– Ты уверена? Никаких секретных ингредиентов?
– Ах да, совсем забыла. Я добавила всего лишь каплю фирменного эликсира доктора Харгривс. Для большей пользы. И еще щепотку специй для вкуса. Подкрепись, детка, до ужина еще далеко. Да, кстати, я сказала твоему капитану, что мы ждем его на ужин, и пусть приходит не один, а со своими товарищами.
– Тетя, разве ты не понимаешь: стоит один раз прикормить бродячих псов, и они уже никуда не уйдут. Стоит ли рисковать? И кухарке это точно не понравится.
– Они – солдаты, им не нужны кулинарные изыски. Хлеб, говядина, пудинг – этого достаточно. Если только, – и тут тетя взметнула бровь, – ты не желаешь попотчевать их крабами.
Мэдди пришла в ужас от такого кощунства.
– Ты о Флаффи и Рексе? Как тебе такое могло прийти в голову?
– Я всего лишь хотела намекнуть, что пора тебе перестать подглядывать за крабами.
– Это не моя блажь! Тебе известно, что мистер Оркни заказал мне серию рисунков, иллюстрирующих жизненный цикл крабов. И совокупление всего лишь часть их жизненного цикла. А прожить они могут и лет двадцать, и больше.
Кроме иллюстраций к жизнеописанию крабов, Мэдди занималась еще несколькими проектами, не очень престижными и не слишком хорошо оплачиваемыми. Но она надеялась, что с помощью лорда Варли ей удастся получить по-настоящему крупный заказ. Если удача будет на ее стороне, этот заказ даст Мэдди вожделенную независимость, потому что сможет кормить ее до конца дней.
– Ты о себе не забывай. У тебя ведь тоже есть жизнь. Со своим, замечу, жизненным циклом. – Тетя Тея ласково взяла племянницу за руки.
– Раз уж твой капитан вернулся, надо бы побыстрее сыграть свадьбу. При условии, конечно, что ты все еще хочешь выйти за него замуж. Или ты передумала?
Мэдди встретилась с тетей глазами. Вот он – момент истины. Шанс вдребезги разбить гигантский ком лжи.
«Если честно, тетя Тея, я не хочу выходить за него. Видишь ли, этот великолепный образчик мужественности вовсе не моя добыча. Я ни разу его не видела, вплоть до сегодняшнего дня. Никакого капитана Маккензи не было. Я солгала. Да, это глупо, но я запаниковала и солгала, чтобы избавить себя от неизбежного и унизительного разочарования, какое только и ждало меня во время сезона. Я всех ввела в заблуждение, и мне очень жаль. И мне очень стыдно».
Мэдди прикусила губу.
– Тетя Тея, я…
– Ничего не отвечай, – сказала Тея и, резко встав из-за стола, направилась к буфету. – Для начала я хочу налить себе бренди. Сегодня у нас есть повод для праздника. Я понимаю, что праздник этот в первую очередь твой, ведь это твой возлюбленный вернулся домой. Но в определенном смысле этот праздник и мой тоже. Сколько мне пришлось выдержать сражений с твоим отцом, стремившимся вернуть тебя в лоно светской жизни, и в итоге победа оказалась на моей стороне. Я так за тебя рада. И за себя тоже. Десять лет моей жизни не прошли зря.
Тея вернулась за стол с бокалом бренди в руке. У Мэдди защемило сердце.
– Ты ведь знаешь, как я тебя люблю, тетя.
– Конечно, знаю. Меня нетрудно любить.
– Тогда, надеюсь, ты сможешь меня простить.
– Простить тебя? – Тея рассмеялась. – За что, моя девочка?
У Мэдди раскалывалась голова. Она стиснула ложку так, что побелели костяшки.
– За то, что я не могу выпить твой поссет, – сказала Мэдди и простодушно улыбнулась тете. – Я чувствую себя гораздо лучше. Можно я тоже выпью бренди?
Мэдди так и не смогла найти в себе силы признаться. К тому же было бы жестоко заставлять тетю Тею страдать. И если подумать о последствиях, то тяжелее всего придется именно тете Тее. Расплачиваться за ошибки своей племянницы будет ни в чем не повинная старушка. Дело в том, что у тети Теи совсем не было средств. Она жила на полном иждивении Мэдди. Но зато во всем остальном тетя Тея была для Мэдди надежной опорой. Правда слишком больно ударила бы по ним обеим.
Из этого следовало, что Мэдди самой предстояло справляться с проблемой.
Очень большой и грозной проблемой.
Спутники Логана в тревоге ждали вестей.
– Ну как? – спросил Каллум, едва Логан вышел из замка. Судя по лицам его солдат, на добрые вести никто не рассчитывал.
– Все прошло, как я и ожидал, – ответил Логан. На самом деле по некоторым параметрам все прошло даже лучше. Логан был готов увидеть женщину, обезображенную оспой или заячьей губой. В лучшем случае его бы встретила заурядная дурнушка. Иначе для чего бы англичанке благородного происхождения придумывать себе возлюбленного?
Но Мэдлин на вид оказалась очень даже привлекательной особой. Конечно, у нее могли быть скрытые недостатки, которые сразу не заметишь, но одно ясно – дурнушкой она никак не была.
Хорошенькая маленькая лгунья.
Логан пока не решил, стоит ли радоваться этому обстоятельству или наоборот.
– Если все прошло так хорошо, то почему ты сейчас здесь, с нами, а не там, с ней? – резонно поинтересовался Рабби.
– Она была уверена в том, что меня нет в живых, – сказал Логан. – Я даю ей время на то, чтобы прийти в себя от шока.
– Тебе повезло уже в том, что ты застал ее живой и здоровой, – заметил Каллум. – Я не могу похвастать такой удачей.
К ним подошел Монро, полевой хирург.
– От твоей девушки по-прежнему никаких вестей, Каллум? – спросил Монро.
Каллум пожал плечами.
– Никаких вестей. Мой дядя в Глазго проверил все записи о пассажирах того корабля, что отправлялся в Новую Шотландию. Мисс Мэри Айлен Фрейзер в списках нет.
– Так это же хорошо, – сказал Монро. – Значит, она все еще здесь, в Шотландии.
Круглолицый солдат покачал головой.
– Я сказал, что в списках не было мисс Мэри Айлен Фрейзер. Зато там была миссис Мэри Айлен Мактавиш. Так-то вот она меня ждала.
Хирург, который был на несколько лет старше Каллума, похлопал парня по плечу.
– Сочувствую, парень, но не стоит убиваться. Если она тебя не дождалась, то и жалеть о ней нечего – она не заслуживает твоей любви.
– Мне не в чем ее винить, – сказал Каллум, ударив себя в грудь культей левой руки. Монро не смог спасти парню руку. – Кому я такой нужен?
– Поверь мне, у девчонок ты будешь нарасхват, – икнув, сказал Файф, – стоит только захотеть.
Логан достал из сумки флягу с виски и передал Каллуму. Он никогда не умел подобрать нужных слов для сочувствия, но зато всегда был готов угостить всех виски. Когда полк, в котором служил Логан, высадился в Дувре прошлым летом, их встречали как героев. Но чем дальше на север, чем ближе к родной Шотландии, тем меньше оставалось у этих солдат иллюзий. Они сделали свое дело и больше никому не были нужны. Кучка неприкаянных калек, покинутых возлюбленными, согнанных с земли их предков вероломными англичанами. Теми самыми английскими лордами, что позвали их воевать с общим, как тогда казалось, врагом. И Логан, их боевой командир, ничего не мог сделать, чтобы хоть как-то скрасить безрадостное возвращение солдат домой. Не мог до сегодняшнего дня.
Теперь он заберет то, что ему причитается, и отдаст достойным.
Нескладный великан, стоявший поодаль, вдруг вздрогнул.
– Так что это за место? Где мы?
– Полегче, Грант.
Грант был самым жалким калекой в этой компании. В битве при Катр-Бра Гранта сильно контузило, и с тех пор его память хранила лишь события текущего часа. Впрочем, о том, что было до контузии, он помнил прекрасно, но все, что было потом, не удерживалось в памяти.
– Мы в замке Ленер, – объяснил ему Монро. Логан всегда восхищался терпением полевого хирурга. – Война закончилась. Мы дома, в Шотландии.
– Дома? Как славно.
Ни у кого не хватило бы духу оспорить это заявление.
– Скажи, капитан, скоро ли мы отправимся в Росшир? Мне не терпится увидеть свою бабушку и малышей.
Логан нехотя кивнул.
– Завтра туда и отправимся, если хочешь.
Разумеется, ни в какой Росшир они не пойдут, да только ведь Грант все равно ничего не вспомнит. Бабушка его давно почила от старости, а дети скончались от тифа. Их маленький домик выгорел дотла. Ничего у него не осталось: ни семьи, ни дома.
– Завтра так завтра, – миролюбиво согласился Грант и, помолчав немного, захихикал себе под нос. – Я вам рассказывал шутку про свинью, шлюху и волынку?
Ответом ему был дружный стон.
Логан взглядом приказал своим бойцам молчать. В свое время Грант один удерживал целый взвод лягушатников, дав возможность товарищам отступить. Он спас им жизнь, и в благодарность они могли бы, по крайней мере, не поморщившись, выслушать непристойную шутку еще раз.