— Я знала, что ты будешь ждать меня.
А затем дверь в кабинет опять хлопнула, не допуская Кристину в их общую тайну.
Кристина прикрыла глаза и представила себе их. Она почти явственно видела, как вечернее солнце освещает кабинет, мерцая бликами на мебели темного дерева. Кристина так хорошо помнила эту комнату, что могла бы ходить по ней с закрытыми глазами. В глубине комнаты был камин, который так любил отец. У противоположной стены стоял старинный письменный стол, за которым когда-то Стив и ее отец дружно работали вместе, а она приносила им чай. С одной стороны камина стояло широкое кожаное кресло, а с другой стороны — узкий диван, достаточно длинный, чтобы на нем можно было вытянуться во весь рост. Она часто искала здесь приюта в унылые годы после смерти матери.
Кристина представила себе, как Стив, с любовью глядя на Долли, медленно укладывает ее на этот диван, не торопясь расстегивает пуговицы на ее блузке, не спеша...
Кристине хотелось закричать, заголосить, заплакать, вырвать свое предательское сердце из груди, перекрыть все свои эмоции и чувства, превратиться в бесстрастную статую, чтобы больше никогда не чувствовать этой боли. Но больше всего ей хотелось убежать как можно дальше отсюда, от Стива, от Долли. Она так и сделала когда-то.
Но теперь она больше не та наивная девочка, отвечающая только за себя, которой была когда-то. Она теперь женщина и ее судьба связана с жизнью многих других людей. Она положила руку на живот. Одна-единственная слеза скатилась по ее щеке. Кристина гордо подняла голову.
Она теперь — жена Стива. Он женился на ней по своему собственному желанию. Она носит в себе его ребенка, их ребенка. С этим домом у нее связано столько радостных и горьких воспоминаний. О ее детстве. О ее юности. О ее родителях. У нее были и мать, и отец. И она сделает все возможное, чтобы у ее ребенка тоже был отец, который бы любил его. Чего бы ей это не стоило.
И если для этого ей придется столкнуться лицом к лицу с Долли, если ей придется предъявить свои права на Стива, она не остановится и перед этим.
Пусть Долли любит его, сколько ей вздумается, но именно она, Кристина, родит ему ребенка!
— Ты что-то тихая сегодня? Случилось что-нибудь? — Голос Стива казался искренне озабоченным.
— Я просто задумалась о прошлом, о папе... и о Долли.
Кристина сделала намеренное ударение на последнем слове. Стив только что предложил ей вина, но она отрицательно покачала головой.
Сегодня утром она была у врача и теперь точно знала, что беременна. Она не думала, что бокал красного вина может как-то повредить ребенку, но решила на всякий случай поберечься. Это дитя — мальчик или девочка, которое скоро даст о себе знать, было ей бесконечно дорого, и именно поэтому она опять вспомнила об отце. Он стал бы прекрасным дедушкой и был бы рад тому, что отцом ребенка был Стив, которого он так высоко ценил.
Но ее отец, как и она в то время, был слишком доверчив и не знал всей правды о человеке, к которому относился как к сыну. Он даже представить себе не мог, что Стив изменяет ему с его женой.
— Долли никогда не любила отца. Она вышла за него замуж из-за денег.
Наверное, из-за своего положения Кристина стала такой эмоциональной, а кроме того, тот факт, что отец ее ребенка не любит ее, каждую секунду отзывался болью в ее сердце. Пока Кристина ждала приема у врача, она обратила внимание еще на одну женщину. Та была на последних месяцах беременности, и ее сопровождал муж. Он сидел рядом со своей женой, не спуская с нее счастливых глаз, в которых светилось такое обожание и нежность, что у Кристины защипало в глазах. Когда мужчина взял руку своей жены, которая лежала на животе, и ласково поцеловал ее, Кристина в который уже раз пожалела себя.
— Ты должна принимать во внимание тот факт, что Долли была намного моложе твоего отца.
— Конечно же, ты станешь ее защищать. Разве может быть иначе? — вспылила Кристина.
Стив как раз налил себе в бокал вина и собирался отпить из него. Но после ее гневного выпада он нахмурился и поставил бокал на стол.
— Не понимаю, почему ты так завелась, — сказал он холодно. — Ты знаешь...
— Единственное, что я знаю, это то, что Долли была у нас в доме, а ты не сказал мне об этом ни слова! — сказала Кристина вызывающе.
— Ты ее видела? — резко спросил Стив, нахмурившись еще больше.
— Да, видела. Ты не ожидал? Интересно, с чего это она прибежала сюда? Ты что, позвонил ей и сказал, что она может без опаски прийти? Что я сплю сном младенца и вряд ли скоро проснусь? Что ты устал заниматься любовью — о, прости! — заниматься сексом с женщиной, которую ты не любишь и не желаешь? Стив, запомни раз и навсегда, что это мой дом, в этом доме жили мои мать и отец, и пока я в нем нахожусь, я не стану мириться с тем, что ты... ты развлекаешься со своей любовницей в нем!
Кристина на секунду замолчала, чтобы перевести дух, и уже была готова снова разразиться очередной яростной тирадой, но Стив не дал ей такой возможности, разгневанно вскочив с места.
— Что ты несешь? Ты отдаешь себе отчет в том, что ты говоришь?
Кристина не могла поверить своим ушам! Он будет все отрицать? Его наглый вопрос довел ее до бешенства.
— Я прекрасно понимаю, о чем я говорю, — бросила она ему, когда наконец смогла говорить. — Я говорю о твоей связи с Долли, о связи, которая началась, когда мой отец был еще жив, и которая тянется до сих пор, хотя вы оба сейчас женаты.
Кристина увидела, как напряглись мышцы на лице у Стива. Ему явно не понравились ее слова. Еще бы! Пусть подумает, каково было ей все эти долгие дни и месяцы! А как должен был чувствовать себя ее обманутый отец?
— Ты думаешь, что Долли — моя любовница?
Как ему удается изображать такое искреннее удивление, да так убедительно? Это просто подтверждает, что эта связь много для него значит, и он собирается сохранить ее в секрете, чтобы продолжать гнусные отношения и впредь.
— Нет, Стив, — уверенно заявила Кристина. — Я не думаю, что Долли — твоя любовница. Я это знаю. Долли сказала мне об этом в день нашей свадьбы четыре года назад.
В комнате повисла напряженная тишина.
— Так вот почему ты убежала тогда... — угрюмо сказал Стив.
— А ты как думал? — с горечью в голосе ответила Кристина и устало махнула рукой. — Я не собираюсь больше говорить на эту тему.
Кристина удивилась своему собственному самообладанию и тому, как она постепенно взяла ситуацию в свои руки.
— Давай оставим прошлое позади. Нас должно заботить прежде всего будущее. Я заявляю тебе, что не потерплю присутствия Долли в моем доме.
А вот теперь она скажет ему о ребенке. И она попросит его, нет, она потребует от него, чтобы он подумал о том, какое воздействие может оказать на ребенка, которого он так ждет, продолжение его отношений с Долли.
Но неожиданно зазвенел телефон.
Стив подлетел к телефону и ответил, прикрывая трубку рукой, явно не желая, чтобы Кристина слышала обрывки разговора. Волна ревности опять накрыла Кристину. Что, опять Долли? Подавив захлестнувшее ее желание вырвать у него телефонную трубку и бросить аппарат на пол, Кристина гордо поднялась и вышла в гостиную.
Куда делась вся моя храбрость, вся решимость положить конец их отношениям? — спрашивала она себя, пытаясь разумными доводами потушить огонь страстей, бушевавших в сердце. Почему она не поставила Стива перед выбором? Неужели она элементарно боится, боится того, что Стив предпочтет Долли их ребенку?
Немного успокоив свой сердечный ритм, Кристина решительно поднялась с места. Неужели она позволит себе опуститься до положения бесхарактерной постылой жены, проводящей все свое время в заботах о ребенке, пока ее муж ищет удовольствий и любви в другом месте?
А что, если Стив проигнорирует все ее требования и будет вести свой прежний образ жизни, но более скрытно? Если они будут продолжать встречаться с Долли, а она просто этого не узнает? Кристина почувствовала, как ее охватила дрожь. Весь ее запал исчез куда-то, как будто ее оптимизм и уверенность в победе вытекли из нее, оставив ее абсолютно изможденной и испуганной. Она знала, что сможет вынести многое, жизнь в Найроби научила ее не сдаваться, но сейчас она была не одна. Внутри нее росла новая жизнь, интересы которой она должна была отстаивать.