– Давай, под твою ответственность, Глеб. Но тоже на испытательный срок, а там посмотрим. Тогда вы втроем посовещайтесь, поспрашивайте своих бывших коллег и подберите нам еще одного человека.

На том и порешили. Арина навела полный порядок в документации, просидев с бухгалтером несколько часов, потом пришел черед домашних забот. Вот было у Арины такое странное ощущение, что не скоро она вернется к работе в коллективе. Какое-то смутное предчувствие.

Посудили-порядили с бабушкой и пришли к выводу, что Анне Григорьевне не придется уходить с новой работы, только-только приступив к ней, что справятся они как-нибудь. И их решение нанять помощницу по хозяйству оказалось как нельзя кстати.

И все это время Арина думала странные мысли: а узнает ли она отца, когда увидит? Она его почти не помнит – его лицо, образ, голос стерлись из памяти. Зато она помнила его запах, его сильные руки и как он подбрасывал ее к потолку и ловил, а она хохотала от восторга и счастья. Помнила, как ждала его каждый вечер и бежала сломя голову навстречу, стоило услышать, как он открывает ключом дверь, потому что он открывал замок как-то по-особенному, только как он умел. Она очень его любила, больше, чем маму. Почему так?

В самолете, в шикарном бизнес-классе, после взлета, она откинула спинку кресла, воткнула беруши в уши, натянула маску для сна на глаза, укрылась пледом и почти моментально отрубилась. И проспала практически весь полет, пропустив все ритуалы питания пассажиров.

Отца Арина узнала сразу, выхватив взглядом в толпе встречающих.

Он был выше всех ростом и все так же красив, статен и по-мужски привлекателен, очень импозантный, подтянутый, дорого и со вкусом одет. Он увидел ее раньше, чем она его, и смотрел на Арину такими же, как у нее, темно-синими глазами, странным, остановившимся взглядом, в котором смешалась радость, тревога и какая-то глубокая, очевидная боль.

Он не сильно изменился, сохранив свою немного поредевшую и поседевшую, но все еще роскошную шевелюру, уложенную дорогим мастером, и не состарился так уж явно и очевидно, не покрылся морщинами и возрастными признаками увядания, хотя какое увядание – молодой мужчина в расцвете лет, еще и шестидесяти нет.

Но какая-то невидимая печать болезненности витала вокруг него: излишняя худоба, умело скрытая грамотно и со вкусом подобранной одеждой, бледность кожи не то от пережитой глубокой душевной драмы, не то от физического недуга.

Арина остановилась, замерев, как только увидела отца, и все смотрела, смотрела, узнавая и поражаясь цепкости своей детской памяти. А люди шли мимо, задевая ее, локтями и чемоданами, а она не замечала, стояла и разглядывала его, чувствуя, как подбираются к горлу слезы.

И тут он двинулся вперед и пошел ей навстречу, игнорируя любые запреты и ограничители и, никем не останавливаемый, подошел к Арине совсем близко и сказал очень просто:

– Здравствуй, доченька.

– Здравствуй, пап, – задушенно пискнула она в ответ, справляясь с предательской слезливостью.

А он взял и обнял ее. И Арина, прижимаясь к груди отца, зажмурилась, и две крупные слезы скатились с ее глаз, и она торопливо смахнула их ладонью. Постояли, каждый справляясь с нахлынувшими эмоциями.

– Ну что, пошли? – спросил Аркадий Викторович, отпуская дочь из объятий и перехватывая у нее ручку чемодана. – Как долетела?

– Спала весь перелет, – скованно улыбнулась Арина, смутившись вдруг своей чрезмерной чувствительности.

– Тогда ты наверняка проголодалась?

– Ужасно.

– Ты предпочтешь ресторан или у меня дома поедим? Мы готовились к твоему приезду и организовали праздничный обед.

– Мне, наверное, сначала надо в гостиницу заселиться, – протянула с сомнением Арина.

– Я забронировал тебе номер, – уведомил ее отец и попросил: – Но я надеялся, что ты остановишься у меня в доме. Не дворец, конечно, все довольно скромно и далеко не помпезно, но места достаточно, чтобы не мешать друг другу. Предлагаю поехать домой, пообедать и поговорить, а потом ты решишь, как и где тебе будет удобней.

– Хорошо, – согласилась Арина.

Не дворец, и в самом деле, убедилась Арина, когда машина, в которой они ехали, повернула в распахнутые ворота.

Даже не «Дворянское гнездо», а вполне себе замечательный компактный кирпичный домик в два этажа с высокой мансардой, ненамного больше, чем дом Красногорских, а вот участок приличный, с грамотно разбитым мини-парком с цветниками, деревьями и декоративными кустарниками. Это только то, что она увидела вокруг центрального входа в дом, а что там еще сзади…

Дом с участком находился в поселке, расположенном, в общем-то, в черте города, и стоял на небольшой возвышенности. Как позже узнала Арина, из окон второго этажа открывался прекрасный вид на Тихий океан.

Красота, конечно, но не до нее было. Совсем не до нее.

В аэропорту Аркадий Викторович представил Арине своего шофера, солидного, спокойного, уверенного в себе мужчину лет пятидесяти, Константина Андреевича. Когда же они подъехали к дому, навстречу им вышла приятная, улыбчивая женщина, лет где-то за сорок, и отец представил ее:

– Знакомься, Арина, это наша незаменимая и прекрасная помощница по хозяйству Марина Максимовна.

– Очень приятно, – первой протянула руку Арина.

– Здравствуйте, – улыбнулась приветливо женщина, пожимая предложенную руку. – Очень рады, – и вдруг добавила прямо со слезой: – Мы вас очень ждали. Очень.

Арина даже немного напряглась от этого странного поведения.

– Марина Максимовна, – обратился к помощнице Аркадий Викторович, – Ариша с дороги, ей надо умыться, перевести дух, привести себя в порядок, проводите ее в комнату и помогите сориентироваться в доме.

Внутри, слава богу, обстановка не слепила роскошью, а была достаточно лаконичной, но не строгой, приятной, уютной и очень комфортной, и становилось как-то сразу понятно, что этот дом любят, в нем именно что живут, а не красуются на фоне обстановки.

Арина даже дыхание перевела незаметно, потому что раньше внутренне напряглась от этого импозантного вида отца – человека, давно привыкшего жить обеспеченно, от этого вальяжного Константина Андреевича за рулем дорогого, престижного автомобиля, а тут оказалось все не так печально и напряжно – теплый, уютный, располагающий дом без всякой помпезности.

Она не могла бы ответить самой себе, чего ожидала от встречи с отцом, каким мысленно рисовала его себе. Всякое предполагала она – от скромного работяги до… наверное, вот такого, как есть, – с домом, шофером и прислугой.

Да еще это его «мы ждали, мы готовились», и она подумала, что это «мы» предполагает наличие семьи – жены, детей.

Хотя все еще возможно и до конца непонятно. Может, семья и наличествует на самом деле и прибудет позже, занятая до поры важными делами.

Охо-хошеньки!

Арина посмотрела на себя в зеркало над умывальником в великолепной ванной комнате, соседствующей с большой, шикарной спальней, в которую ее определили. Потом она еще посмотрит более придирчивым взглядом обстановку. На первый, беглый взгляд ей все очень нравилось, а там увидим. А сейчас очень хотелось есть, аж подташнивало от голода.

Умывшись по-быстрому и приведя себя в порядок на скорую руку, Арина спустилась на первый этаж в большую гостиную-столовую, расположенную в самом центре дома.

Стол был накрыт всего на две персоны, но богато. Отец встретил ее у лестницы и пригласил широким жестом руки:

– Ну что, давай пообедаем? Марина Максимовна расстаралась, решив с ходу порадовать и угостить тебя дарами нашего края. А дары эти, как известно, в основном морские.

Он поухаживал за дочерью, галантно отодвинув перед ней стул, и занял место во главе стола.

– Крабов любишь?

– Наверное. – Арина все никак не могла расслабиться, невольно смущаясь, тушуясь и чувствуя сковывающую неловкость. – Я ела их несколько раз и только в салатах.

– Вот сегодня и определишься. Свежего нет, не сезон, но Марина Максимовна сама делает засолки, когда идет вылов краба. И сегодня у нас краб представлен в нескольких блюдах.

– Ух ты, – без особого восторга произнесла Арина.

– Ариш, – внезапно попросил отец, – расслабься, пожалуйста, и чувствуй себя как дома, а не в гостях. И постарайся не нервничать.

– Я постараюсь, – кивнула она, – но это сложно. – И пояснила несколько путано: – Мы давно не виделись. Я тебя совсем не знаю, мне сложно.

– Да, – кивнул он, – я понимаю. И все же постарайся расслабиться. Расскажи мне о своем бизнесе. В общих чертах я знаю, как все это вышло и получилось, мне Анна Григорьевна рассказывала, но хотелось бы услышать, что называется, из первых уст и подробности.