У него вчера будто тумблер в голове переключился. Вместо злости — азарт. Вместо страха — тяга. Вместо тоски — жажда. И вроде бы до сих пор не пофиг, что она предала когда-то, но… Отчего-то крайне легко себя каждый раз, как нахлынет, убеждать заново, что это другая Катя предала. А за этой, соседкой, греха нет.

— Что я должна с ним делать, когда в Америку буду возвращаться? — Катя первой зрительный контакт разорвала. Не потому, что праведного гнева не хватило, нет. Все куда хуже — вчерашний ночной поцелуй вспомнила… и по лицу румянец снова пошел, в жар бросило… Попыталась пальцы Веселова скинуть, сделала шаг назад, уперла руки в боки.

— Мне отдашь. Мы справимся…

— Так зачем ты мне его припер, если сам не против кота завести? — и тут уж логика окончательно ускользнула от Екатерины. Стало совсем сложно понять, в какие игры Андрей играет.

То ненавидит, то говорит, что она до сих пор у него «вот тут… и вот тут…», то подарки дарит странные…

— Одного забрал, другого припер. Все честно, — Андрей же плечами пожал. У него с поиском логики в своих действиях проблем не было. Он просто даже не пытался ее искать.

— Тогда верни мне моего, а своего забирай…

Катя говорила и чувствовала себя предательницей, потому что… Кот остался в квартире, попил молока и уснул уже… И она когда смотрела на него — сердце сжималось. Никогда себе не призналась бы, но всю жизнь о таком мечтала… О маленьком, мягоньком, нежном и ласковом мурлычущем комочке.

— Я сам буду решать, Самойлова, когда вернуть и когда забрать. — И как же он взбесил таким своим наглым ответом, вот только… и от сердца отлегло сразу. Значит, не придется возвращать… — Прекрати истерику и пошли чай пить…

Пока Катя ртом воздух хватала, Андрей взял ее за руку, на свою кухню поволок…

— Есть что обсудить…

Она продолжала молчать, села, когда Веселов на нужный стул указал, дождалась, пока перед ней чашку поставят, пока он тоже сядет напротив…

— Насчет вчера, — Андрей заговорил, глядя пристально и проникновенно. Это так странно было, так непривычно. Еще вчера ведь боялись друг друга. До одури и икоты. А сегодня… — Я был груб тогда. Прости. Но ты тоже меня понять должна, это ненормально — к злому нарику близко подходить… Даже если у тебя исключительно добрые мотивы.

Катя опустила пристыженный взгляд, вздохнула.

— Это ты меня прости. Из-за меня ты нарваться рисковал. Я просто… Мне сложно… И жалко… И я знаю, к чему это приводит, поэтому…

— Я помню, что ты знаешь, — снова пристальный взгляд, а Катя… щеку закусила, чтобы не расплакаться отчего-то. Опять нахлынуло. Вышка та чертова, звонок Лене, слезы, обещание встретиться… — Просто не делай так больше, пожалуйста. А с котом… Если действительно хочешь, чтобы я его забрал — приноси. Мне парень понравился, мы подружимся, думаю, просто… Он мне тебя напомнил, вот я и…

— Потому что грязный, лохматый и худой?

— Да я ж помыл вроде бы…

— Он когда ест — пачкается моментально, — Катя улыбнулась, Андрей тоже хмыкнул.

— Есть такое дело… Ну, в общем, приноси, если хочешь…

— Нет. Не хочу. Но… Ты мне больше не тащи никого, мне ведь правда в Штаты возвращаться скоро…

— Когда?

— После свадьбы Бархиных, через пару дней…

— На свадьбу?

— Да… — Катя ответила, Андрей кивнул, взгляд на ее чашку опустил, сфокусировался, вдохнул глубоко, но незаметно, на нее глянул, улыбнулся снова…

— Я уже передавал поздравления Питеру?

— Передавал, когда я тебя в задницу послала как раз… — Катя не знала, почему Веселову так хочется поздравить незнакомца с грядущим событием, но воспринимала интерес философски.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Было дело…

— Раз уж у нас сегодня день извинений, ты и за тот случай меня прости. Нам просто… надо забыть, что когда-то между нами было, и учиться жить если не дружно, то хотя бы вред друг другу не нанося…

Андрею стало интересно, что она подразумевает под «вредом», и относится ли к этой категории вчерашний поцелуй, но… Он смолчал.

— Снова сделка? — бровь вздернул, руку протянул. Как когда-то, рядом со входом в метро, после того, как Сплетница распустила слух о том, что у них вроде как отношения. — Только вместо псевдоотношений, псевдодружба?

— Но мы ведь вроде бы уже договорились об этом… — Катя замялась. Тоже прекрасно тот момент помнила. Она вообще все моменты помнила, с ним связанные.

— Там мы для Веры и Саши договорились, а теперь друг для друга. Я жду… — он правда ждал. Ждал, когда ее ладошка снова в его окажется. Очень ждал.

— Но только без глупостей, пожалуйста. Никаких больше подарков… И поцелуев тоже не надо. — Катя ответила на рукопожатие, а потом руку выдернула, как можно быстрее. Она чувствовала неладное. До сих пор слишком хорошо знала Андрея, и его взгляд прочесть могла до последнего полутона… Там азарт плескался.

— Я помню, вас по статусу целовать не положено уже. Просто… молодость вспомнить решил, — Андрей плечами легкомысленно передернул, опуская руку на стол, потом голову склонил, сощурился немного, продолжая лицо девушки напротив разглядывать… — Мы когда вчера целовались с тобой… — Андрей только говорить начал, а Катя уже почувствовала, что снова щеки загораются… — Я кофту поправил, но уходя увидел… У тебя тату есть?

Катя сглотнула, отдавая немую команду себе же сохранять спокойствие…

— Какое тату? — врала, а кожу на тазовой кости будто жгло… Он вчера руками по тому месту прошелся, внимания не обратил… И слава богу.

— Нет тату, значит?

— Нет, конечно. Тебе показалось, — Катя постаралась ответить легкомысленно, улыбнулась. — Я же правильная девочка, Веселов. Откуда взяться тату?

— Правильная… — он задумчиво ответил, вот только взгляд отводить не спешил. Сомневался… Черт…

— Мне к Коту пора.

И выдерживать этот взгляд дольше Самойлова не смогла бы. Встала, кофту отдернула… Чтобы уж точно ничто «ненужное» его взгляду не открылось. Чай залпом допила, поставила чашку в раковину по-хозяйски, вышла в коридор. — Можешь не провожать…

А он и не рванул, если честно… Остался сидеть, взгляд в столешницу вперил и вспоминал… Точно ведь было. Тату. Почему врет тогда?

Андрей решил, что узнает, тоже встал, взялся чашки мыть, параллельно думу думая…

Что им дано: любовь в семнадцать, дикая обида, новая встреча, осознание, что ни любовь, ни обида не забыты. Вот только… у нее теперь жених. Зато у них на двоих общий кот. И грядущие задания от Веры с Сашей.

Только непонятно, что Разумовский имел в виду, когда сказал, что «зря тогда все провернул». Что провернул-то? Андрей застыл на мгновение, задумался, потом рукой махнул мысленно. Какая разница, какой бред несет наркоман?

Глава 29

— Пап, ты не поверишь… Я не смогу к вам с ночевкой приехать, потому что у меня теперь… кот есть…

С того дня, когда Андрей сделал ей неожиданный сюрприз, прошла почти неделя. Катя училась быть ответственной хозяйкой для нового члена семьи, он же… абсолютно не заботился о том, что тоже неплохо было бы соответствовать.

Кот вел себя максимально эгоистично… но так мило!

Если ел — то молоко и корм по всей кухне. Если искал туалет — то вечно промахивался. Если ложился отдохнуть — исключительно в дверном проеме, чтобы обойти его было невозможно. Что Катю радовало — котяра любил ласку. Сам приходил, на колени укладывался, урчать начинал, требуя…

Она не отказывала. Гладила, чесала, тискала, сюсюкала и умилялась. Не знала, понимал ли сам Веселов, какой подарок сделал, но чувствовала себя в такие моменты абсолютно счастливой.

— В смысле, кот? — вот и сейчас Катя сидела на диване, Кот лежал на ее коленях вверх брюхом, урчал довольно, рот открыл, кончик языка вывалил, лапками потряхивал от удовольствия. Смотреть на него без смеха не получалось. Уже отъевшийся немного, но по-прежнему лохматый…

— Мне котенка подбросили под дверь, ну я и взяла… — почти не соврала. Умолчала только, кто «подбросил». Почему-то говорить Марку, кто ее сосед, не хотелось. Она и с Марины клятву взяла, что та не выдаст. Катя боялась, что Марк эту ситуацию воспримет, как опасную. Приедет еще к Андрею на серьезный разговор, будет требовать съехать… Кате же этого не хотелось. Ни чтобы отец нервничал, ни чтобы Андрей съезжал… Себе в этом можно было признаться. Вроде бы.