Шеррил Вудс - Благие намерения

— Я дома, — только и ответил Дуг. Произнес он это твердо, и его рука сжала чуть сильнее ее плечи.

Билли Джо явно не врубился в скрытые настроения. Он снова игриво хлопнул Дуга по плечу.

— Великолепно! Пропустим по паре пива потом? Потрепемся?

Трейси надеялась, что Дуг ухватится за приглашение. Но он ответил:

— Как-нибудь на неделе. Нам с Трейси еще столько нужно обговорить.

Билли Джо ухмыльнулся точно так же, как в день их свадьбы, заранее зная обо всех скверных шутках, которые парни собирались сыграть с ними во время их медового месяца.

Трейси всегда считала, что медовый месяц — дело святое, время узнавания мужа, радостное пробуждение любви, источник счастливых воспоминаний на всю оставшуюся жизнь. Но Билли Джо и другие парни превратили их трехдневный уик-энд в сплошную череду дурацких хохм. Дуг терпеливо воспринимал их, только посмеивался. Трейси не смеялась ни тогда, ни тем более сейчас.

— Понял, друг, — понимающе согласился Билли Джо. — Еще увидимся.

— Итак, парень, где ты пропадал? — дружелюбно спросил отец Трейси, присоединившийся к ним минуту спустя. Говорил он так небрежно, словно Дуг всего лишь вышел прогуляться вокруг квартала да и потерялся почти на три года.

— Да побывал кое-где. Пару раз нашел хорошую работу, которая многому меня научила.

Подковылявший к ним Дональд прервал то, что начинало уже выглядеть как допрос.

— Деда! Деда! — повизгивал он, протягивая руки.

— Привет, мальчонка, — откликнулся отец Трейси, хватая его в охапку. — Что у тебя нового? Дональд показал пальцем на Дуга:

— Папуля!

Трейси заметила озабоченность, промелькнувшую в глазах отца. Они как бы вопрошали, действительно ли у нее все было в порядке теперь, когда появился Дуг. По-видимому, выражение ее лица не дало ему ожидаемого ответа, и он сурово посмотрел на Дуга.

— Ты вернулся домой или заскочил проездом? — его голос был окрашен желанием защитить ее, подсказывал, что, ошибись его бывший зять с ответом, и он вылетит из города.

Дуг пристально взглянул на Трейси, словно желая убедиться, дошла ли до нее серьезность его намерений.

— Я вернулся насовсем. Ее отец широко заулыбался.

— Рад слышать это, сынок. Почему бы вам с Трейси Мари не пообедать с нами? У нас в духовке жарится добрый кус мяса, ведь так, Грейс?

— Не думаю, что нам это удастся, па, — отозвалась Трейси в то время, как Дуг произносил:

— С удовольствием.

Мать Трейси бросила на нее еще один из тех странных задумчивых взглядов, которыми она мучила ее на протяжении всей службы.

— Где ты остановился, Дуг? Ведь твои родители живут сейчас во Флориде, — проговорила она сладким, как варенье, тоном, глядя на него невинными глазами.

— Дома.

Ее брови поползли вверх, а в карих глазах промелькнуло удовлетворение: «Понятно».

— Только, пока не подберет себе жилье, — многозначительно вставила Трейси. — Ведь так, Дуг?

Он подмигнул матери Трейси.

— Если того пожелает Трейси, — произнес он таким тоном, словно даже на минуту не мог себе представить, что Трейси вдруг не пожелает такого.

— Ну, тогда порядок, — подытожил Рей Картер, принимая решение за них. — Приходите к нам на обед. Как в старые добрые времена. Дональда мы возьмем с собой.

— Поеду с дедом, — подтвердил Дональд.

— Я тоже поеду с вами, — торопливо проговорила Трейси, но Дуг подхватил ее под руку прежде, чем она успела сделать шаг в их сторону.

— Минутку, ты поедешь со мной, — возразил Дуг.

— Конечно, милая, поезжай с Дугом, — сказала ее мать и, взяв мужа за руку, удалилась, не дав Трейси вымолвить ни слова. Она тоскливо посмотрела им вслед, потом свирепо уставилась на Дуга.

— Не радуйся. Дуг Магир, или я сверну тебе башку!

— Чего бы мне не радоваться?

— Еще пару часов назад мои родители думали, что ты исчез навсегда, и ни капельки не сожалели об этом.

— Сомневаюсь. Твои родители всегда любили меня.

— Пока ты не сбежал от меня.

— Могу поспорить, что даже тогда они хотели, чтобы ты дала мне еще один шанс.

Точно, хотели, но Трейси не собиралась говорить ему об этом. Хватало и того, что они сегодня практически объявили перед Богом и всем Сильвер-Фолсом о своем желании дать своему зятю еще один шанс. Чего доброго, они еще закажут торт для повторения роскошного свадебного стола. Ей придется серьезно поговорить с матерью, пока они будут готовить воскресный обед, и объяснить ей, что к чему. Примирения не будет. Ни сегодня, ни после.

Пока она наблюдала, как удаляются ее родители и как Дуг перебрасывается ничего не значащими словами с другими прихожанами с такой легкостью, словно виделся с ними не далее чем вчера, ее обуревало желание завопить во весь голос. Однако, подумала она, репутации священника будет нанесен непоправимый урон, если одна из его прихожанок рассопливится на лужайке перед церковью через десять минут после окончания его проповеди о спокойном восприятии небольших испытаний, выпадающих людям по воле Бога. Она сделала глубокий вдох и решила, что выдержит это испытание, если займется подсчетом одуванчиков, торчавших из травы, пока не освободится Дуг.

Разумеется, она никак не рассчитывала на появление Вирджинии Сью.

— О, Дуг, дорогуша! — воскликнула Вирджиния Сью, подлетая к Дугу в облаке духов, она запечатлела звонкий поцелуй на его щеке и сжала его в объятиях с такой силой, что Трейси удивилась, как он может еще дышать. — Я и не подозревала, что ты в городе!

Дуг с опаской взглянул на Трейси и наградил Вирджинию Сью той самой улыбкой, которую он дарил всем женщинам еще в эпоху, когда они жили в согласии. Его улыбка шипела и искрилась, как фейерверк на Четвертое июля[3], и Трейси почувствовала, как что-то задымилось у нее внутри. Она знала, что таков уж Дуг: не мог он ничего поделать с тем, что ему нравились какие угодно женщины и что их притягивало к нему, как частицы металла к магниту. Однако ей-то это не могло понравиться, тем более когда его треклятая улыбка была предназначена Вирджинии Сью.

— Вирджиния, ты совсем не изменилась и все еще выглядишь как картинка! — воскликнул он, и Трейси захотелось открутить ему голову. О том, как выглядела она, Трейси, не обмолвился ни словом. Его не озаботили даже проклятые тени под ее глазами.

— Краснобай! Трейси, твой муженек настоящий дьявол. Но ты ведь и сама это знаешь.

— Он не… — с жаром начала Трейси. — А, ладно.

Ей уже надоело объяснять всему миру, что они с Дугом разведены и не сойдутся. Все равно никто ей не поверит. Даже Дуг не верил ей, а у него на руках была бумага, подтверждающая развод.

Когда он наконец переговорил со всеми знакомыми, доведя до всех и каждого, что вернулся насовсем, Трейси сунула ему в руку ключи и забралась на переднее сиденье, не промолвив ни слова. Выглядела она абсолютно спокойной. Это подтверждалось теми улыбочками, коими одаривала их добрая половина треклятого городка. Тут-то она и решила, что не позволит ни одной живой душе подумать, что неожиданное возвращение Дуга Магира могло взволновать ее по прошествии столького времени.

Только ее выразительные, сверкающие янтарем глаза выдавали, что она была безмятежна не более генерала, ведущего свои войска в бой.

— Так приятно видеть вас снова вместе, дорогая, — говорила Грейс Картер, поливая соусом жаркое и пробуя вилкой печеный картофель. — Я всегда считала, что все образуется, если проявить достаточное терпение.

Опять это слово, подумала Трейси, хмуро глядя на мать. Терпение не имело ничего общего с тем, что происходило между ней и Дугом. Доверие, любовь, обязательность — вот это никакое терпение в мире не могло вернуть.

Дуг с Дональдом остался в гостиной и ввязался в мужской разговор с отцом Трейси. У них все было нормально: даже в кухне она слышала, как они смеются.

Вот и понадейся на родительскую верность. Голосование состоялось и было единодушным: они приняли Дуга так же радушно, как и в день их бракосочетания. Его длившееся два года и семь месяцев прегрешение было прощено быстрее, чем рисунки, которые трехлетняя Трейси намалевала губной помадой матери на стенах гостиной. За ту проделку ее лишили ужина. А Дуга сейчас угощали современным эквивалентом упитанного тельца.

— Мы вовсе не вместе! — страстно возразила она.

Мать пригляделась к ней.

— Дуг, похоже, считает, что вернулся насовсем.