– Не понял?

– Останься со мной. Пожалуйста...

– Детка, ты имеешь в виду... тебя и меня?

Саша разозлилась на его медвежью непонятливость.

– Уж конечно не соседа! Я прошу тебя остаться, и ты это прекрасно понял. Ты же этого хочешь, разве не так?

Какой-то вредный черт подзуживал его: «Не поддавайся, Вано! Она посмеется над тобой – значит, посмейся над ней первый. Ответь так, как ты умеешь. Скажи: „С чего ты взяла, детка?“

Он послал черта в нокаут. Он вернулся и остановился почти вплотную к девушке. Посмотрел ей прямо в глаза.

– Ты выйдешь за меня замуж, Александра?

– Замуж?!

Внутри у нее все перевернулось от этих простых слов.

«Как странно! Еще никто и никогда не говорил мне такого. Даже Рэй... А я, выходит, только и мечтала о предложении надеть на шею обычный бабский хомут?! И именно теперь, когда его услышала, – должна отказаться».

– Не прикидывайся глухой, детка. Но прежде чем ответишь, я хочу, чтобы ты знала, я останусь с тобой или насовсем, или никак. Если я останусь, тебе придется стать моей женой и нести этот крест до конца моей жизни. А прожить я намерен долго, так что не рассчитывай от меня отделаться! Тебе придется принять меня таким, какой я есть, с моей бородой, трубкой и пивом, с моим ночным храпом и неожиданными исчезновениями из дому, с моими дурными манерами и странными знакомствами. Мне сорок четыре года, и мне уже поздно меняться, детка! Я мог бы сказать, конечно, что союз со мной определенно будет иметь и свои положительные стороны. Но предпочитаю, чтобы ты узнала об этом не с моих слов, а из собственного опыта. И я хочу, чтобы ты дала мне ответ здесь и немедленно, у тебя было достаточно времени, чтобы прицениться к товару, который я тебе предлагаю. В противном случае я уйду, и ты меня больше не увидишь. Надеюсь, я выразился ясно?

– Ты... Ты ужасный тип! Деспот и собственник... Я совсем не имела в виду замужество, понимаешь? Я – и вдруг замуж, да это же просто смешно! Мы с тобой такие разные, и вообще... На кой черт я тебе сдалась?!

– Это уж мое дело. Кстати, мы с тобой – те самые два сапога, которые пара, но ты, безусловно, можешь иметь на сей счет свое мнение. Я жду ответа.

– Нет. Замуж я не могу.

Он кивнул, как будто даже удовлетворенно.

– Так я и думал. Мне не следовало бы протягивать лапы к драгоценному брильянту, которым владел черный принц. Даже мертвый, этот парень продолжает держать тебя. Прощай, детка.

И Вано быстро пошел к двери. Он был уверен, что в спину ему полетят проклятья. Но полетело совсем другое...

– Погоди ты, дурак! Дело не в этом. У меня... у меня будет ребенок.

Широкая спина замерла в прихожей.

– У тебя будет ребенок?..

– Да. Я беременна, Стас! Теперь ты понимаешь, почему я не могу...

– Но это же здорово, детка!

– Ты не понял. Это будет черный ребенок, ребенок Рэя. Неужели не ясно?!

– Ты могла бы этого не говорить, я вроде не дурак. Если это единственная причина, можешь о ней забыть.

– Что?! Ты пытаешься меня убедить, что хочешь этого ребенка? Что тебе будет наплевать на косые взгляды и ухмылки, на легенды о твоей благоверной, на намеки насчет рогов и на все прочее?

– Я тебя ни в чем не пытаюсь убедить, детка. Я просто говорю тебе, как будет. Мне действительно наплевать на все это, с моей благоверной я как-нибудь разберусь сам. И я правда хочу твоего ребенка, Александра. Я хотел бы его не меньше, даже если б он был не черный, а серо-буро-малиновый. Он будет моим точно так же, как и твоим. Только я надеюсь, детка, что на этом мы с тобой не остановимся, правда?..

Потом они стояли обнявшись посреди большой пыльной комнаты с зачехленной мебелью, и Александра прятала мокрое лицо на груди у Стаса, вдыхая его мужской табачный дух, который стал теперь для нее родным. Ей казалось, что она – маленькая лодочка, затерявшаяся в океане и наконец-то прибившаяся к земной тверди, к спасительному утесу. Только утес этот был горячий и полный жизни.

– Дурачок, – шептала она. – Рэймонд Кофи не держит меня. Я его никогда не забуду, но... Надо жить – ты сам это сказал. И я буду жить! Мы будем жить. Я давно стараюсь жить, Вано – у меня было две попытки. Борька Жемчужников был моим наваждением, тяжелой инфекцией. Но я вылечилась! Рэй – красивой африканской сказкой, но сказкам, даже самым красивым, всегда приходит конец. У этой конец оказался печальный, но в том мы были виноваты сами. Ты совсем другой, ты – реальность. Ты – моя последняя попытка, Станислав Сергеевич Иванов. И она будет удачной, черт возьми! Только ты не очень торопи меня, ладно? Я должна привыкнуть к мысли, что я теперь с тобой...

– Конечно, детка. Теперь дядя Вано может ждать долго. У нас с тобой впереди уйма времени.

Саша встрепенулась, высвободилась из его рук.

– Ой, подожди-ка... Как же я забыла о нем?

– О ком, детка?

Девушка нырнула за занавеску и осторожно вытащила большой горшок с кактусом.

– Здравствуй, мой бедный зеленый дурачок! Вот я и вернулась. Ты жив?

– Ты еще спрашиваешь? Взгляни-ка...

Александра посмотрела туда, куда указывал мизинец Стаса, – и ахнула. Между жестких ребер старого растения, среди огромных колючек топорщился крохотный сосочек, покрытый нежным розовым пухом.

– Невероятно! Он собирается цвести.

– Почему невероятно, детка? Он тоже имеет право на последнюю попытку!

Они посмотрели друг другу в глаза – и засмеялись.