ты страдаешь только?
— Катя…
— Что, «Катя»?
— Остановись, — парень перехватил девичьи руки, сжал в своих, поймал взгляд. — Я не буду тебе ничего об этом рассказывать. Смирись просто. Хочешь прекратить все — хорошо, я соглашусь, но я не хочу…
— Веселов, к директору идем…
Может Катя еще что-то сказала бы, но их прервали, физрук зашел к «арестанту», оглядел, понял, что особо бросающихся в глаза увечий нет, а потом конвоировал в сторону директорского кабинета…
Катя их взглядом провожала, то и дело кусая губы… Наверняка ведь из-за нее подрались. Что им еще делить-то? Вот только и ее же делить особого смысла нет… Или есть?
Разговор в кабинете директора длился не меньше получаса. Для обсуждения происшествия собрался чуть ли не консилиум. Директриса, классная, Андрей с Никитой, физрук…
Катя с Верой все это время простояли неподалеку. Все силились услышать хоть что-то, но возможность такая им не представилась — если кто и повышал тон беседы — то всего на пару мгновений, и тут же снова затихал…
Самойлова чувствовала себя будто на иголках, и даже Вера заразилась этим состоянием. Стоило же той самой двери открыться, как подруги разом вытянулись по струнке, замирая, и моментально прислушиваясь.
Сначала вышли физрук с Татьяной Витальевной… Потом Никита, за ним Андрей…
Первый увидел девушек, хмыкнул… Катя отметила, что нос у парня в не таком уж и плохом состоянии, может даже без синяков обойдется…
— Держала б ты его на цепи, Самойлова, а то ходит тут, членовредительством занимается, — подойдя ближе, убедившись, что из кабинета его слова не услышат, Никита чуть наклонился к Кате, давая такой свой ценный совет.
— Язык попридержи… — Катя видела, что у Андрея снова желваки ходуном ходить начинают, на шаг от Никиты отошла, ответила с вызовом. Вот теперь-то уж точно не сомневалась в том, кто стал зачинщиком драки.
У Разумовского всегда были проблемы с умением вовремя остановиться и сильно завышенным чувством собственной важности. Но сам-то он это, конечно, проблемами не считал…
Ей Никита не ответил, а вот к Андрею повернулся, снова шепотом (но Катя с Верой услышали), произнес:
— Как и договорились, Веселов… Продолжим.
— Не сомневайся…
— Что вы продолжить собрались? — Андрей явно собирался пройти мимо стоявших тут подруг, не сказав ни слова, но Катя не дала, за руку поймала, потянула, чтобы он развернулся.
— Ничего.
— Андрей…
— Ничего. Нас не выгонят, даже родителей вызывать не будут, мы публично помирились, прощение друг у друга попросили, конфликт исчерпан.
— Но вы же только что договорились…
Как ни странно, Вера шикнула, когда Катя тон повысила, собираясь повторить то, что Никита прошептал недавно…
— В классе поговорим…
Воспользовавшись тем, что Самойлова повернулась к подруге, Андрей высвободил руку, снова развернулся, пошел по коридору…
Вот только не в класс — на улицу вышел.
— И что это значит? — Кати же не оставалось ничего другого, кроме как к Вере обратиться.
Та плечами пожала.
— Думаю, ты ничего не добьешься, но они что-то задумали…
— Веселов…
— Что, Самойлова?
Андрей вернулся на следующий урок ровно со звонком. Достал тетрадь, начал усиленно делать вид, что следит за тем, что в классе происходит, Катю при этому игнорировал…
— Что вы собрались делать с Разумовским?
— Чай пить… С него печенье, с меня заварка…
— Веселов…
— Что, Самойлова?
— Не смей с ним драться больше…
Андрей хмыкнул, промолчал. Катю это не устроило…
— Поклянись мне, что вы больше не будете…
— Успокойся…
— Поклянись…
— Нас сейчас выгонят с урока из-за тебя.
— Пусть выгоняют, поклянись…
— Тебе «пусть выгоняют», а у меня, знаешь ли, один залет за сегодня уже есть, норма исполнена, хватит…
— Ну так скажи, что вы не будете драться, и я отстану.
— Катя…
— Я тебя в классе забаррикадирую.
— Самой не смешно?
— Нет, не смешно. Вы же поубиваете друг друга…
— С удовольствием…
Катя чуть ли не зарычала от злости и бессилия. Вот ведь баран упрямый. Глупость собирается сделать, еще и так настойчиво…
На телефоне Кати экран загорелся, она тут же его схватила, чтобы Андрей не успел прочесть, хотя его, кажется, телефон и не заинтересовал совсем.
Вера писала: «Я у Санька спросила, он мне подробности рассказать отказался. Мол, я тебе сразу донесу… Но в общих чертах: они сегодня вечером договорились встретиться и поговорить. Не знаю, где, не знаю, во сколько…».
Легче от этого, конечно, не стало, но делать все равно что-то надо было.
— Если ты с ним драться пойдешь, я на лысо побреюсь. За два месяца до выпускного…
Угроза сама собой родилась. От отчаянья, видимо.
Андрей писать что-то перестал, ручку положил, голову повернул к соседке…
— Ты совсем спятила, Самойлова? Глупостей не говори, лучше делом займись, а в это не лезь, мы сами разберемся…
Оставшееся до конца уроков время Катя потратила на то, чтобы убедить, отговорить, заговорить… Ничто не срабатывало, но она собиралась бороться до последнего…
— Проведешь меня домой сегодня?
Андрея вопрос удивил, он хмыкнул, бровь вздернул…
— С чего это вдруг? Всегда же отказываешься…
— А сегодня не отказалась бы…
— Прости, сегодня не могу.
— А если я очень попрошу?
— Все равно не могу, Кать.
— Андрей… — когда парень готов был уже сбежать, махнув на прощание рукой, Катя поймала его за локоть, он оглянулся. — Не делай глупостей, я очень тебя прошу…
В ее тоне было столько искренней заботы, что Веселов непроизвольно улыбнулся. О нем разве что мама так заботится, а тут… Он даже не смог порыв сдержать, к Катиному лицу приблизился, губами кончика носа коснулся… Регламент их вымышленных отношений не предвидел поцелуев в губы, но на нос ведь запрет не стоял? А почему-то очень уж хотелось…
— Все будет хорошо. До завтра…
Не знай Катя о дневной драке и вечерних планах, подумала бы, что у Андрея просто хорошее настроение… А так…
В голове промелькнула мысль следом пойти, но девушка сомневалась, что из этой затеи что-то выйдет, поэтому искала альтернативы…
— Если смогу что-то еще у Бархина узнать — скажу тебе, — Вера тоже подошла к подруге прежде, чем из класса выйти, на ухо прошептала, чтобы Саша ничего не услышал лишнего… — Пока только знаю, что они там вдвоем будут, один на один…
— Спасибо…
— Не за что, держи меня в курсе тоже.