мужчина в расцвете лет, сил и возможностей?
В честь праздника мы с моими первоклашками ставили мини-спектакль по книге
Люси Мод Монтгомери "Энн из Зеленых крыш" о рыжеволосой девочке-сироте.
Вместе с родителями шили костюмы, мастерили декорации. Я также
задействовала некоторых учащихся из старших классов, которые должны были
сыграть взрослых, а Петя Ермолаев, по обыкновению своему, отвечал за
музыкальное сопровождение.
Я снова пела - так сказать, на разогреве, пока девушки-конкурсантки будут
переодеваться и готовится к своим номерам. Инна Эдуардовна сама лично
занялась подбором моего "репертуара". Песен было три: "Солнце" Ани Лорак, "It
Must Have Been Love" Roxette и "October & April" The Rasmus ft. Anette Olzon, которую мы должны были спеть в дуэте с Костей Любимцевым из 11 "Б". На одной
из последних репетиций я не без паники заметила странные взгляды, которые
украдкой бросал на меня Костя, его попытки перевести разговор на личную тему,
невзначай дотронувшаяся до меня рука. Черт. Только это мне не хватало!
Я предупредила Инну, что это первый и последний раз, когда я выступаю в дуэте с
кем-то из учеников. Под действием гормонов можно натворить таких глупостей -
мама, не горюй! А если он начнет за мной ухаживать? Или захочет чего-то
большего?
Не к месту вспомнился поцелуй директора, и я покраснела, отгоняя от себя
непрошеные мысли. Занятая подготовкой к празднику, я совершенно забыла о том
прецеденте. Максима Георгиевича я с тех пор видела редко. При встрече он лишь
коротко кивал, изредка интересовался как дела и все. Похоже, для него тот
поцелуй значил не больше, чем комариный укус. Мысль эта почему-то причиняла
боль. Но разобраться в своих чувствах было не так просто. И я забила: и на
Максима Георгиевича, и на свои чувства. Подумаю об этом потом. Или вовсе не
буду думать.
***
И вот этот день наступил!
Учащиеся 10 и 11-х классов боролись за звание "Самой красивой девушки 2014
года" в украшенном для такого случая актовом зале, а на третьем этаже на
импровизированной сцене ждали своей очереди мои спиногрызы. Чтобы ничего
не пропустить из спектакля, я после каждого выступления бросала микрофон Инне
и бежала к своим, чтобы поддержать их, ободрить, подшить, если что-то
оторвалось, проследить все ли в порядке с декорациями, на месте ли диджей. Под
конец я так вымоталась, что песню с Костей пела, едва не падая от усталости.
Словно заметив мое состояние, Костя в какой-то момент нежно подхватил меня за
талию, и теперь мы пели практически в обнимку, щека к щеке. И ведь нельзя
вырваться или огреть чем-нибудь тяжелым. Ну Костик. Ну зараза.
На последних аккордах ловлю взгляд Максима Георгиевича и цепенею: глаза
директора - странно сощуренные и настороженные - не отрываясь, наблюдали за
нами. Он следил за каждым нашим движением и не мог не заметить, с какой
бережностью Костя держал меня в своих объятиях, как дрожала его рука, когда он
убирал непослушный локон с моего лица. Черт. Ну и что все это значит? Он
ревнует? В самом деле?
Ну и плевать! Он мне не муж. И не возлюбленный. И нечего тут Отелло
изображать! Моя личная жизнь его вообще не касается. Мало ли кто оказывает
мне знаки внимания. Какое ему дело до этого? И да, играть чувствами подростка
низко, но не я первая начала.
Действительно не понимаю, что на меня тогда нашло. Но дальше я действовала
вопреки всем своим принципам, на зло - всему миру.
Я вздернула голову, гордо встретила взгляд Максима Георгиевича и,
повернувшись к Косте, улыбнулась ему, взяла за руку. Глаза Кости расширились.
Взгляд его медленно опустился на мои губы. Мы коротко поклонились и,
провожаемые громкими овациями, прошли за кулисы.
Я резко выдохнула, попыталась освободить руку, но Костя не отпускал. Он затащил
меня в какую-то каморку и, едва я повернулась к нему, чтобы узнать в чем дело,
как оказалась прижатой к стене. Губы его неумолимо приближались. Я
вскрикнула, уперлась в него кулаками и сделала попытку оттолкнуть, но желание
удесятерило силы молодого человека.
- Костя, черт возьми! - я уже не заботилась о приличиях. - Ты соображаешь, что
делаешь?! Я учитель, а ты подросток. Чуешь разницу? По сравнению с тобой я
тетка старая. Отпусти меня. И мы забудем о случившемся, словно ничего и не
было.
- Я люблю вас, Александра Юрьевна, - отстранившись, твердо произнес он. - Какой
к черту возраст?
Он говорил вполне осознанно. Я даже призадумалась.
- Есть одно "но", дружок. - Я демонстративно вздохнула. - Я люблю другого.
- Вы замужем? - удивился Костя.
- Я помолвлена. И очень люблю своего жениха. А свадьба - лишь вопрос времени.
Костя сделал шаг назад.
- Простите меня. Я думал, что... - Он умолк, виновато опустив голову.
- Нет, это ты прости меня. Я вселила в тебя надежду, когда... в общем, мы оба были
не правы. Давай забудем об этом и постараемся жить дальше. Хорошо?
Он кивнул и открыл дверь, пропуская меня вперед.
Мир сошел с ума!
Или я чего-то не понимаю?
Всего один день - и столько неприятностей!
И вот опять! Не успела я выйти из чертовой каморки, как передо мной предстал
Максим Георгиевич - собственной персоной. При виде меня директор сглотнул,
черты его разгладились, в голубых глазах я прочла облегчение.
- Александра Юрьевна... - шагнул он мне навстречу.
Но тут из-за моей спины появился Костя. Под тяжелым взглядом Максима
Георгиевича тот стушевался, смущенно опустил глаза. На скулах директора
заходили желваки, ноздри нервно затрепетали.
Но почему? Ведь ничего же не было! Чем я заслужила подобное отношение?
- Вас искала Инна Эдуардовна, Константин. - Голос директора был жестким,
напряженным. Он едва сдерживался.
Когда мы остались вдвоем, он какое-то время пристально наблюдал за мной, затем
развернулся и направился к выходу.
- Максим Георгиевич, - дрожащим голосом позвала я.
Он резко остановился.
- Я...
- Не сейчас, Александра Юрьевна, - сухо произнес он, не оборачиваясь. - Позвольте
времени расставить все на свои места.
И он ушел. А я стояла, размазывая слезы по щекам, ругая себя за глупую выходку,
которая могла мне стоить столь многого: репутации, работы, ЕГО...
Вечером, под началом Инны Эдуардовны, была устроена дискотека 90-х.
Давно я так не развлекалась. Спустя час в спортзал, где во всю грохотала музыка,
вошли Максим Георгиевич с Еленой Вячеславовной и Ольгой Михайловной. В
отличии от большинства ребят, подпиравших со скучающим видом стенку, словно
без их поддержки та обвалится, директор с мягкой грацией вывел своих партнерш
на танцпол, чтобы присоединиться к танцующим. Двигался он уверенно и изящно.
Он явно был в курсе всех новых веяний, потому что танцевал не как большинство
молодых парней, которые просто топчутся на месте, не особо прислушиваясь к
ритму.
Я невольно залюбовалась его отточенными, где-то даже возбуждающими