Теодора Снэйк - Брачные обязательства

— Будем считать, что мы все выяснили и обо всем договорились. Завтра же отправляйся к матери. Я могу отвезти тебя перед работой. Или ты предпочитаешь, чтобы это сделал Джеффрис? — спросил Дастин, вставая с дивана и направляясь к двери.

— Я бы хотел выспаться, если ты не против.

— Значит, Джеффрис.

Ужинал Доминик в одиночестве. Отсутствие хорошей компании ничуть не уменьшило его недюжинного аппетита. Он сидел за длинным столом, украшенным свечами и цветами, и не спеша наслаждался нежным салатом и мясом, приготовленным с душистой зеленью и маслинами. После ужина он по давней привычке посидел в библиотеке с рюмкой выдержанного хереса, неторопливо размышляя о событиях прошедшего дня.

Супруги обошлись без ужина. Дастин допоздна работал в кабинете, изредка прерываясь, чтобы взглянуть на жену. Она безмятежно проспала до самого утра и, кажется, даже ни разу не повернулась с бока на бок.

Эрика чувствовала, что ее голова буквально раскалывается. Она приподнялась на локтях и обвела печальным взглядом спальню. Мужа в комнате не было. Очевидно, он уже уехал в офис. На его половине супружеского ложа лежал забытый им второпях халат. А на столике возле постели стоял стакан с водой и лежала упаковка аспирина. Превозмогая боль, Эрика улыбнулась. С первого же дня семейной жизни она ощущала ненавязчивую заботу мужа.

Она так привыкла, что иногда даже не замечала ее проявлений, принимая знаки его внимания как нечто само собой разумеющееся. А между тем, далеко не все мужья отнеслись бы так мягко к ее вчерашней выходке. Хороша она была прошлым вечером: гость был предоставлен самому себе, сорвались планы Дастина поужинать где-нибудь в городе, а сама Эрика оказалась неспособной добраться до постели без посторонней помощи.

Коротко вздохнув, Эрика приняла аспирин и нашарила ногой пушистые тапочки возле постели. Ежась от утренней прохлады и беспрестанно зевая, она побрела в ванную. Там сбросила одежду, в которой проспала всю ночь, и встала под горячий душ.

Закрыв глаза, Эрика наслаждалась приятным теплом и чувствовала, как головная боль постепенно сворачивается в маленький тугой комочек и прячется где-то в глубине мозга.

Все, больше никогда не буду пить коньяк на пустой желудок! — торжественно поклялась Эрика. После душа она почувствовала себя совершенно другим человеком. Взамен утренней вялости пришли бодрость и желание заняться делом.

Она вспомнила, что в доме гость и следует поинтересоваться, как Доминик провел ночь. Меньше ли болит его нога? Завтракал ли он или еще спит?

Гостя Эрика нашла в гостиной. Он сидел в том же кресле, что и накануне вечером. Глядя на его хмуро сдвинутые брови, можно было смело предположить, что он не в духе. Эрика поздоровалась и сбивчиво извинилась за то, что не уделила ему вчера должного внимания. Доминик махнул рукой, не отрывая взгляда от статьи в газете.

— Доброе утро, Эрика. Хотя какое оно к дьяволу доброе! — Он ткнул пальцем в газетный лист. — Сразу две неприятности!

— В самом деле? — забеспокоилась Эрика. — И какие же?

— Моя любимая футбольная команда проиграла с разгромным счетом…

— Сочувствую, — облегченно вздыхая, ответила Эрика.

Какие пустяки его волнуют! А она-то решила, что случилось что-то серьезное. Это нечестно, так пугать ее.

— И наши конкуренты, кажется, опередили нас. Они заявили, что первыми получили улучшенную версию «Зантака». Дастин будет в ярости, — задумчиво протянул Доминик. — Лично я хочу убраться отсюда, пока он не вернулся. И тебе советую: лучше не попадайся ему на глаза, не то растерзает.

— Но твоя нога? — растерянно пролепетала озадаченная и напуганная его словами Эрика. — Ты сможешь перенести дорогу до дома?

— Ерунда. Попроси Джеффриса подать машину. И помоги мне выбраться из этой кожаной ловушки.

Эрика помогла Доминику встать, с неудовольствием ощутив на своем плече его цепкую руку. Она промолчала, но ей не понравилось, что он прижался к ней на несколько мгновений, как бы потеряв равновесие. Однако не стоило поднимать из-за такой мелочи шум. Ей ведь могло и показаться, что Доминик сделал это намеренно. То, что раньше волновало Эрику, теперь вызывало раздражение. По-видимому, ее мимолетная влюбленность в Доминика прошла без следа.

С помощью Эрики он добрался до машины и сразу уехал. Она же позавтракала в тоскливом одиночестве. А после вернулась в гостиную, чтобы прочесть статью, в которой сообщалось о невероятном успехе конкурентов. Невероятном, потому что со слов Дастина ей было известно, что его ученые находятся ближе всех к успеху. А оказалось, что его сведения были не верны. Разумеется, этого было достаточно, чтобы вывести Дастина из равновесия. В таких случаях несдержанные мужчины обычно отыгрываются на женах.

Эрика невольно сжалась. В ее знаниях о собственном муже были существенные пробелы. Она даже не представляла, как он поведет себя в подобной ситуации. И это встревожило ее. А слова Доминика только подлили масла в огонь. До сих пор муж вел себя безупречно. В их путешествии по Нормандским островам он был добрым другом, а не требовательным супругом. Да и позже не происходило ничего мало-мальски настораживающего или неприятного для нее.

Но Эрика прекрасно помнила его сильные пальцы на своем горле, когда Дастин советовал ей не совершать опрометчивых поступков. Момент был не слишком приятным. На что еще он способен в дурном расположении духа? Если муж только посмеет обойтись с ней грубо — например, ударить — она, скорее всего, не потерпит подобного обращения. Тогда им придется расстаться.

До вечера было еще слишком далеко. Может, поехать к мужу в офис — все лучше, чем томиться от мучительного ожидания? Или это еще больше разозлит его? Не зная, на что решиться, Эрика бесцельно бродила по дому. То принималась читать, то переставляла безделушки. Но все валилось у нее из рук. Поэтому, когда вернулся Дастин, она была в очень подавленном состоянии.

Эрика попыталась разглядеть на его лице следы огорчения или злости. Но ничего подобного не увидела. Муж был серьезен и сосредоточен. Он явно думал о чем-то своем, когда целовал жену в подставленную щеку. Дастин отказался от обеда, коротко извинился и заперся в кабинете, мимо которого Эрика несколько раз прошла на цыпочках, напряженно прислушиваясь. Но за дверью было тихо. Эрика представила себя на месте мужа. Скорее всего, она била бы посуду или топала ногами в бессильной ярости.

Ей пришлось лечь спать, не дождавшись Дастина. Она так и не посмела войти в его кабинет, чтобы предложить ужин или поинтересоваться, не собирается ли он лечь. Измученная долгим ожиданием Эрика уснула и не слышала осторожных шагов, раздавшихся в спальне уже после полуночи. Не видела она и тоскующего взгляда, которым муж окинул ее свернувшуюся клубочком фигурку. Не почувствовала Эрика и легкого поцелуя, в висок.

Несколько дней прошли уныло и тоскливо. Без Дастина, постоянно пропадавшего в офисе и приходившего домой только ночевать, Эрика отчаянно скучала. Даже возня в саду не доставляла ей больше удовольствия. Что бы она ни делала, результаты оказывались удручающими. Все было не то и не так. Через неделю жизнь стала казаться Эрике невыносимой.

К тому же муж за все это время ни разу не прикоснулся к ней. На ее долю не выпадало даже сдержанного супружеского поцелуя утром или перед сном.

Эрика чувствовала себя отвергнутой или хуже того — предметом домашнего обихода. Лишь по инерции она продолжала глотать противозачаточные таблетки, тщательно спрятанные в косметичке. Обида копилась и копилась в душе Эрики, пока однажды, не вынеся создавшейся напряженной ситуации, она не ворвалась к мужу в кабинет.

Ее глазам предстала странная картина. Дастин сидел за письменным столом, опершись о него локтями и спрятав лицо в ладонях. Такой Дастин не способен был напугать даже ребенка. Эрика подошла к мужу и прижала его голову к себе. Одной рукой она гладила густые непослушные волосы, другой удерживала его возле себя. Он замер, затем легко высвободился и удивленно посмотрел на жену.

— Не расстраивайся так, — ласково сказала Эрика. — Мир ведь не обрушился. Обидно, конечно, что конкуренты опередили тебя, но будут ведь и другие проекты. Ты победишь в следующий раз.

Дастин молча смотрел на нее, и лицо его с каждой минутой все больше светлело. Серые глаза заискрились весельем. Он закусил губу, чтобы не рассмеяться. А она продолжала уговаривать, пока муж не схватил ее за талию и не посадил к себе на колени. У Эрики перехватило дыхание от близости любимого. Она готова была навеки остаться в его объятиях, лишь бы Дастин продолжал смотреть на нее так, будто дороже ее у него нет никого на свете.