Эля сразу как будто замерзла, хотя день был теплый.
... Что и требовалось доказать - Не Люську хотели убить. Ее, Элю!
- Люсь, - сказала она, - а ты не думаешь, что тебя просто спутали со мной, а? Это меня хотели по башке ударить: может, убить, а может попугать! Я ведь здесь, сама знаешь как, нежеланная наследница. Как думаешь? Зинка с Надькой?
Люська крепко задумалась, лобик её пошел волнами морщинок. Потом покачала головой: нет, не такая эта Зинка дура, чтоб сразу тебя со света сжить. Хочет-то она хочет, не сомневайся! Но скажи, если она тебя грохнет, что ей с этого? Дачу Надька не получит все равно... Конечно, они обе хитрющие бабы, что-нибудь да придумают, только не сразу... Ты че! Сама подумай, надо им сейчас, чтобы их по судам затаскали? Пусть и не докажут... Не-ет, не они.
- Ну не они же сами, кого-нибудь подослали... - Уже неуверенно произнесла Эля.
Люська пожала плечами.
Эля вспомнила про тесто, вскочила: ой, у меня тесто, наверное, убежало! Ко мне бывший муж приедет с другом!
Вот этот разговор Эля прокручивала и так и этак и не могла придти ни к какому выводу: вроде бы права Люська, очень логичны её доводы, но где-то в мозжечке засела поганенькая мысль, что все-таки удар был по ней, Эле.
Ее мысли прервал звонок в калитку.
Она, не сняв фартук, помчалась открывать.
Перед ней предстал Клим в своем наилучшайшем виде, - брюки со стрелкой как бритва, голубая рубашка с синим галстуком и чуточная пьяноватость, которая если не переходила в дальнейшую стадию, была ему к лицу, - особая веселость, некоторое кокетство, и глаза, становившиеся чуть озорными, как если бы человек был полон иронии, - в главную очередь - к себе самому.
Рядом с ним стоял высокий парень, - не красавчик, но незаурядной внешности, - мальчишеское лицо, с очень светлыми блестящими глазами и черными, волнистыми, густыми волосами.
Рядом с калиткой приютилась "Вольво" темносинего цвета.
Эля разволновалась: парень, наверное, какой-то крутой: Клим уж если кого цеплял, - в лучшие свои времена, - то это были люди "из сливок", теперь, конечно, он сам не тот...
Но вот все-таки опять как-то куда-то пролез! Все ещё умеет Климуша облапошить, обаять людей, которые его не знают!
Парень улыбнулся и спросил: машину здесь можно оставить?
- Да нет, что вы, есть же гараж! - Воскликнула Эля: она пока ещё не привыкла, что у неё - все есть.
Клим представил их: Юрий Стахов, просто - Стах. Моя бывшая жена и вечная подруга - Элинор. Именно так - Элинор.
... На фиг он назвал её полным именем, теперь придется рассказывать надоевшую историю, рассердилась на Клима Эля.
Сейчас этот Стах что-то по этому поводу скажет. И точно.
- Вот так вот, да? Не Элеонора?.. - Заметил тот.
... Весельчаки какие, почему-то обиженно подумала Эля и, встретившись со смеющимися глазами этого Стаха, ответила: сейчас под аперитив я сообщу вам, Юра, историю моего имени.
Парень поднял руки: только не Юра! По святцам я должен быть Ипполитом, но меня назвали простым и знакомым именем Юра, которое я, честно признаюсь, терплю еле-еле, поэтому мое настоящее имя для всех друзей и знакомых Стах. Если вас не шокирует... Добавил он.
... Интересно, откуда его Климуша вытащил и кто он? Церемонии как при китайском дворе, подумала Эля.
Они уже вошли в дом.
Эля быстрым, как бы чужим взглядом, оглядела гостиную и кухню и осталась довольна: светло, красиво, чисто и современно.
А за стеклянной дверью ещё зимний сад...
Клим же был просто счастлив. Пусть - жена бывшая, но какая у неё дача! Дворец! Стах может рассказать мальчишкам из Птички, что и Клим не лыком шит! А он боялся!
Почему-то Климу казалось, что у Эльки какая-нибудь занюханная хибара, хотя в хибаре телефонов не бывает.
Не хотелось ему ударять в грязь лицом. Тем более, Стах купил мартини, шампанского и не коробку - коробищу! - конфет.
А Клим - хрена лысого.
Теперь он делал вид, - хотя был потрясен! - что ему это все давно знакомо.
Эля накрыла на стол и убежала наверх, - переодеться. Долго размышлять на эту тему ей не пришлось: она надела единственное пока нарядное новое шелковое серое платье, облегающее, туфли на низком каблуке, тонкие как перчатка... У неё никогда не было таких вещей! Все это она купила два дня назад.
И спустилась вниз.
Оба её гостя стояли у стола и с большим интересом смотрели на разносолы.
- Прошу, - сказала она, - и все трое чинно расселись за большим овальным столом.
Выпили первый тост, - за хозяйку дома.
И наступил момент молчания, которого всегда боялась Эля и вдруг поняла, что к приему незнакомого, светского человека не готова. Забурела она последнее время со своими заботами!
Одно дело, если бы приехал только Клим, она знала бы, что ему надо: выпить как следует, пожрать, и нести разную чепуховину.
А она могла бы смотреть телевизор, читать, слушать, если захочет.
В общем, вести себя, как ей удобно, и все же знать, что она не одна, что рядом - знакомый человек, пусть не лучший.
И этот Стах смотрел на неё каким-то подспудно смеющимся взглядом своих блеклоголубых глаз и будто говорил: ну-ка, давай, милашка, покажи, на что ты способна!
Еще она отметила, что в его взгляде совсем не было мужского интереса к ней. Он разглядывал её как неведомый вид животного в зоопарке! Или ей так кажется?..
... Ну и наплевать мне на тебя, подумала она, увидела раз и больше не увижу. Но все-таки раздражилась.
- Вы обещали рассказать о своем имени? - Пробился сквозь её мысли его голос.
... Та-ак. Он прозрачно намекает на скуку за столом.
Клим не вникал ни во что, он радовался жизни. Наливался потихоньку мартини, покуривал чужие сигареты и валялся на пышном диване среди подушек.
- Да ничего интересного, - через силу начала Эля, - просто моя сильная интеллектуалка мама, где-то прочитав великого Дос Пасоса, возобожала героиню, красавицу - Элинор Стоддард и захотела меня назвать только так. И когда они с отцом пришли записывать ребенка, то есть меня, в Загс, то работница Загса не могла понять, кого они записывают: мальчика или девочку... Мальчиковое же имя! Да ещё и такое некрасивое. Ну и заставляла родительницу мою записать: Элинора... Но мама настояла на своем. Элинор.
Стах сказал: а что, у вашей мамы совсем неплохой вкус... Но похожи вы на Шарлотту Ремплинг, помните её в "Ночном портье"?
Эля попыталась не покраснеть, но это у неё не получилось и она на себя разозлилась: ещё подумает этот парень, что она на него глаз положила, а это совсем не так. И сказала немного недовольно: ну уж... Я смотрю вы мастак на комплименты.
- Чем не грешен... - Усмехнулся он и, заканчивая тему, обратил внимание на Клима.
Тот уже успокоенно посапывал в полудреме.
Они вдвоем засмеялись и как бы стали сообщниками. Откуда он, этот странноватый парень? От того, что он знает Дос Пасоса, он не становится яснее и безопаснее... Придурок Клим! Хоть бы намекнул ей, кто этот Стах? Взгляд у него какой-то непонятный, - испытующий, но без интереса к ней! Она это чувствует!
А вот возьмет она и спросит его, кто он есть! Ей-то что.
Но она тут же поняла, что парень этот ей ничего правдивого не скажет, у него наверняка легенд навалом.
- А чем вы занимаетесь, - спросила она и прозвучало это как-то слишком открыто и грубовато.
Он, усмехнувшись, ответил.
- Наверное, то, что я скажу, не понравится вам своей неопределенностью. Но... - он уже откровенно рассмеялся, - но, клянусь вам, я не маньяк, не рэкетир, не наемный киллер. Скромный консультант по экономики. Личность вполне заурядная.
Эля не приняла шуткование, а сказала то, что думала: унижение паче гордости? А у вас даже не гордость, - гордыня.
Стах легко пожал плечами, - вы правы, скорее всего.
... Чего она привязалась к мужику? Ей-то какое дело до того, кто он и что. И женат, конечно же. И до этого ей дела не должно быть! Он ей не нравится. Как, впрочем, и она ему.
И вдруг он спросил, глянув в потемневшее окно, - а не страшно вам здесь одной? Или привычка?..
Эля заметалась.
Притвориться лихой бесстрашной амазонкой? Не поверит. Начать хныкать и жаловаться? Ни-ког-да!
Эля решила сообщить часть правды, не молчать же как пенек.
- Нет, я здесь совсем недавно. Наследство. Пока одна, но скоро ко мне переедут мои...