И тут Антон начал хохотать. Его злой, каркающий смех, перемежаемый невнятными всхлипами и вскриками, был, судя по взмахам рук, адресован Олегу. Антон мотал головой, притоптывал ногами и силился что-то донести до окружающих в перерывах между взрывами хохота.
Светка потерпела несколько минут, после чего резко ударила его локтем в солнечное сплетение. Кудахтанье развеселившегося Антона резко оборвалось. Он вдохнул и оперся о стол, насмешливо глядя на Олега:
— Вот, значит, какие дела. Елена Генриховна?
— Леночка, пошли отсюда немедленно. Я не позволю этим психопатам разрушить наше будущее!
Олег дернулся было на выход, решительно схватив под локоть податливую Лену, но Антон резко толкнул его назад:
— Не суетись. Это не она. Надо же, не ожидал я, что ты такая гнида.
— Как это не она? Чего мелешь? Завидно стало. Да она одна Генриховна на весь город, я лично по базе проверял!
— Ах, по базе? Это серьезно! Леночка, вы где родились?
— В Туле, — заторможенно пробормотала Лена, силясь собрать извилины в пучок и осмыслить, что происходит.
— Вот так, Олежек. В Туле барышня родилась, где самовары и пряники. А наша Елена Генриховна родилась в Краснодарском крае, куда ее вывезли в эмбриональном состоянии. Просчитался ты, вот незадача-то! — Антон смотрел на бывшего друга с гадливостью, как на тухлое яйцо, по недоразумению разбитое на уже поджаренный на сковороде золотистый лучок.
Бледно-серый Олег замер, глядя сквозь Антона тусклым взглядом, а Карякина потребовала пояснений:
— Можно расшифровку для тупых? Про Тулу, Лену и Краснодарский край. Как-то туманно все, хотелось бы понять, о чем речь, и тоже посверкать глазками, а то мы вроде как не при делах. Слышь, Генриховна! Очнись, про тебя говорим. Может, ты мне объяснишь, чего наши мужчины так эмоционируют?
Лена жалобно хлопнула глазами и изобразила лицом, что помочь с информацией не сможет. Посмотрев на ее печально вылупленные глаза и красноватые пятна, медленно ползающие по влажным от слез щекам, Светка закусила губу и повернулась к Антону. Но он был занят: упивался мстительным торжеством над обмишурившимся Олегом.
— Ты мне скажи, зачем тебе Светлана нужна была? Просто так? Чтобы мне досадить?
— Отвяжись! — Олег взъерошил волосы и уперся локтями в стол.
— Нет, ты мне ответь!
— А ты мне ответил, когда я тебя спрашивал, зачем тебе Алиса? — тихо и яростно проговорил Олег. — Когда много лет назад ты ее у меня отбил, разве ты объяснил, зачем?
— И что? Ты хочешь сказать, что таким идиотским бабским способом отомстил мне через столько лет? — Антон покрутил пальцем у виска и неуверенно хмыкнул. — А чего ждал так долго?
— Только не говори, что потеря этой девки для тебя тяжелая травма!
— Не скажу, — согласился Антон, обстоятельно оглядев прибалдевшую от затянувшегося диалога Светку.
— Вот спасибочки за резюме, — процедила она. — Я тоже не сильно расстроилась, так что не обольщайтесь.
— Не пыхти, — хлопнул ее по плечу Антон. — По заслугам и награда. А Алик у нас самый круто пострадавший, предлагаю начать ему хором соболезновать. Я несколько месяцев назад проговорился ему, что у нас новая клиентка, Елена Генриховна Кораблева, богатая наследница, вот он вычислил ее и подцепил. И надо же, какая незадача! Лоханулся. Не та! Ой, нет, я не могу! Так просто не бывает!
Антон хлопнул себя по ляжкам и залился счастливым смехом. Светка прикрыла ладошкой рот и в ужасе смотрела на медленно встающую Лену.
— Не уходи, — прохрипел Олег. — Дело не в деньгах. Я тебя люблю. Я ради тебя…
— Остынь, Ромео, — осадила его Карякина. — Оглох, что ли? Твоя прынцесса в Краснодаре. Сидит на сундуке с ассигнациями. Давай, чеши на поезд!
— Я тебя сейчас прибью! — замахнулся на нее Олег, но Антон резко перехватил его руку:
— Бить мою женщину, хоть и бывшую, в моем присутствии не позволю.
Светка зло скрипнула зубами и схватила Лену за локоть:
— Так, юноши! Не скажу, что приятно было познакомиться, но попрощаться с вами навсегда, безусловно, приятно.
Лена шевельнула губами, пытаясь что-то сказать Олегу, но Светка пресекла ее прощальный всхлип, решительно потянув подругу к выходу.
Уже в такси, когда злобно бормотавшая Светка немного успокоилась, Лена вдруг сказала:
— А белое платье мне так шло. Жалко.
Голос у нее был ровным и безжизненным. Карякина обняла ее и прошептала:
— Ленк, будет еще у нас платье. Не надо. Давай поплачем.
Водитель смущенно поглядывал в зеркало заднего вида, где на плече у большеглазой отрешенной шатенки всю дорогу горестно рыдала маленькая брюнетка.
Лена так и не смогла заплакать. Ей даже не было больно. Это был какой-то наркоз, когда жизнь медленно прокручивается, словно черно-белый фильм, снятый на плохой пленке, а ты смотришь и ленишься выйти из темного молчаливого зала.
Карякина, привыкшая к пинкам судьбы со стороны сильной половины человечества, пережила свою драму достаточно легко. Она, как утка, отряхнула с себя брызги унижения и обиды и потопала в счастливое будущее, весело крякая.
— Кораблева, запомни: если зацикливаться на каждом адресованном тебе плевке, то потонешь. Будь проще — перешагнула и дальше пошла.
Лена немедленно согласно кивнула, чтобы от нее отвязались. Как Светка ни старалась, поговорить о произошедшем «по душам» не получалось. Подруга тут же, словно черепаха, уползала в свой непробиваемый панцирь и беседу в нужном ключе не поддерживала.
На предложения развеяться, сходить в гости, в театр или посетить прочие культурные мероприятия, Лена вежливо, но твердо отвечала отказом.
— Нужен стресс, — печально размышляла Вероника Федоровна, сидя со Светкой на кухне.
— Стресс стрессу рознь, — неуверенно возражала Карякина. — А если она заикаться начнет?
— Я имею в виду стресс со знаком плюс, какое-нибудь крайне позитивное событие.
— Тогда свадьба.
— Света, кроме замужества, есть еще масса вариантов женского счастья, — мягко спихивала ее с излюбленной темы Вероника Федоровна, втайне думая о том же.
— Они все вторичные, — убежденно бубнила Светка. — Но, если я правильно понимаю, сейчас любое упоминание о мужиках, кроме негатива, никаких других эмоций у нее не вызовет.
— Боюсь, что ты права. Может, собачку купить?
— Это вы, Вероника Федоровна, опоздали лет на двадцать. К тому же собачка, это один из атрибутов одинокой женщины. Нет, не подходит.
— Надо ее чем-то заинтересовать. Может, в конкурсе каком-нибудь поучаствовать? Сейчас в журналах масса всяких конкурсов с призами, — предположила Вероника Федоровна.
— Не знаю, старушечье какое-то занятие, — протянула Светка и оттопырила губу, демонстрируя презрение к высказанной идее.
— А мне нравится, — обиделась Вероника Федоровна. — Я всегда участвую.
— И что? — заинтересовалась Карякина. — Много выиграли?
— Главное — не приз, а участие.
— Тогда она у вас может к игровым автоматам пристраститься или квартиру в карты проиграет, — захихикала Светка. — Сплошное беспризовое участие будет!
К Лениному приходу они успели выпить целый чайник чая, но к единому мнению так и не пришли.
— По какому поводу совет? Боитесь, что я в окошко сигану? — Лена внимательно посмотрела на резко покрасневших участниц дискуссии.
— Да ты что! — хором выдали они и переглянулись, виновато заморгав.
— Понятно. Обсуждаете последние политические новости. Я так и подумала.
— Ха-ха, — попыталась поддержать шутку Светка и шепотом добавила, когда Лена скрылась в ванной: — Раз острит, значит, еще не совсем клиника.
Вероника Федоровна испуганно закивала.
— Ну пойду я, — засобиралась Карякина.
— А ты что, к маме приходила или ко мне? — пожала плечами Лена.
К тебе, — заволновалась Светка. — Но я уже передумала. Ты с работы, уставшая… Кстати, как прошел первый рабочий день на новом месте?
— Нормально.
— Ну, расскажи, — попробовала растормошить ее Вероника Федоровна. — Какие там люди, как приняли? Нам же интересно!
— А директор женат? — тут же спохватилась Карякина.
— Да, он давно и безнадежно женат, — зло ответила Лена. — Тебе мало последнего раза?
— Конечно, мало, — не уступила Светка. — Достаточно будет тогда, когда я замуж выйду!
— Боже мой! Когда ты уймешься, — вздохнула Лена. — Это же просто патология какая-то!
— Сама ты патология. Мне замуж надо, а то я скоро на прыщи изойду. У меня, может, материнский инстинкт не реализован, и реализовать его не с кем! Нет бы — помогла!