Джун Зингер - Блестящие разводы

— Я думаю, что на этот раз своими манипуляциями ты хочешь выхлопотать мне Нобелевскую премию или, по крайней мере, втянуть меня в блестящий брак.

— Ну, скажем так, над первым я все еще работаю. Что же касается второго, если тебе хочется быть моим сожителем, я внимательно изучу твое предложение. В конце концов, сожителя у меня еще не было. Что скажешь?

— Я скажу, — ответил Тедди, выстреливая пробкой, — что за это следует выпить. И пока мы все в сборе, выпьем за Хани, Сэм и Бейб, а заодно и за последний блестящий развод.

Лос-Анджелес. 1991

Стоя у окна спальни, Нора окинула взглядом пейзаж поместья Грантвуд — голубая даль бассейна, зеленые лужайки, яркие краски садов, пестрящих ранними цветами вперемешку с массивными тропическими растениями. Настоящий южнокалифорнийский пейзаж, несмотря на то что само поместье устроено в духе английской деревенской усадьбы.

Справа, на самом краю участка была расположена небольшая, всего на три лунки, площадка для игры в гольф. Ею редко кто пользовался — на это никогда не хватало времени. Слева был теннисный корт. Она почти ясно представляла себе, как по нему бегают Сэм и Хьюби в белых теннисных костюмах — Хьюби неспешно, Сэм более азартно, вкладывая в каждый удар такую силу, словно пытаясь уложить кого-то наповал.

Прямо за кортом — огромный кукольный дом; в таком могла бы играть четырнадцатилетняя королева Франции до того, как ей отрубили голову. Только грантвудский кукольный дом, увитый тропическими лианами и обставленный использованными кинодекорациями, выглядел чисто по-лос-анджелесски. Нора прикрыла глаза, и в ее голове возникли голоса трех голливудских принцесс — Сэм, Бейб и Хани. Девчонками они играли во взрослых и мечтали о тех временах, когда они вырастут и жизнь станет прекрасной. Такой прекрасной, какой она может быть только в одной из постановок «Грантвуд студии» с участием самых блистательных звезд.

Но это было двадцать лет назад, а сегодня весь Грантвуд готовился к церемонии бракосочетания.

Нора посмотрела вниз на свадебные атрибуты — маленькие круглые столики, застеленные розовыми скатертями, стояли вокруг бассейна; северную лужайку, украшенную белыми ситцевыми розами; южную лужайку, уставленную рядами небольших золотисто-белых стульев, главное место церемонии — лоджия была задрапирована розовой тканью. Она подумала о том, как сама невестой входила в Грантвуд, о том, сколько замечательных вечеринок устраивала здесь уже в качестве хозяйки. И эта, последняя, проводимая под ее руководством, должна стать самой блестящей из всех. Это будет пышная свадьба… Брак, заключенный на небесах… Брак, неподвластный ревнивым богам развода.

Она посмотрела на безоблачное голубое небо, на золотой шар солнца, восходящий на востоке, — свадебная церемония назначена ровно на двенадцать. Есть еще время, чтобы облачиться в темно-розовое платье, разложенное на кровати, и нанести последние штрихи румян на ее бледную английскую кожу. Она посмотрела на посыльных из цветочной лавки, заканчивающих украшать поместье цветами; на музыкантов, устанавливающих свою аппаратуру; на шеф-повара, погоняющего свой персонал и отчаянно машущего руками в сторону буфетных столов.

И вдруг ей вспомнилась другая свадьба — та, что состоялась в Палм-Бич. Она стояла у окна своей спальни и смотрела на последние приготовления, а тринадцатилетний Хьюби, одетый в белый костюм пажа и похожий на элегантного джентльмена, мчался через лужайку… Казалось, что он стремительно летит навстречу жизни, желая сразу погрузиться во все ее радости и удовольствия. Она вспомнила, как ей тогда хотелось окликнуть его, попросить отойти от края бассейна. Но она не сделала этого. Он был таким красивым в этом белом костюме; солнце так чудесно играло в его золотистых волосах, что она была не в силах прервать поэзию его движений. Но это было давно, а сегодня ее сыну сорок пять, и золото его волос уже тронуто сединой.

Сердце ее затрепетало, когда увидела не мальчика, но мужа в элегантном белом костюме, направляющегося через лужайку к руководителю группы музыкантов. Волосы его отливали на солнце серебром. И тут она сообразила, что это вовсе не Хьюби, а Тедди, уже одетый к свадебному торжеству, хотя до начала оставалось еще целых два часа.

Услышав стук в дверь, она отошла от окна. Это была Сэм в одном из своих многочисленных зеленых халатов. Она хотела на сегодня надеть изумрудно-зеленое платье, но Нора, на правах мачехи, не позволила ей.

— Мы должны придерживаться общей гаммы. Решено, что женщины будут в розовом разных тонов, а мужчины в белом, — сказала она, и Сэм, бормоча себе под нос что-то про манипулирующих мачех, вечно настаивающих на своем, вынуждена была уступить.

— Но, Нора, ты до сих пор не одета, — заметила Сэм, на что Нора не преминула ответить, что Сэм и сама до сих пор ходит в неглиже.

— Я знаю, что я вынуждена была сидеть на телефоне. Пыталась отыскать Хани. Когда она сказала, что вряд ли сможет приехать раньше, чем сегодня утром, она только подтвердила мои опасения — я так и знала, что она опоздает. И я уверена, что, когда она наконец приедет, платье ее будет измято и его надо гладить. Да будет тебе известно, Джошуа уже внизу — ходит туда-сюда и сводит всех с ума. Я подумала, может, ты мне подскажешь, как отыскать Хани?

— Подскажу. Поскольку Джошуа здесь единственный, кто слоняется без дела, попроси его посидеть на телефоне и поискать Хани, а сама тем временем одевайся.

— Прекрасная мысль. Я знала, что наш выдающийся организатор что-нибудь да придумает. Кстати, я говорила с Бейб. Она приезжает вместе с Прессом и хотела узнать, может ли она привести с собой еще двоих человек. Я сказала ей «хорошо», но опасаюсь, что эти двое — чета Трейси. А кому они здесь сегодня нужны?

— О, Сэм, будет замечательно, если сегодня они окажутся здесь! Это как раз то, на что я надеялась… Что она помирится с ними. Знаешь, как говорится — лучшая подруга для девушки — ее мать.

— Знаю. Так что ты затеяла на этот раз, моя любезная мачеха? Надеюсь, это не связано с матерью Хани. Это может испортить праздник для Тедди.

— Мне бы меньше всего хотелось испортить праздник для Тедди, — рассмеялась Нора и стала выдворять Сэм, чтобы та шла одеваться. Сэм не спешила уходить, и, решив, что она хочет спросить что-то еще, Нора добавила: — В чем дело, Сэм? Ты хочешь что-нибудь добавить?

Сэм, закатив глаза, стала было что-то говорить, но потом передумала и выбежала из комнаты.

В голове Норы пронесся образ: рыжеволосая девушка и светловолосый юноша-мужчина занимаются любовью на белом изразцовом полу дома на побережье Малибу. Интересно, то, что хотела сказать Сэм, имело какое-нибудь отношение к этому мимолетному образу?

Зазвонил внутренний телефон, и Нора сняла трубку. Голос в трубке запел:

— «Твои глаза не должны блестеть, как мои… Иначе все скажут, что мы влюблены…»

Она рассмеялась:

— Ты просто невыносим!

— Собственно, я звоню тебе не только для того, чтобы спеть. Приехал твой бывший — мистер Тони Дэшин Нэшем, в самом шикарном лимузине, который я когда-либо видел.

— И как он выглядит?

— По краям слегка обтрепался.

— Как и все мы, правда?

— Да, но кто-то больше, а кто-то меньше. Но что мне с ним делать? Он требует доступа в твою спальню. Мне послать его к тебе или направить в комнату к Сэм?

— Ни ко мне, ни к Сэм. Мы одеваемся. Ты что, не знаешь, что сегодня свадьба? Кстати, Джошуа уже здесь, и ему, наверное, чертовски скучно, так что почему бы ему не поговорить с Тони? Они могли бы основать клуб «Мэксез».

— «Мэксез»?

— Сложи вместе «мужчины» и «экс-супруги» — увидишь, что получится.

— У тебя светлая голова, Нора. Не удивительно, что я так давно добиваюсь твоей руки. Я ведь тоже не дурак. Когда ты спустишься? Я скучаю по тебе.

Прошло не больше часа, как все стало вставать на свои места. Снова зазвонил внутренний телефон, и Нора сняла трубку. Услышав все тот же голос, она рассмеялась:

— «Твои вздохи так похожи на мои, что все решат, что мы влюблены…» Звоню тебе, чтобы сообщить, что я влюблен и что приехала Бейб. На ней уже лилово-розовое платье, и она в компании очень симпатичной парочки. Она поднимается к тебе, а Пресс Рудман остался внизу. К несчастью, потому, что у Джошуа такой вид, словно он готов кого-нибудь убить. Рудман не похож на слабака, и думаю, сумеет постоять за себя. Но ты не волнуйся. Я поставлю между ними стремительного Нэша в качестве буфера.