Тот металлический звук, который я уловила когда прозвучали выстрелы, оказался не чем иным, как ударом пули в газовый баллон, к которому был подключен аппарат для гриля. Громовой взрыв и пожар, последовавшие непосредственно за стрельбой, вызвали всеобщую панику. Пытаясь среди людей, метавшихся туда-сюда в дыму и пламени, вычислить Милютина и оказать, если требуется, первую помощь, я таращила слезящиеся от едкого дыма глаза и чуть ли не руками ощупывала каждого, кто проходил мимо.
Наконец сквозь посторонние выкрики я услышала знакомый голос.
– А-а-ай! О-о-ой! – раздавалось где-то совсем рядом и внизу. Присмотревшись, я увидела бравого вояку, скорчившегося на полу возле стола, под которым лежал Столетов. Он скривил лицо, по-видимому, от боли. – Ой, нога! Ой! Ах ты ж…
– Сергей Вадимович! – закричала я, чтобы показать, что свои рядом, и морально поддержать. – Как вы? Нужно убираться отсюда.
– Да, нужно немедленно уходить. Такой дым… Я сейчас задохнусь, – натужно выдохнул Милютин, пытаясь встать. – Только вот я, кажется, колено ушиб. Болит сильно. А что Игнат? Где он?
– С ним все хорошо. Надеюсь.
Из-под стола не доносилось никаких звуков и не было видно признаков жизни. Оттащив Милютина на безопасное расстояние, я вернулась на задымленную веранду.
– Игнат Семенович! Вы в порядке? – пыталась дозваться я, поднимая столик.
– М-м-м, – горестно прозвучало в ответ.
– Поднимайтесь, поднимайтесь, – тормошила я. – Давайте я вам помогу.
Подхватив стонущего и причитающего клиента под руку, я старалась приподнять его и тоже как можно скорее перебазировать в какое-нибудь укромное местечко.
Минут через пять мне это наконец удалось. Усадив друзей рядышком на травке под деревьями, я смогла перевести дух.
– Позавтракали? – саркастически вопрошала я, оглядывая своих голубков и оценивая степень нанесенных повреждений.
Милютин все держался за свое колено, но на Столетове не было ни царапины, и я могла с гордостью констатировать, что благодаря моей реакции клиент и на сей раз отделался легким испугом.
– Ах, Евгения, – между тем говорил Милютин. – Должен признать, вы просто целиком и полностью правы. Целиком и полностью. Это было с моей стороны крайне неосмотрительно. Ужасно, безответственно просто. Мы должны были следовать вашим рекомендациям. Точно исполнять указания, а мы, то есть я… Я во всем виноват, меня казните.
На этих словах почтенный ветеран и впрямь склонил голову, будто подставляя ее под меч, и я решила, что собственная совесть уже достаточно допекла его, чтобы мне еще нужно было что-то добавлять.
– Ладно, Сергей Вадимович, – примирительно проговорила я. – Давайте просто считать, что это был для всех нас хороший урок, из которого мы должны сделать соответствующие выводы. Главное – больше не повторять подобных ошибок, не быть слишком легкомысленным.
– Да! Именно! Вы совершенно правы, Евгения. Именно легкомыслие. Вот что всему причиной. Но теперь они не дождутся. Теперь уж…
Видя, что Столетов немного оправился и пришел в себя, я помогла ему встать. Все вместе мы неспешно направились в сторону гостиницы, а Милютин, прихрамывая и постанывая, все продолжал грозить своим невидимым врагам, призывая на их голову всевозможные проклятия.
Устроив друзей в номере и получив клятвенные заверения, что теперь без моего ведома они не сунутся даже в коридор, я снова вышла на улицу, чтобы купить что-нибудь к завтраку в каком-нибудь из летних кафе, из тех, что пока уцелели.
Проходя мимо заведения «мамы», я увидела несколько пожарных машин, полицию и «Скорую помощь» и поняла, что процесс пошел.
В холле гостиницы по возвращении я тоже обнаружила некоторое оживление. Кроме спортивного парня на ресепшене там находились еще несколько человек, довольно активно обсуждавшие последние события.
– … и главное – непонятно откуда, – донесся до моего слуха обрывок какой-то фразы. – Все у них там было в порядке, техника безопасности соблюдалась.
Поднимаясь по лестнице и уже не имея возможности слышать дальнейший разговор, я думала, что очередная диверсия снова не оставила полиции никаких следов, позволяющих обнаружить организаторов.
«Понятно, что газовый баллон после взрыва будет представлять собой бесформенную массу искореженного и наполовину расплавленного металла, в которой не то что дырочки от пуль обнаружить будет невозможно. Сами эти пули в общей массе наверняка никто даже не догадается искать, – думала я, открывая дверь в номер. – А выстрелы никто не слышал, так что…»
Снова все было шито-крыто, и несмотря на то, что уже несколько раз совершенно реальный человек подвергался реальной смертельной опасности, не имелось ни малейшего официального повода не только для того, чтобы возбудить уголовное дело, но даже для того, чтобы возбудить у кого-то постороннего серьезные подозрения.
Между тем время шло. Расставляя на небольшом столике перед диваном коробочки и пакетики, содержавшие изделия поваров из соседнего кафе, я видела, что шоковое состояние, вызванное недавним происшествием, постепенно проходит и мои друзья снова обретают утраченный дух.
Особенно это было заметно по Милютину.
– Нет, это нельзя так оставить! – снова громогласно вещал он. – Мы их, я их… Их нужно привлечь! Привлечь к ответственности. Скажите на милость! Распоясались! Творят что хотят. Посреди белого дня в центре города. Я их…
– Сергей Вадимович, у вас кофе стынет, – попыталась я направить в какое-нибудь иное русло его недремлющую мысль, но не тут-то было.
– Спасибо, Женечка, – мимоходом бросил он в мою сторону. – Вы, как всегда, просто на высоте. Честь и хвала. Низкий поклон. Сегодня снова вы, хрупкая девушка, вынесли, можно сказать, на своих плечах двух непутевых мужчин, несмотря на всю свою физическую силу не сумевших толком постоять за себя. Но я этого так не оставлю! Игнат! Мы не можем, мы не должны спускать им. Распоясались! Я их…
– Да успокойся уже, – устало произнес Столетов, кусая бутерброд. – Что ты им сделаешь? Мы их даже найти не можем.
– Найти? Н-да, – на минуту остановился Милютин, но быстро выправился и с тем же апломбом произнес: – Пустяки! Найти – плевое дело! Мы их заманим в ловушку! А?! Как тебе такое?
– В какую еще ловушку?
– А в такую! Заманим их куда-нибудь, да и… А вот на рыбалку! Любишь ты рыбалку? Я знаю тут одно местечко, прелесть! Клюет отлично, а главное – очень удачно расположено. Возле берега – открытое пространство, а прямо у воды огро-о-омный валун. За ним очень удобно прятаться в случае чего. Берег открыт, а сзади лесок. Чуешь?
– Нет, не чую.
– Эх, Игнат, какой ты неповоротливый. Не пробьешь тебя, как стену железобетонную. Я ведь объясняю – мы поедем туда, как будто бы на рыбалку, удочки возьмем. А я заранее ребятам скажу, есть там у меня пара-тройка надежных парней. Скажу им, они заранее в леске-то и засядут. Те поедут за нами, они же следят, правильно, Евгения? Ну вот. Поедут за нами и прямиком в лапы мальчишечкам моим и угодят. А?
– Это очень плохая идея, – тоном, не допускавшим возражений, проговорила я.
– Почему же? – недоуменно взглянул, кажется, уже собравшийся паковать удочки Милютин.
– Да по всему. Лес – открытое, ниоткуда не защищенное пространство, подходи с любой стороны. Они могут точно так же незаметно подкрасться к этому вашему открытому берегу, да и…
– Но ты пойми, – там ведь будут мои ребята, – в пылу разговора незаметно для себя переходя на «ты», горячился Милютин. – Они оцепят все подходы, выстроятся полукругом – мышь не проскочит! А главное – самих их черта с два обнаружишь. Такие у меня мальчики, цвет! Элита! Гордость всей конторы. Для меня что хочешь сделают, только попроси. Сколько же еще это будет продолжаться? Что, Игнату теперь до конца дней в этом номере сидеть, ото всех прятаться?
Милютин настаивал так убедительно, что даже на лице Столетова я начала замечать интерес.
– Может, попробуем? – наконец неуверенно произнес он.
Но у меня эта блестящая идея не вызвала ни малейшего энтузиазма.
Если посреди бела дня в центре города наши тайные мстители не боятся осуществлять столь смелые проекты, что же могут предпринять они в безлюдном месте, со всех сторон окруженном лесом?
Конечно, присутствие «мальчиков из спецназа», которых сейчас так расхваливал Милютин, внушало некоторую надежду на успех, но и уровень риска представлялся мне недопустимо высоким. Стоило ли оно того?