Амелия Грей - Брачная ночь с графом

– Я и не сомневался в том, что у вас обоих были очевидные и вполне законные причины там оказаться, – проговорил герцог. – Но несколько человек видели ее у вас на руках в тот день. И мне пришлось заплатить кругленькую сумму, чтобы пресечь слухи и воспрепятствовать их распространению в газетах.

Адам молча кивнул. Теперь стало понятно, почему тот эпизод не попал в скандальные листки. Он тогда решил, что всем было ясно: Фараон сбил девушку с ног, и только поэтому ему пришлось помочь ей подняться.

– Ваша светлость, значит, вы знаете, что виновником той сцены был мой пес. Мне не оставалось ничего другого, не так ли? Я ведь должен был помочь мисс Райт…

Гость молчал, и Адам добавил:

– Наверняка я не должен вам объяснять, что сплетни редко соответствуют действительности.

И снова воцарилось молчание. Адам все еще держал в руке бокал с бренди, но не отпил ни капли.

– А затем был третий случай – вчера в моем саду, – проговорил наконец герцог.

На сей раз у Адама не было разумного объяснения произошедшему. И действительно, почему Кэтрин оказалась в его объятиях? Может, виноваты жаркие солнечные лучи, перегревшие ему голову. Или, возможно, запахи весеннего сада. Как бы то ни было, случилось так, что Кэтрин оказалась в его объятиях. И они танцевали. А впрочем… он ведь прекрасно знал, что не сможет уйти, не насладившись еще раз ее страстью.

Тут герцог, усмехнувшись, добавил:

– Я уверен, что если спрошу вас про третий случай, то вы ответите, что она споткнулась о ветку и вам пришлось помочь ей. – Выходит, престарелый джентльмен не был лишен чувства юмора. – Боюсь, если она еще раз упадет, милорд, то потеряет всех поклонников, добивающихся ее руки.

– Не думаю, что такое случится, ваша светлость.

– Этого никто не может знать. Итак, милорд, не хотите ли спросить меня кое о чем?

Адам пожал плечами. Он точно знал, чего добивался герцог. И черт побери, ему очень хотелось просить ее руки прямо сейчас! Но мог ли он рисковать ее жизнью? Что, если Кэтрин забеременеет? Нет-нет, он не имел права так рисковать.

Пристально взглянув на герцога, Адам отчетливо произнес:

– Нет, ваша светлость.

Но герцог по-прежнему был невозмутим.

– Значит, вы не считаете, милорд, что непоправимо испортили репутацию моей племянницы и, следовательно, несете теперь за нее ответственность?

Не зная, что на это ответить, Адам молчал. А его светлость тем временем продолжал:

– Наши слуги непременно расскажут своим друзьям и знакомым, что увидели вчера в саду, а эти люди, в свою очередь, поведают о произошедшем своим друзьям и знакомым. И в конце концов весь Лондон об этом узнает – уж не сомневайтесь. И тогда даже потерявший голову от любви виконт Радьярд не захочет жениться на Кэтрин.

Адам поморщился. Герцог приводил очень серьезные доводы в пользу женитьбы. «А может, все-таки отважиться?» – спрашивал он себя. Ведь существовали всевозможные меры предосторожности, которыми можно было бы воспользоваться. Но, увы, все меры предосторожности – это вовсе не гарантия.

– И если вы не чудовище, а человек чести, который дорожит титулом графа Грейхока, то я заклинаю вас: поступите благородно по отношению к моей племяннице. Иначе бедняжку еще очень долго будут преследовать все эти сплетни, – добавил герцог все тем же спокойным ровным голосом.

Адам тяжело вздохнул. Его светлость прекрасно знал, как поразить метким выстрелом его сердце. И оно, его сердце, болезненно заныло в груди. Ведь он прекрасно знал, что если женится на ней, то не сможет сдержаться и никакие предосторожности не помогут – слишком уж сильно он желал ее. И слишком хорошо себя знал.

– Я буду просить ее руки, – поспешил он ответить, – иначе снова убедил бы себя отказаться. – С вашего разрешения я приду к вам в дом через час. И надеюсь, что смогу несколько минут поговорить с ней наедине.

Герцог встал и поставил свой бокал на стол.

– Это все, что я хотел услышать. Считайте, что мы договорились.

Кэтрин прошла через парадную дверь вслед за своей тетушкой. Дневной званый прием для игры в карты, на который они ездили к Уиндемам, был многолюдным, шумным и довольно приятным. Хотя дождь, который время от времени переходил в проливной, заставил всех гостей перейти из сада в дом, настроение ни у кого не испортилось, и все по-прежнему были веселы – даже леди Лиола, которая терпеть не могла карточные игры. Она, как казалось, с удовольствием сыграла несколько партий, но потом все же заявила, что им с племяннице пора возвращаться домой.

– Дорогая, я пойду наверх, чтобы отдохнуть и переодеться перед вечерними приемами, – сказала она. – Ты не возражаешь?

– Конечно, нет, тетушка, – ответила Кэтрин, снимая шляпку. – Этот прием получился очень утомительный… Вы, наверное, ужасно устали. Ведь мы задержались там дольше, чем я рассчитывала.

– Вероятно, тебе следует подняться к себе и сменить эти мокрые туфли, прежде чем заняться еще чем-нибудь. Не забывай: если застудить ноги, можно схватить простуду.

Кэтрин рассмеялась, снимая накидку и перчатки.

– Тетя, я надела высокие кожаные ботинки, потому что уже накрапывал дождь, когда мы выходили. Ноги у меня совершенно сухие.

Леди Лиола приподняла брови, но ничего не сказала. А Кэтрин с улыбкой продолжала:

– Ох, что я буду делать, когда выйду замуж? Вас ведь не будет рядом, чтобы говорить мне, что я должна переодеться и дать отдых ноге…

– Хотелось бы думать, что твой муж будет заботиться о тебе так же хорошо, как и мы, – ответила тетушка, и Кэтрин вдруг показалось, что на глаза пожилой леди навернулись слезы. – Именно это он и должен обещать, когда будет произносить в церкви свои обеты. Ты ведь скажешь мне, если муж будет недостаточно внимателен к тебе?

– Да, тетя, конечно, – ответила Кэтрин, немного помедлив.

– Я буду очень скучать по тебе, когда ты покинешь этот дом. Но пришло время обзавестись собственным домом, дорогая. Что ж, я иду наверх. Загляну к тебе попозже, к концу дня. – Тетя похлопала девушку по щеке и начала подниматься по лестнице.

А Кэтрин, улыбнувшись, подумала: «Мне, наверное, никогда не удастся отучить дядюшек и тетю от привычки похлопывать меня по щеке». Вслед за тетей она начала медленно подниматься по ступенькам, как вдруг увидела герцога, выходившего из гостиной; направляясь прямо к лестнице, он пристально смотрел на свою сестру. Заметив его, тетя Лиола остановилась. Он молча кивнул ей, и она продолжила свой путь.

Этот странный обмен взглядами неприятно удивил Кэтрин. «Что-то в доме не так…» – промелькнуло у нее.

– Добрый день, дядя. – Она потянулась к герцогу, чтобы поцеловать его.

– Как провела день, моя дорогая девочка?

– Очень весело. А вы, дядя?

– Прекрасно. Лорд Грейхок зашел повидать тебя.

Девушка вздрогнула от неожиданности.

– Ох, я… Дядя, вы уверены?

Несколько секунд герцог молча смотрел на нее. Потом с удивлением проговорил:

– Вот уж не думал, что тебя так смутит его желание поговорить с тобой несколько минут наедине. Учитывая ваши с ним отношения… – выразительно взглянув на племянницу, добавил герцог.

У Кэтрин перехватило дыхание. Слова дяди ее не смутили, а ошеломили. Ведь существовала одна-единственная причина, по которой молодой леди разрешалось остаться наедине с джентльменом. И причина эта… Неужели он действительно намеревался сделать ей предложение?! При этой мысли у нее подогнулись колени, и она крепко сжала ручку своей трости. Но ведь такого просто быть не могло, не так ли?..

Да-да, конечно же, речь вовсе не о браке. Ведь Адам не раз говорил ей и снова повторил вчера, что не намерен жениться. А может, он передумал?.. Надежда затеплилась у нее в груди, и Кэтрин невольно улыбнулась.

– И я дал согласие на эту беседу, – продолжал дядя. – У тебя имеются возражения?

Возражает ли она? Нет, конечно же, нет!

Стараясь скрыть переполнявшую ее радость, Кэтрин пробормотала:

– Нет, дядя, никаких.

– Тогда я позволю тебе ненадолго уединиться с ним. Он сейчас в гостиной. А я буду за соседней дверью, в своем кабинете.

– Спасибо, дядя, – прошептала Кэтрин.

С замирающим сердцем она направилась в гостиную, чувствуя, что напряжена, как струна на скрипке. Адам, стоявший перед камином, был в желтовато-коричневых брюках, темно-красном жилете и черном сюртуке. Но выражение его лица было не очень-то приветливым, и это настораживало. «Что-то здесь не так…» – снова промелькнуло у Кэтрин.