Блейк горделиво и самодовольно сорвал повязку с глаз.
— Ты вииглал плиз, папочка, — воскликнула Пи, побежав к коробке с призами. Блейк бахвалился передо мной своими способностями "прикалывания хвоста", когда она потянула край его пиджака. Тогда я впервые увидела, как он присел до ее уровня. Какое-то время он выглядел смущенным, пока она возилась своими маленькими пальчиками. Он стал помогать натянуть этот глупый браслет на свою руку, когда она остановилась.
— Это жилаф, видишь? — объяснила она, разложив его на полу, а затем снова отдав ему в руки. Блейк помог одеть его себе на руку и улыбнулся ей. Мне захотелось фыркнуть, что он этого не достоин, но я сдержалась. Выражение его лица изменилось, и я посмотрела в ту же сторону, куда смотрел он. В патио входила Фарра. На ней была шляпа размером с зонт и очки размером с жестяные банки. Судя по ее модному прикиду, она собиралась куда-то еще. Ну, по крайней мере, я надеялась на это. Конечно же женщина не должна выглядеть так каждый день. Как утомительно.
— А почему Фарра здесь? — мои поднятые брови сказали ему, что Пи пригласила ее. — У тебя большие проблемы.
— Почему? Вы бы знали обо всем этом, если бы оторвались от телефона, чтобы выслушать. Я пыталась рассказать вам о празднике. Вам было плевать.
— Фарра, рад, что смогла прийти, — сказал Блейк, целуя воздух около ее щек. Ой, да ладно. Она швырнула ее вычурно завернутый подарок мне в руки и заговорила с Блейком. Блейк забыл о моем существовании в ту же секунду, когда начал целовать ее в задницу. Я закатила глаза и ушла. В любом случае мне нужно было принести спички, чтобы зажечь свечи. Что, черт побери, он вообще нашел в этой девице? Фу.
Посмотрев на них через плечо, я зашла внутрь, чтобы достать спички. Я остановилась у двери и посмотрела на противную женщину. Она даже стояла так, будто это причиняло ей боль. Зачем носить такие туфли, от которых твои лодыжки так изгибаются? Это не очень полезно для здоровья. Эта мымра вообще не обратила внимания на Пи.
— Несчастная, правда? — спросила Грейс, качая головой и цокая языком.
— Как он мог любить такую?
— Ох, я думаю, что дело было совсем не в любви.
— Я не удивлена. Он, должно быть, выпил для согрева. Представляю, подписаться на такое, должно быть, сродни прыжку в ледяную прорубь, — я ахнула и прикрыла рукой рот, — Простите, — извинилась я. Черт. Это же ее сын. Блин!
Грейс, откинув назад голову, залилась смехом. Слава Богу. Боже, Микки.
— Пойду, принесу спички, пока еще чего не ляпнула.
Грейс остановила мой побег, положив свою руку на мое предплечье. Ее поведение изменилось, и она стала серьезной. Очень серьезной.
— Ты не представляешь, как я счастлива видеть Пи такой. И я знаю, что за это мне нужно благодарить тебя. Она так счастлива.
— Вам не нужно благодарить меня за это. Уверена, что она делает меня счастливее, чем я ее.
— Я не знаю. Я действительно переживала за нее. Знаешь, о чем я все время думаю? — взволнованно спросила Грейс. Я покачала головой и улыбнулась, когда она ответила. — Теперь она сможет общаться со мной посредством видеосвязи. Ты поможешь ей в этом? Я не шучу, Микки, последний наш спор с Блейком касался ее речи. Я знала, что она должна была говорить больше. Я была здесь, ну, может месяца четыре назад, и она посмотрела на меня, как на чокнутую. Будто не понимает меня.
— Потому что она пыталась понять два языка, не говоря уже о том, что никто, кроме последней няни, не говорил с ней, — добавила я с упреком.
— Я знаю! Я никогда об этом не думала. Мне никогда не приходило в голову, что у нее трудности с пониманием.
Я засмеялась.
— Видели бы вы меня, когда она впервые попросила ‘бебида’. Я понятия не имела, что она хочет. Я дала ей хлеб.
— ‘Бебида’? Просвети меня, на всякий случай. — подразнила она. Я любила Грейс. И почему Блейк не любил Грейс? Я не понимала.
— Питье, пойду, принесу спички.
Я остановилась прямо за дверью, случайно услышав телефонный разговор Райана. Он сплетничал с кем-то о Блейке. С Зазеном, предположила я. Он рассказывал, как Блейк кинул этого парня, Дрю Келли, этим утром, и о том, как они должны были найти инвесторов для нового отеля в Голливуде. Он пожаловался, что Блейк упустил мистера Келли. Я откашлялась, якобы прочистив горло, и прошла мимо него. Я хотела, чтобы он знал, что я слышала. Мудак. Разве друг так поступает? Возможно, он пытался продвинуться по службе. Я точно не знала, какие у него с Холденом отношения, но у меня было очень сильное предчувствие, что пост генерального директора – это предел его мечтаний. Да кто-нибудь в этом Богом забытом городе вообще знает, насколько важна семья?
Райан смотрел на меня с отвращением, когда я с важным видом прошла мимо него. О, Господи, ей было всего лишь три года. Я достала спички и пообещала Веронике и Мишель, что мы принесем им по кусочку торта. Они не могли покинуть стойку регистрации, но у них были подарки для Пи, и они хотели их ей подарить.
Ни для кого не было сюрпризом, что Фарра осталась ровно настолько, чтобы подождать, пока Пи откроет коробку с красивой фарфоровой куклой. Какого черта она должна была делать со стеклянной куклой? Фарра ахнула, когда Пи попыталась вытащить хрупкую куклу из элегантной коробки.
— Она не для игр. Ты можешь только смотреть на нее, — объяснила Фарра, возвышаясь над Пи. Она говорила громко и медленно. Серьезно? Мне пришлось уйти прочь, когда меня начало прорывать. Я буквально прикусила свою нижнюю губу, чтобы сдержаться и не сообщить ей, что ее дочь не глухая, и не тупая. Я была рада, что она уезжает. Ее было слишком много. Даже Пи посмотрела на нее так, будто она была безмозглой дурой.
— Вы, должно быть, были под кайфом, — спросила я Блейка, в то время как Снежная Королева погладила Пи по голове и ушла, — Стойте там, вы разрушаете мою ауру.
— Просто для сведения, я сохранил эту повязку для глаз. Перестань думать, что ты все обо мне знаешь.
— Как угодно, ой, она открывает мой подарок! Пойдемте, — я направила его, стараясь вовлечь Блейка в происходящее. Первый из моих подарков был от всего сердца. Именно его она открыла первым. Это была половинка сердца на серебряной цепочке, и она почти подходила к моей половинке. Пи сложила губки в эту милую маленькую букву О. Она была больше взволнована моим тридцатидолларовым медальоном, чем той дорогущей великолепной куклой, к которой не могла прикоснуться. Я присела на корточки и потянула свой медальон, висевший на шее.
— Смотли, подходят, — улыбнулась она, приложив свою половинку к моей. Они подходили. Половинки сходились безупречно, кроме нижнего края. Да и неважно, если бы они не сходились. Для меня эти половинки идеально подходили друг другу. Как и мы с Пи, не важно, кто какого происхождения. Мы подходили друг другу.
Мой следующий подарок стал большим хитом. Ну, это был подарок от Блейка.
— От папочки, — сказала Грейс, прочитав открытку. Блейк посмотрел на меня, сначала удивленно, а потом виновато.
— Не переживайте, я вас прикрыла, — подмигнула я. Я не думала, что это будет кокетливое подмигивание. Я имела в виду «я умница, а ты облажался». Но то, как смягчился его взгляд, и его улыбка сказали мне, что он понял это совсем по-другому. Блин.
— Спасибо, — сказал он, поворачиваясь обратно к Пи. Она встала на стул и разорвала подарочную бумагу с Черепашками Нинзя, бросая ее на пол. Ей нравились мультики для мальчишек. Ну что я могу сказать? — Что это? — прошептал он.
Я не обратила на него внимания и снова увидела, как она радостно произнесла О. Один ноль. Пи вытащила первый пистолет Нёрф, а потом еще три. Как раз для меня, Блейка, Грейс и Пи.
— Правда? Я не понял, — спросил Блейк. Тот факт, что его дочь потеряла всякий интерес к празднику, торту, остальным ее подаркам, не укладывался у него голове. Все что она хотела, это стрелять по всем из своего нового пистолета. Нам все же удалось разрезать торт, чтобы работники Зазена смогли вернуться к своим обязанностям.
— Ладно, Пи, давай. Мы с тобой против Микки и папы, — сказала Грейс, засовывая свой пистолет спереди за пояс джинс.