Когда мысли вновь вернулись к Азарову, стало совсем тоскливо. Вот зачем он меня поцеловал? А я, как последняя влюбленная дура, ответила. Причем, ладно, если бы на самом деле чувства испытывала, а так. Откуда им взяться-то, этим чувствам? Так, легкий эстетический интерес. Как появился, так и исчезнет. Не тот Платон Сергеевич человек, чтобы в него влюбляться. Сразу видно, поиграет и бросит. Зачем ему серьезные отношения? Вдруг дочь не примет мачеху? По боссу сразу было видно, что за Сашку он кому угодно шею свернет. Вон, как тогда горе-няне не повезло. Он так на нее смотрел, что я ненароком даже немного за девушку испугалась. Немного, потому что последняя сама была виновата, что глаза у нее расположены не там, где надо.
Перед тем, как идти домой, забежали в магазин и купили хлеба с сахаром. Не дело это, варенье без хлеба есть. Так небольшая баночка малинового варенья у нас за час максимум пустой станет.
А дома нас ждал мяукающий комок шерсти и неприятный запах. Гришка поморщился, я же грустно посмотрела в сторону кухни. Да. Бродяга у нас в лоток ходить пока не желал.
— Ну что ты за кот такой? — мученически спросила у животного, когда он, делая вид, что ничего не случилось, стал тереться о мои ноги.
— Видишь, — зажимая нос рукой, пробормотал Гришка, — прощения просит.
— А по попе он получить не хочет? — беря котенка на руки, поинтересовалась. Я смотрела прямо в шкодливые глаза зверька. Старалась придать своему лицу грозный вид. Чтобы этот усато-полосатый понял, что хозяин этого дома такое свинство и пренебрежение к труду уборщицы не потерпит.
— Мам, не издевайся над животным, — укорил меня сынишка. — Я все уберу.
Поблагодарив Гришу за помощь, все-таки отпустила пищащего безобразника. Не удобно раздеваться, когда в одной твоей руке мяукает такая мелочь.
Мелочь мелочью, а вот убытки от Бродяги были немаленькие. Мало того, что он сделал свои дела не там, где надо, так еще и тапки мои погрыз. Как? Другой вопрос. Клыков-то как таковых еще нет, а ведь смог… Или это просто мои тапки уже на ладан дышали, что им хватило полтора укуса, чтобы прийти в негодность.
— Мамуль, никогда не забывай, что это маленькое, милое существо, — видя мое зверское выражение лица в момент, когда я хотела надеть тапки, проговорил Гриша. — И если ты ударишь его по хвостатой попе, то кота у нас может не стать.
Почему-то такая перспектива не показалась мне плохой. Но живодером я никогда не была, поэтому задавила в себе кровожадные порывы в зародыше. Просто день сегодня был тяжелый, насыщенный неприятными событиями. Ладно, одно событие, чего уж утаивать, было не таким уж и неприятным. Целовался Платон Сергеевич на профессиональном уровне. А вот то, что я расплакалась, как первоклашка после выволочки учителя, никуда не годилось. Пора бы уже понимать, что не всем я могу нравиться. И не каждый желает видеть меня своим сотрудником. С этим стоило смириться. Обрасти толстой кожей. Возможно, она поможет мне не реагировать на колкие слова или косые взгляды.
Поужинав, мы плавно «перетекли» в комнату. Гришке нужно было делать уроки, а мне — их проверять. Часть сын уже успел сделать на продленке, а то, что не понял, пришлось объяснять. Но перед этим я все-таки надела пижаму. Просторные штаны пестрели разноцветными сердечками. Верх — облегающая кофта черного цвета. Вместо тапок пришлось надеть теплые махровые носки. Розовые. В общем, и не скажешь, что я взрослая женщина, мать-одиночка, PR-менеджер.
Именно в тот момент, когда с уроками было почти покончено, по квартире разнеслась протяжная, громкая трель. Гостей я не ждала, поэтому сразу напряглась. Нет, ну это точно не еще один кот дорогу к нашей квартире нашел. Подруг у меня теперь не было. Родственники если и остались, то дальние, и в Москве они не живут. Соседи в это время обычно уже десятый сон видят.
Пока я шла по коридору, трель повторилась. Ну и кто это у нас там такой нетерпеливый?
Посмотрев в глазок, не смогла скрыть удивления. С той стороны стояла молодая женщина. На вид может чуть постарше меня. По одежде и кольцам на пальцах сразу стало понятно, что незнакомка не бедствует. Темно — русые волосы волнами стекают по плечам. Пухлые губы, точно сделанные искусственно, а не матушкой-природой.
Открывать не хотелось. Поэтому я решила вести разговор через дверь.
— Кто вы? — спросила, повышая голос. Мало ли у нее проблемы со слухом. А денег хватило только на золотые кольца и губы.
— Откройте, пожалуйста, — на удивление голос у женщины был спокойный. И это не вязалось со стервозной внешностью.
— Зачем? Я вас даже не знаю.
— Я не кусаюсь, — елейно проговорила незнакомка. — Откройте, будьте добры. Неудобно разговаривать, когда не видишь того, с кем, собственно, общаешься.
Меня вот в этой ситуации ничего, кроме самой собеседницы, не смущало.
Наверное, ее напрягло мое долгое молчание, потому что спустя какое-то время она заговорила снова. Уже не так миролюбиво, как до этого:
— Я жена вашего начальника. И у меня к вам серьезный разговор.
У меня тоже был к вам один вопрос: почему это вы называете себя женой, а не бывшей женой?
Само собой, ничего говорить я не стала. Вообще после последних ее слов желание открывать и разговаривать нормально пропало окончательно.
— Я приехала предупредить, — снова не дождавшись от меня никакой реакции, процедила дама, — чтобы оставили его в покое. И не подходили к нему, если причиной этому не является работа. Иначе, пожалеете.
Просто замечательно. Мне уже угрожают.
— Это угроза? — наконец, соизволила произнести.
— Это предупреждение, — женщина почему-то воодушевилась, услышав мой голос. И еще более зло и энергично заговорила: — Я не оставлю это так. Если вы продолжите крутиться вокруг него. У меня большие связи в этом городе. Вы же хотите жить спокойно? Не бояться лишний раз за жизнь сына?
Как же сильно ее должно было припереть к стенке, что она, наплевав на то, что может быть услышана соседями, сыплет угрозами, смотря на закрытую дверь? И, опять же, насколько она должна быть в отчаянии, чтобы заявиться сюда ближе к ночи. И, получается, это именно она преследовала меня, прячась в тени дорогого и, кстати, приметного автомобиля. Увидела, скорее всего, как Платон Сергеевич подвозил меня с сыном к дому в субботу, вот и напридумывала себе всякой ерунды. А потом мужчина подвез меня к школе… И тут эта странная женщина окончательно убедилась, что Азаров ко мне не ровно дышит. Глупости, конечно, но попробуй объясни это той, в которой проснулась ревность.
Мне хотелось спросить у нее, с чего она решила, что я имею на ее бывшего мужа виды. Поинтересоваться, с чего это она тогда бросила моего босса и ребенка. Ладно, если бы она просто развелась. Но ведь и дочь с собой не забрала. В связи с этим у меня были конкретные предположения. По всему выходило, что на горизонте замаячил более перспективный кандидат в мужья. Дети ему, вероятнее всего, были не нужны. Зато этой дамочке всегда не хватает денег. В том смысле, что ей их вечно мало. Но тут ее либо бросили, либо с новым кавалером что случилось, поэтому-то она и решила вернуться к бывшему мужу. Но ничего, судя по всему, не вышло. То ли она еще не говорила с Платоном Сергеевичем, то ли он указал ей на дверь — этого я, понятное дело, не знала. Зато не сомневалась, что я близка к истине.
Из-за этого стало так мерзко и, что уж совсем удивительно, обидно за начальника, что я решила обязательно поговорить с ним завтра о случившемся с его бывшей супругой разговоре.
— И не вздумайте настучать моему мужу о нашем с вами разговоре, — будто прочитав мои мысли, затараторила женщина. — Если вам дороги ваша жизнь и жизнь вашего ребенка.
Произнеся это, она, встряхнув своими волосами, направилась к лестнице. Жаль… очень жаль, что мой телефон лежал сейчас на столе в комнате. И у меня не было возможности записать этот разговор на диктофон.
Испугалась ли я ее угроз? Если только немного. Никогда не знаешь, чего ожидать от женщины, вознамерившейся избавиться от соперницы. Пусть соперницей я и не была. Молчать все равно не собиралась. Что если босс снова возжелает подвезти меня до школы? Или случится так, что мы одновременно выйдем из офиса. А тут его бывшая с биноклем у глаз, в машине неподалеку сидит. Не объяснишь ведь, что это случайность.
— Мам, а кто это был? — спросил сынишка, подходя ко мне. Понятное дело, что часть разговора и от него не укрылась. Слишком импульсивно и эмоционально угрожала мне незнакомка.