Амелия Грей - Брачная ночь с графом

Кэтрин откашлялась и пробормотала:

– Но я не хочу вас сдерживать.

– Вот почему впервые в жизни я должен сам себя сдерживать. – Взяв девушку под руку, Адам направился в переднюю часть сада. – Это неестественно и непривычно для мужчин, знаете ли… Ведь обычно мы полагаемся в этом вопросе на молодых леди. Предоставляем им удерживать нас в рамках и не позволять нам заходить слишком далеко.

– Полагаю, во мне нет ничего, что давало бы основание считать меня типичной молодой леди, – с усмешкой проговорила Кэтрин.

– Да, верно. Потому что для меня вы – совершенно особенная.

– Ах, Адам, я иногда не понимаю вас. Вы говорите, что не можете…

– Да, знаю, – перебил он. – И именно поэтому я пытался держаться подальше от вас. И именно поэтому отклонял все приглашения на приемы и вечеринки. Но в какой-то момент мне показалось: судьбе угодно, чтобы мы были вместе. – Немного помолчав, Адам добавил: – Вы сегодня прекрасно танцевали.

По выражению его глаз она видела, что граф сказал это совершенно искренне. Да, он действительно так считал. Однако она небрежно пожала плечами, – словно его одобрение ничего для нее не значило.

Когда они остановились у стола, Адам взял трость и, подавая ей, произнес:

– Я должен идти, пока никто здесь не появился.

– Когда мы увидимся снова? Мы ведь еще увидимся?..

Он должен был ответить «нет», но не сумел произнести это короткое слово. Он давно уже пытался внушить себе, что не должен видеться с этой девушкой, но все же не мог себя заставить отказаться от нее раз и навсегда.

– Я не должен, – сказал он, глядя ей прямо в глаза. После чего развернулся, поднялся по ступенькам и исчез в доме.

Дождь монотонно стучал в окно кабинета, и было довольно прохладно, хотя в камине горел огонь. Поверенные лорда Грейхока просидели за столом напротив него несколько часов подряд, отвечая на его вопросы, однако же сам граф думал не столько о делах, сколько о Кэтрин – мысли о ней по-прежнему не оставляли его в покое.

В конце концов он отпустил поверенных и теперь сидел в одиночестве, сидел в полной тишине. Когда-то одиночество радовало его, однако сейчас оно давило тяжким бременем. Изучение счетов и прочих документов было делом полезным и отчасти даже увлекательным, но теперь Адам уже был уверен, что сможет посещать все свои новые владения, прекрасно зная, каково состояние дел в каждом из поместий.

Уже стемнело, и в доме зажгли лампы. Фараон лежал у камина, а Диксон тихо играл со своими солдатиками, ожидая, когда Адам сыграет с ним в шахматы. Вроде бы все было в порядке, но чего-то ужасно не хватало. Конечно же, Кэтрин. Ему очень хотелось снова ее увидеть. Хотелось увидеть, как она сидит у огня за вышиванием, или вяжет шарфы для сирот, или читает книгу, время от времени поднимая на него глаза и ласково ему улыбаясь. Ох, он так остро ощущал ее отсутствие…

Те два года, которые Адам провел в изоляции на северном побережье, он жаждал только уединения и тишины. В то время он думал, что ему это необходимо. Но теперь он желал совсем другого… Появление Диксона, которого оставили у его порога, придавало его жизни смысл и цель. Наверное, ему следовало бы отыскать мистера Хопскотча и поблагодарить его за то, что привез мальчика к нему.

Однако другая часть его жизни, та, что была связана с Кэтрин, так и оставалась неустроенной. Адам со вздохом закрыл глаза. Было ясно, что он любил эту девушку. Мысли о ней воодушевляли его и одновременно сводили с ума. Он не сомневался, что сумел бы ей помочь. Да она ведь уже сейчас могла ходить и танцевать. А когда он впервые встретил ее, боялась даже стоять без трости. Если бы только он мог на ней жениться! Но он был не в силах побороть страх, порожденный жестоким ударом, который нанесла ему судьба.

Тут Фараон поднял голову и зарычал. Потом поднялся и затрусил к двери, но Адам окликнул его:

– Фараон, ко мне!

Пес остановился и посмотрел на хозяина, затем снова на дверь.

Адам улыбнулся и проговорил:

– Фараон, запомни: смотреть, кто пришел, – это работа Кларка, поэтому, иди сюда, сядь со мной рядом. Кроме того… Вероятно, это просто еще один посланец принес очередное приглашение на прием или на званый обед. И вообще, кто бы там ни был, этому человеку не захочется, чтобы ты стоял у двери и рычал на него.

В этот момент в кабинет вошел Кларк и шепотом сообщил:

– Герцог Куиллсбери здесь, милорд. Я взял на себя смелость попросить его подождать в гостиной и предложил ему выпить. Надеюсь, я все сделал правильно.

Адам со вздохом откинулся на спинку кресла. Проклятие! Выходит, кто-то видел, как они с Кэтрин целовались в саду. И ему некого в этом винить – только себя самого. А ведь он знал, как рисковал, когда отправился к ней. И знал, что не сможет сдержаться. Черт побери, да ведь он даже не пытался обуздать себя…

Снова вздохнув, граф сказал:

– Передайте его светлости, что я сейчас приду.

– Да, милорд.

Адам встал, и Фараон поднялся следом за ним. Адам взглянул на пса и проворчал:

– Нет, ты останься. – Фараон не согласился с ним и тявкнул, а граф тут же добавил: – Это будет не очень-то приятная встреча, но ты мне там не понадобишься, друг мой.

– Вы опять разговариваете с собакой? – спросил Диксон.

– Да, опять, – кивнул Адам. Он не хотел, чтобы мальчик пробрался в гостиную во время его разговора с герцогом, поэтому строго проговорил:

– Диксон, я собираюсь выйти и закрыть за собой дверь. Оставайся здесь с Фараоном и присмотри, чтобы он не выбрался отсюда. У меня важный гость. Понятно?

Диксон подбежал к псу и, обхватив его за шею, заявил:

– Не беспокойтесь, он отсюда не вырвется.

Адам погладил Фараона, затем похлопал Диксона по плечу, после чего выскользнул из комнаты и плотно затворил за собой дверь.

– Добрый день, ваша светлость. – Граф остановился в дверях и поклонился, прежде чем зайти в комнату.

Герцог встал и приветствовал хозяина легким поклоном.

– Извините за вторжение без договоренности. Надеюсь, я не оторвал вас от какого-то важного дела, милорд.

– Вовсе нет. Мои дела на сегодня уже завершены. Садитесь, пожалуйста, ваша светлость. – Адам прошел к низенькому столику и, налив себе немного бренди, спросил: – Может быть, добавить немного и в ваш бокал?

Герцог отрицательно покачал головой и, опустившись в глубокое кресло, проговорил:

– Полагаю, вы знаете, почему я здесь.

«Нет смысла облегчать старику задачу», – подумал Адам, расположившись в кресле напротив грозного гостя.

– Не смею даже предположить, – негромко ответил он.

– Никогда бы не подумал, что такой рассудительный человек, как вы, способен на что-либо подобное, – проворчал герцог. – Теперь я знаю уже три случая, когда мою племянницу видели в ваших объятиях.

«Виновен в трех преступлениях», – подумал Адам, мысленно вздохнув. Он не знал, что ответить, поэтому промолчал. Но он прекрасно знал, чего хотел герцог. Проклятие, да ведь он и сам хотел того же.

– Первый раз это произошло во дворе моего дома, – добавил гость.

– Вам хорошо известна причина того инцидента, ваша светлость.

– Лишь благодаря сообразительности леди Лиолы с пересудами удалось справиться, – продолжал герцог. – И ведь я знаю только то, что мне сказали тем вечером… – Он взглянул прямо в глаза Адаму. – Затем то же самое случилось перед сиротским приютом Поттса, куда Кэтрин часто отвозит дары от смехотворного «Общества увядающей камелии», в котором она почему-то состоит. – Герцог умолк и снова посмотрел на Адама, словно требуя объяснений.

Адам вздохнул и проговорил:

– Да, это правда. Мы оба оказались там в одно и то же время. Совершенно случайно. Без сомнения, мисс Райт уже объяснила вам, что тогда произошло. Видите ли, из-за моей собаки случилось недоразумение…

– Я не говорил с ней об этом, – перебил герцог. – И о моем сегодняшнем визите к вам не собираюсь говорить.

Адаму показалось странным, что герцог не расспросил племянницу, прежде чем отправиться к нему.

– Ваша светлость, она приехала туда по делам благотворительности, а я оказался там, потому что Диксон, мой наследник, жил в этом приюте, пока его не привезли ко мне. Но кое-какие вещи мальчика остались в приюте, и я поехал туда, чтобы справиться о них.