Андреа Лоренс - Будет жарко до утра

Ему не нравилась категоричность Ланы. Она вела себя так, словно с ним прощалась.

– Я бы сделал это снова и снова, – искренне сказал он, наблюдая, как Лана берет сумочку, надевает ее на плечо и идет в гостиную. – Куда ты идешь?

Она остановилась у входной двери и взяла небольшую сумку, которую он не заметил, когда вошел. Лана уходит от него. Она весь день размышляла, пока он старался обуздать свои эмоции, и решила, что их отношения закончились. Она повернулась и посмотрела на Калани.

– Я возвращаюсь к себе в отель.

– Твое место здесь, – твердо сказал он.

Лана покачала головой:

– Не заставляй своих людей упаковывать мои вещи. Я взяла с собой самое необходимое, все вещи мне сейчас не нужны. Сегодня я подыскала хорошую квартиру-студию на холме в Лахаине, и собираюсь туда переехать. Будет лучше, если мои вещи перевезут прямо туда.

Она посмотрела на дверную ручку, затем на свое обручальное кольцо. Сняв кольцо, она положила его на столе в прихожей.

Калани почти не замечал на своем пальце обручального кольца с тех пор, как Лана надела его ему во время свадьбы. Внезапно холодный металл начал прожигать его кожу. Это было похоже на невыносимую потерю, которую он не в силах выдержать. Он не хотел терять Лану. Он сделал несколько больших шагов в ее сторону.

– Спроси меня снова, – потребовал он.

Лана просто смотрела на него.

– Мне будет больно. Давай не будем мучить друг друга. Тебе нравится идея о том, что у нас было, но теперь все иначе. Ты не хочешь этого, Калани. Ты сделал это ради меня. И если бы я позволила тебе оставаться моим мужем, то я просто воспользовалась бы нашей дружбой. Я уже сделала слишком много, поэтому не проси меня это повторять.

Калани переполняли противоречивые чувства. Он не желал расставаться с Ланой.

– А как же наша дружба? – спросил он. Больше всего на свете он боялся потерять дружбу Ланы.

– С ней все в порядке, – сказала она и по-дружески ударила его по плечу, как в старые времена. – Мне надо побыть одной, Калани, вот и все. Поверь мне.

Услышав это, он испытал облегчение, но все же от тревоги у него так сдавило грудь, что он едва дышал.

– Спокойной ночи, Калани! – произнесла она, открывая дверь и плавно выходя наружу.

Калани стоял и смотрел, как она отъезжает на своем джипе, оставив в гараже подаренный им автомобиль. Калани не мог двигаться, не мог бежать за ней. Ведь она фактически призналась ему в любви, но она, по-видимому, не желает, чтобы он ее преследовал. Неужели любовь к нему сделала ее несчастной? Возможно, Калани был прав насчет любовных отношений с самого начала. Они всегда заканчивались страданиями. Может быть, Лана поступила правильно, и все будет к лучшему.

Их прежние отношения были хорошими. Они весело проводили время вместе. Дети – большая ответственность, которую они не готовы на себя взять. Кроме того, Калани не стремился быть семейным человеком. Если он так быстро привык к жене и ребенку, то способен вернуть свою жизнь в нормальное русло в два раза быстрее.

Но, даже думая об этом, Калани понимал, что врет самому себе.

– Повесить картину здесь? – спросила Лана, глядя через плечо.

Меле вошла в гостиную, держа Аклу на бедре, и кивнула:

– Да, будет здорово.

Лана молотком забила гвоздь в стену и повесила картину, которую они купили в комиссионном магазине. Сделав шаг назад, она гордо посмотрела на плоды своего труда.

Новая квартира Меле была милой и небольшой и располагалась неподалеку от отеля и реабилитационного центра. Спальня была достаточно большой, чтобы в ней поместилась широкая кровать и кроватка Аклы. Когда девочка подрастет, ей потребуется отдельная комната. Меле надеялась, что к тому времени у нее не будет проблем с деньгами.

– Спасибо тебе за помощь, – сказала Меле и посадила Аклу в манеж, чтобы она поиграла с разноцветными кубиками. – По-моему, мы с тобой провели больше времени вместе на этой неделе, чем за прошедшие годы.

– Наверное, ты права.

Лана проводила мало времени со своей сестрой с тех пор, как уехала из дома. Она не хотела быть рядом с ее друзьями, и на то была уважительная причина. Теперь, когда Меле перестала общаться со своими прежними знакомыми, она начинала снова сближаться с Ланой. Если они обе не работали, Лана помогала Меле обустраивать квартиру. Они ходили в магазины за покупками и перевезли в новое жилище Меле несколько хороших вещей из их старой квартиры.

– Выпьешь кофе? – спросила Меле. На свою первую зарплату она купила недорогую кофеварку.

– Конечно. – Лана присоединилась к своей сестре за маленьким обеденным столом, который они купили на распродаже за пятьдесят долларов.

Они спокойно попивали кофе и наслаждались обществом друг друга. Лана старалась не думать о том, как каждое утро получала от Калани чашку кофе после пробуждения. Мысль об этом затягивала ее вниз по спирали в темную кроличью нору эмоциональной тоски.

Уходить от Калани оказалось труднее всего. Но она знала, что должна была его оставить. Она любила Калани, но она любила и себя и не собиралась размениваться на мелочи. Если бы он сказал ей, под ее давлением, что любит ее, у нее не было бы никаких оснований думать, будто его чувство искреннее. Или что он не отречется от своих слов позже, когда поймет, во что вляпался. Она хотела, чтобы ее возлюбленный считал ее самым важным человеком на свете. И не сомневался в своей любви к ней. Но Калани не мог ей этого предложить.

Она не виделась с ним с тех пор, как ушла от него тем вечером. Лана пришла в офис Декстера рано на следующее утро, чтобы подписать документы и избежать еще одного неловкого противостояния с Калани. Она обходила все места в отеле, где он обычно появлялся. Отчасти ей полегчало. Она не могла видеть его каждый день и притворяться, что ее сердце не разбито. Может быть, после того, как они окончательно разведутся, им удастся снова стать хорошими друзьями. Именно так она ему сказала. Она надеялась, что так и будет.

– Лана?

Лана повернулась к своей сестре, которая смотрела на нее выжидающе:

– Что?

– Я зову тебя уже третий раз. О чем ты думаешь?

– Прости. Я сегодня немного рассеянная.

Меле кивнула:

– Это из-за Калани?

Лана выпрямилась.

– Почему ты так решила? – спросила она.

– Потому что ты целую неделю о нем не упоминала. Когда адвокат сказал мне, что моя сестра и ее муж подали прошение об опеке над Аклой, я держала рот на замке, но честно говоря, я была шокирована. Что между вами происходит?

Лана поджала губы и уставилась в свою кружку:

– Ты не захочешь слушать слезливую историю, Меле. Мы должны думать о твоем будущем.

Меле скрестила руки на груди и одарила Лану строгим взглядом:

– Ланакила, расскажи мне все прямо сейчас, иначе я оттаскаю тебя за уши.

Лана посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. Когда она доводила Меле, та частенько хватал а ее за ухо и тащила в гостиную, чтобы пожаловаться отцу. Обычно это имело обратный эффект – наказывали их обеих. Меле не таскала Лану за уши уже пятнадцать лет, но Лана по-прежнему ощущала резкую хватку своей сестры. Она не радовалась перспективе испытать это снова в ближайшее время.

– Ладно, – ответила Лана.

– Начнем с самого начала, – произнесла Меле. – Я многого не знаю о вас двоих, но хочу знать каждую деталь.

Вздохнув, Лана рассказала сестре обо всем, начиная со дня знакомства с Калани и заканчивая вечером, когда она ушла от него. Они выпили весь кофе и съели всю выпечку, которую Лана принесла из пекарни. Акла успела поспать. История отношений Ланы и Калани оказалась длиннее, чем она ожидала.

– И вот так получилось, – наконец сказала Лана, – что я влюбилась в своего лучшего друга. Он не любит меня. И мы разведемся через двадцать два дня.

– Ну, вы даете, – только и ответила Меле. Она хотела знать всю историю, и она ее услышала. – Это безумие. У меня было ощущение, что вы оба притворяетесь, чтобы одурачить судью. Мне не верится, что вы решились на такое ради моего ребенка. – Она посмотрела на спящую Аклу слезящимися глазами. – Вы не представляете, как я вам благодарна. Но меня беспокоит то, что вы заплатили слишком высокую цену.

Лана попыталась ей возразить.

– Это стоило того, – сказала она.

– Разве?

– Абсолютно. Мне просто жаль, что я не рассчитала свои силы и была не готова расстаться с Калани. Я не смогла защитить свое сердце. Мне следовало держать с Калани дистанцию. Но он такой красавчик, что меня тянет к нему, как магнитом.