– А мама? Она больше не будет жить с нами?
– Мама будет приходить к нам в гости…. Или ты будешь ходить к ней! И
к бабушке тоже!
– И вы никогда не будете опять жить вместе? – С надеждой спросил,
затаив дыхание Павлик. – Но почему?!
– Просто твоя мама меня разлюбила…. Мы будем жить здесь, всё вместе,
а мама – в нашей городской квартире. А ты, когда захочешь, можешь гостить
у неё!
– Но мама сказала, что раз мне уже одиннадцать, то я сам могу выбирать, с
кем мне жить!
– «Вот же…. Юлька! Посвящает сына в юридические тонкости, лишь всё
испортить. Не хочет, чтобы Павлик жил со мной, но и забирать его не
желает!»
– Да, ты уже взрослый и теперь можешь сам решать с кем тебе жить. А
пока будешь проводить с нами каникулы. Идёт?
– Угу…. – буркнул Павлик. Он вообще не хотел никаких перемен. Но
взрослые никогда никого не спрашивали, особенно детей. И он тоже, когда
вырастит, не будет у них ни о чём спрашивать, а будет поступать, как считает
нужным.
«Скорей бы вырасти….» – С тоской подумал Павлик.
«Папа и раньше меня не замечал, а теперь и вовсе не хочет, чтобы я с ними
жил! А если этот младенец исчезнет – папа будет только мой!» – думал
одиннадцатилетний Павлик, глядя на болтающего ножками в воздухе
младенца в кроватке.
Павлику вдруг захотелось, чтобы этого ребёнка не стало. Совсем. И тогда
папа снова будет с мамой и Павликом. Он взял в руки диванную подушку и
склонился над детской кроваткой….
В этот момент в спальню вошла Настя.
– Павлик, что ты делаешь?! – в ужасе крикнула она, бросаясь к сыну.
Схватила ребёнка и прижала его к груди.
На крик Насти в комнату вбежал Вадим.
– Что тут происходит? Настя?! Павлик?! Что у вас случилось?
– Он стоял над Антошкой с подушкой в руке и…. – Настя не могла даже
вымолвить своё предположение. Она боялась, что если выскажет вслух
свою догадку, та – станет ужасной правдой.
– Павлик, что ты хотел сделать? – Стараясь говорить спокойным голосом,
спросил Вадим.
– Это мой папа! А вы нам никто! – В ярости выкрикнул Павлик. Слёзы
ненависти душили его. – Вы злая мачеха, которая пришла к нам в дом, вот вы
кто!
– Павел! Тебе сколько лет? Взрослый мальчик, а веришь в сказки! –
Произнёс Вадим, стараясь не повышать голос. Он только сейчас осознал
последствия, того, что могло произойти в детской.
– Ты – мой папа! Только мой! – Павлик, жалобно всхлипнув, повернулся и
выбежал из комнаты.
Вадим подошёл к Насте. Она всё ещё в оцепенении стояла рядом с детской
кроваткой, крепко прижимая к груди сына. Антон закряхтел. Она слегка
ослабила хватку. Мальчик, глядя на маму, заулыбался и тут же стал теребить
золотую цепочку на её шее.
– Настя, ты расстроилась? Брось! Ничего же не случилось!
– Я испугалась! А если бы я не зашла в этот момент в детскую?
– Перестань, ты же не думаешь, что Павлик мог сделать что-то плохое
Антону? – Ему самому не хотелось верить в худшее. А вдруг, она права?
– Откуда я знаю: мог – не мог, хотел – не хотел?! Вадим, я боюсь оставить
сына даже на минуту! Ты же не будешь меня за это осуждать?
– Я не буду тебя осуждать: в тебе говорит материнское чувство…. Но я –
отец Павлика. И я не верю, что он способен причинить вред Антошке.
– Ну, конечно, в тебе говорит отцовское чувство! Но я не собираюсь
спокойно сидеть и ждать самого плохого!
– Я сейчас же поговорю с Павликом, а ты, пожалуйста, постарайся
успокоиться. А то сына напугаешь!
С этими словами он решительно поднялся и отправился на поиски сына.
Антошка, уловив в голосе матери нотки страха, уже скривил было своё
личико, собираясь заплакать.
– Тихо, тихо, маленький! Всё хорошо! Сейчас мы позвоним тёте Тане и
попросим отвезти нас домой.
Настя позвонила Татке и, попросив, ни о чём не спрашивать, попросила
подругу приехать за ней.
Не выпуская из рук сына, Настя отправилась собирать вещи.
Вадим долго искал сына и не мог найти. Он не стал его звать, боясь, что тот
где-нибудь затаиться или вообще сбежит из дома. Вадим методично обошёл
весь дом и нашёл сына в тренажёрке. Павлик сидел, обхватив колени руками,
и плакал. Ему было обидно, страшно и стыдно одновременно. Мальчик не
знал, чего больше он испытывает: страха или стыда. Он вообще не понимал,
что на него нашло.
Вадим сел на тренажёр и погладив сына по вихрастой головке, произнёс:
– Прости меня, сын! Я виноват! Я уделял тебе мало времени. Но теперь,
всё будет по-другому….
Антон всхлипнул. Вадим продолжал гладить сына по голове. Не услышав в
голосе отца угрозы, он постепенно успокаивался.
Вадим гладил сына по голове и монотонно повторял:
– Всё будет хорошо! Мы будем жить все вместе: ты, я, тётя Настя и
Антошка….
– Нет! Я не хочу с ними жить! Я хочу жить с тобой и с мамой!
– Сын, ты уже большой. Пойми, мы с мамой разводимся…. Так получилось.
Мы больше не будем жить вместе.
– А я хочу, чтобы всё было как раньше!
Крик мальчика и болью отозвался в сердце Вадима. Его заглушили кожаные
маты. Как же объяснить одиннадцатилетнему мальчишке, что их семьи нет и
никогда не будет?
Приехала Татка, чтобы отвести их с Антошкой домой. Настя поднялась
наверх, забрать собранные вещи. Тата осталась с Антошкой в гостиной.
Там и нашёл её Вадим. Он попытался остановить её, но Настя была
непреклонна.
Она была как алмаз: хрупкая, но твёрдая. Он понимал Настя сейчас не в
том состоянии, чтобы адекватно оценить его слова. Страх сковал все
человеческие чувства. Она не хотела его слушать. Когда им были исчерпаны
все аргументы – оставался последний. Вадиму не хотелось выкладывать свой
последний козырь, вот – сидя на чемоданах. Но другого выхода у него не
было.
– Настя, послушай, меня! – Он крепко ухватил её за плечи и слегка
встряхнул.
– Нет! Отпусти меня! Мне больно! – Настя стала вырываться из кольца
крепких рук. – Ты понимаешь, что твой сын чуть не убил моего сына!
– Антон – мой сын! Вернее наш сын: твой и мой!
– Что? – Продолжая трепыхаться в его руках, словно птичка в силках, Настя
дёрнулась в последний раз и застыла. – Что ты сказал?
Настя не понимала сказанных Вадимом слов.
– Я признаюсь: я – дурак! Я виноват пред тобой. – Зачастил Вадим,
воспользовавшись паузой и боясь новой вспышки.– Я должен был
предупредить, когда оказалось, что у твоего партнера сперма низкого
качества. Сперматозоиды были почти не жизнеспособны. Мы не смогли бы
получить эмбрион…. Но ты так надеялась…. Я видел: как ты хотела ребёнка!
Я подумал: если скажи я тебе – ты расстроилась бы! Мало ли как
отреагировал бы организм на стресс. Я подумал, что ты, возможно, захочешь
донорскую сперму. Понадобилось бы время на поиск донора и гормональную
терапию…. В общем, я сдал… биоматериал. Ты можешь не волноваться: я
совершенно здоров! У меня нет генетических отклонений….
– Что ты такое говоришь? Я не понимаю тебя…
– Тебе сделали ЭКО из моей спермы. Я не знаю, что на меня тогда нашло!
Настя, ну прости меня и не плачь, прошу тебя….
– Надо было сказать мне об этом! Как ты мог так со мной поступить?! –
Вырвавшись, наконец, из его рук, выкрикнула Настя. От гнева и обиды по её
щекам потекли слёзы! Больше всего на свете Вадиму хотелось, чтобы она
правильно поняла мотивы его поступка!
– Кем ты возомнил себя? Богом? Я представляю себе, что ты думал в тот
момент: «Может мне «облагодетельствовать» эту несчастную бабу? Заодно
пополнит мою диссертацию новым материалом!» Так?!
– Нет! Не так! Я люблю тебя! Поэтому так поступил!
– И сколько раз ты выступал в роли Мессии? – Словно не слыша его,
спросила Настя.
– Зачем ты так! Я же люблю тебя! – Вадим готов был повторять ей сколько
угодно, лишь бы она его услышала! – Да, я поступил нечестно: скрыл от тебя
правду. Но теперь всё хорошо – мы вместе! У нас – сын! Наш с тобой сын!
– Папа, значит Антошка – мой братик?! – услышали они за спиной и