– Ты мне как младшая сестренка. – Макс поднял слегка виноватый взгляд. Его спутница сидела спокойно, пила вино и ждала, когда он вернется. Что он делает? У него есть женщина, на все готовая, жаждущая привлечь его внимание, а он бегает за той единственной, которой он вовсе не нужен. – С Лорой за несколько минут ничего не случится.
– Это точно, – фыркнула Карина. – Отставь меня в покое, Макс. Я повторять не буду.
– Отлично. Только потом не бегай ко мне, когда окажется, что твой кавалер претендует на большее, чем ты готова ему дать.
Карина вновь превратилась в Снежную королеву, которую ему так хотелось растопить.
– Ничего. Я готова на многое.
Черт бы ее побрал! Ее макушка едва доставала ему до груди. При таком маленьком росте она, казалось бы, должна была смотреться рядом с ним нелепо, а на самом деле подходила ему идеально – теплой мягкой кожи в вырезе на спине ровно столько, чтобы поместиться в ладони. Ее полная грудь прижималась к нему, длинные ноги дразнили, то и дело сплетаясь с его ногами в чувственном флирте. Макс представил себе, как разводит ее бедра и обнаруживает, что она уже намокла от желания. Представил, как эти сочные губы приоткрываются и из них вырывается стон, когда он ласкает ее языком, как она извивается, выкрикивая его имя. Представил…
– Похоже, Лоре сегодня повезет.
Это совершенно непристойное замечание вызвало у него нервный смех. Вот-вот где-нибудь рядом на танц-поле появится Безумный Шляпник. Блин, да он и впрямь с ума сходит.
– Что?
– У тебя такое лицо стало. Страстное и сексуальное. Для постели она годится, а вот на ужин привести никак, правда?
В десятку. Эта ее вербальная прелюдия выводила его из себя, член опять затвердел.
– Неправда. В ней есть все, что мне нужно от женщины. Что абсолютно опровергает твою нелепую теорию о том, будто я из страха близости выбираю не тех женщин.
Карина сняла руки с широких плеч Макса, запустила пальцы в волосы и нагнула ему голову, чтобы он смотрел ей в глаза.
– Поспорим?
Жар вспыхнул где-то глубоко внутри и тут же опалил все тело. Рассчитанным дразнящим движением ее язычок высунулся наружу и провел по нижней губе.
– А? – Из ее горла вырвался хрипловатый смех. Звук этого смеха, казалось, растекался по телу, как сливочное масло. – Бедный Макс, ничего-то ты не видишь. У Лоры есть один маленький недостаток, и из-за него у тебя опять ничего не выйдет.
– И какой же, мадам предсказательница? – хмыкнул он.
– Она терпеть не может животных.
Макс смотрел в самодовольное лицо Карины и боролся с желанием стереть с него поцелуем это выражение.
– Не может такого быть. И тебе-то в любом случае неоткуда это знать, ты просто голову морочишь мне.
– Думай что хочешь, – беззаботно ответила она. – Вот спроси ее как-нибудь, увидишь, что она скажет. Выкинет бедного Рокки из дома и отправит в приют. К питбулю она ни за что на свете близко не подойдет. – Этот холодный, невозмутимый тон вызывал нестерпимое желание толкнуть ее.
– Она отлично поладит с Рокки. Он безобидный пес.
– Приведешь ее домой – сам увидишь. Выселят твоего Рокки в конуру.
– Прекрати. – К ним уже подходил Эдвард. Танец закончился. Макс выпустил ее, когда Адель дотянула последнюю ноту – проникновенный, жалобный плач одиночества. Его охватило раскаяние и еще какое-то, более глубокое чувство.
– Будь осторожна сегодня, Карина.
Она улыбнулась. При виде этой трансформации из самой невинности в искусительницу – от загадочного блеска в глазах до соблазнительно надутых губ – он сквозь зубы втянул воздух.
– Не волнуйся. Сегодня я повеселюсь не хуже тебя. Тряхнув головой, Карина оставила Макса одного на танцполе и направилась прямо в объятия Эдварда. Этого сукина сына.
Придурок!
Карина так и пылала праведным гневом. Она улыбнулась Эдварду, сменившему Макса, и постаралась вся отдаться танцу. Как он смеет так по-хамски вести себя с ней?! Особенно после того, как небрежно проинформировал о своих намерениях затащить в постель прелестную Лору. Кто она ему – приятель, перед которым не грех похвастаться своими победами? Как же ей осточертело его раздутое до гигантских размеров эго и неспособность смотреть правде в глаза.
Эта женщина – всего лишь красивый фасад. Попробуй разглядеть, что там, под ее безупречной кожей, и увидишь один дым, а сердца и вовсе нет. После их разговора в кабинете она столкнулась с Лорой на парковке, и та устроила истерику из-за какого-то бродячего пса, пробегавшего мимо.
При виде этой несчастной шелудивой собачонки лицо у нее исказилось ужасом, и она в панике стала звать охрану. Карине пришлось вмешаться и взять собаку под свою защиту, чтобы ее не забрали в какой-нибудь собачий ящик. Она присела, заговорила шепотом, и вскоре собака боязливо подошла и даже чуть-чуть лизнула ей руку. Видно же, добрейшая душа, ни единого гена злобы.
Но Лору это не интересовало. Она вся передернулась и ткнула в собаку пальцем с длинным ногтем.
– Терпеть не могу животных, – заявила она. – Столько от них беспокойства, грязи, и вечно им от тебя что-то надо. Карина, ради бога, не трогай ее. Она же наверняка заразная. Пусть ее заберут.
И тут Карина поняла, почему Макс встречается с Лорой. Вот он, дефект. И серьезный. Макс обожает животных, он никогда не уживется с женщиной, которая не полюбит Рокки и вообще не захочет держать животных в доме. Этот человек, конечно, мертвого выведет из себя, но сердце у него мягкое.
Карина подавила стон. О Dio, опять она за свое. Переживает из-за ошибок Макса. Вникает в его жизнь в ущерб собственной. Когда она уже научится? Карина сделала глубокий вдох и расслабилась. Эдвард, в точности как Макс, положил руки ей на поясницу. Их тяжелое тепло успокаивающе согревало кожу. Ей нравилось чувствовать на себе мужские руки – обещание близости, которой она жаждала каждой клеточкой своего тела.
Конечно, тут не было того безумного жара, какой она ощущала, когда ее касался Макс. Вряд ли еще какой-нибудь мужчина способен заставить ее пылать, точно рождественскую елку от неисправной гирлянды. Но ничего. Их все же тянет друг к другу, этого достаточно, чтобы сегодня же перевести отношения на новый уровень. Эдвард привлекательный, забавный, и ей хочется почувствовать его губы на своих губах, она жаждет испытать опьяняющую страсть глубоких поцелуев и прелюдий.
Было даже неловко признавать, как ее привлекает опасность и жесткость. Большинство мужчин обращались с ней так нежно, словно она какой-то хрупкий цветочек – того и гляди сломается. Медленные касания губ, осторожные движения языка так бесили ее, что она чаще всего вырывалась из объятий. Может быть, хоть Эдвард сумеет удовлетворить ее темную жажду чего-то менее… деликатного. Вот если бы мужчина захотел ее настолько, что взял бы, не спрашивая разрешения, что бы она тогда почувствовала? От этих непристойных мыслей Карина покрылась гусиной кожей.
Есть надежда, что скоро она это узнает. Прямо сегодня.
Остаток вечера прошел в тумане вежливых разговоров, дорогого вина и редких взглядов в сторону Макса. Она держала дистанцию, но, выходя из туалета, заметила в баре обоих мужчин, увлеченных беседой. Карина свернула в другую сторону и завела разговор с пожилыми дамами о кондитерском бизнесе. Ей совершенно не хотелось больше сталкиваться с Максом. Мало того что приходится с ним работать, так теперь он еще и в ее личные дела нос сует. Она вспомнила его замечание насчет лифчика и вспыхнула.
– Карина?
Она обернулась. Эдвард непринужденно взял ее под руку.
– Я так рада, что решила пойти на эту вечеринку. Тут так весело, – сказала она.
– Я тоже рад. Ты уже готова уходить или хочешь остаться?
– Идем, – улыбнулась она.
– Я надеялся, что ты это скажешь.
Карина проглотила комок при этих многообещающих словах и быстро пошла к машине. Не успела она пристегнуться, как за стеклом заморосил мелкий дождь, больше похожий на туман, и вскоре перешел в свирепый ливень. Эдвард, все такой же спокойный, повел машину по залитым водой улицам к ее дому.
Пальцы у нее сжались в кулаки. Пригласить его в дом? Слишком рано? Слишком рискованно? Все новые и новые вопросы и предположения мелькали в голове. Как жаль, что у нее так мало опыта в отношениях с мужчинами. Когда Эдвард остановился у обочины, нервы у Карины уже были натянуты до предела. Он выключил двигатель.