– У меня тоже нет желания спорить с тобой.

Что-то в его голосе заставило ее насторожиться. Но она не могла разглядеть выражения его лица – лунный свет, который пробивался сквозь окна, был слишком слабым.

– Зажги, пожалуйста, свечу.

– Нет, – ответил Роберт.

Роберт боялся, что она сумеет что-то угадать по выражению его лица. Это заставило Кейт разволноваться еще больше.

– Что случилось? – требовательно повторила она и нахмурилась.

– Тебя удивляет, что у меня нет желания спорить?

– Нет. Что-то другое... – Она села и, откинувшись к стене, внимательно стала вглядываться в него. Твердость и решительность, застывшие на его лице, заставили сердце Кейт сжаться.

– Ты сердишься на меня?

– Нет.

Пальцы ее вцепились в одеяло.

– Значит, тебя тоже испугало то, что может произойти с Крейгдью. Напрасно. Я сделаю все, чтобы его оставили в покое. Ты отпустишь меня, и больше моя нога ни разу не ступит на эту землю.

– Это невозможно...

– Почему? Если я...

– Потому что я люблю тебя и буду любить до конца своих дней.

Радость, вспыхнувшую в ней, как солнце, появившееся из-за вершины горы, тотчас же затянули облака отчаяния. Слишком поздно. Если бы он сказал об этом тогда, в Крейгдью... Нет. И тогда бы это ничего не изменило. И все же жаль, что она не знала этого раньше. Робкая улыбка скользнула по ее губам.

– Как жаль, что это уже не имеет значения...

– Нет. Как раз имеет и очень большое. – Он повернулся лицом к ней. – Это означает, что я не смогу оставить тебя. И не позволю тебе покинуть меня.

Она проглотила комок, застрявший в горле, и нарочито твердым тоном повторила:

– Напрасно ты затеял этот разговор, Роберт! Почему все мужчины считают важным только то, что чувствуют они сами? Мне нет до тебя никакого дела. Я провела несколько приятных дней на острове... А сейчас тебе придется забыть обо мне.

– Замолчи. – Он зажал ей рот ладонью. – Замолчи, любовь моя!

Предательские слезы навернулись ей на глаза и поползли по щекам. И не понимая, почему она делает это, Кейт уткнулась ему лицом в грудь.

– Роберт! Не позволяй мне делать то, что принесет тебе вред! Прошу тебя!

Он молчал. Кейт слышала только гулкие удары его сердца. Его руки нежно гладили ее по волосам.

– Мне так хотелось, чтобы ты полюбил меня... Я так добивалась этого. Но ничего хорошего не сулит нам эта любовь. Вырви ее из сердца, забудь обо мне.

– Ни за что на свете. Мы добьемся права любить друг друга. Все будет прекрасно, Кейт.

– Если из-за этого погибнет Крейгдью, то я не соглашусь. Я не хочу отбирать у тебя остров.

– Зачем отбирать. Я отдаю его тебе добровольно.

Кейт понимала, что не может принять такого щедрого дара.

– Я его не заслужила. Как его не заслужила ни одна женщина мира. И ты не можешь без боли оторвать его от себя.

– Да, не смогу. Но мне еще больнее вырвать тебя из своего сердца.

– Это только сейчас тебе так кажется.

– И по крайней мере еще лет пятьдесят. Послушай меня, Кейт! Мне не легко было принять это решение. Все так запуталось. Но одно мне совершенно ясно: ты для меня значишь даже больше, чем Крейгдью. И если мне придется однажды сделать выбор, я останусь с тобой.

Кейт знала, что ей не следует позволять ему делать этого, но все же не смогла сдержать рвущиеся из глубины души слова.

– Я... люблю тебя!

Его губы, касавшиеся ее волос, были нежными, как лепестки роз.

– Но я попробую освободиться от этого чувства, – быстро добавила Кейт. – Ведь я такая непостоянная. Поэтому не вини себя, когда оставишь меня.

– Постараюсь принять к сведению твой совет. Уверен, так мне будет намного легче жить на свете.

Да он просто не обращает внимания на то, что она говорит. Роберт успел хорошо изучить ее. И никогда не оставит, никогда не бросит ее. Пусть даже ему придется потерять все на свете. Надо, найти в себе силы устоять. Но это не получится, если он отвезет ее в Крейгдью.

– Едем в Англию.

Он насторожился.

– Нет.

– Неужели ты не понимаешь? Это самый разумный выход. Если Джеймс узнает, кто я, то нашей единственной защитницей может стать только Елизавета. И она же поможет найти укромное место.

– К сожалению, она не сделает ни того, ни другого.

– И все же стоит попытаться. – Кейт ощущала, как он все еще внутренне сопротивляется. – Если ты любишь меня, отвези к Елизавете. – Она крепко сжала его плечи. – Пожалуйста, Роберт!

Какое-то время ей казалось, что он не откликнется на эту просьбу. Он просто сидел, крепко обнимая ее и поглаживая по волосам. Наконец поцеловал Кейт в щеку и ответил:

– Хорошо! Мы добьемся ее аудиенции.


– Ты правильно сделала, что решила надеть это платье! – сказал Роберт. – У меня с ним связаны самые приятные воспоминания. – Он протянул руку, помогая Кейт ступить в лодку, которая должна была отвезти их ко дворцу королевы.

И у Кейт с этим платьем тоже были связаны самые дорогие ее сердцу воспоминания.

– Это самое лучшее, что у меня есть. – Она нервно провела рукой, разглаживая бархатные складки. – Я ведь не очень разбираюсь в обычаях при дворе. Значит, я не ошиблась?

– Конечно, нет, – Роберт сел рядом с ней, и лодочник оттолкнулся от причала. – Ты как пламя костра в ночи!

Кейт не могла понять, почему он так много говорит о платье. Обычно он почти не замечал, во что она одета. А потом догадалась: он видел, как Кейт нервничает перед встречей с королевой, и пытался подбодрить ее.

– Будем надеяться, что королева окажется такой же снисходительной, как и ты.

Взгляд Роберта скользил по берегам Темзы, которые проплывали мимо них.

– Ее одобрение не столь уж важно. У нас в запасе есть и другие ходы.

У нас. Всю дорогу она старалась убедить его, что не имеет права оставаться с ним, чем бы ни закончился разговор с королевой. Но он даже не слушал ее доводов. А сейчас Кейт слишком занята предстоящей встречей, чтобы снова спорить с ним. Поэтому она переспросила:

– А какие именно?

Роберт усмехнулся.

– Уплывем на корабле и начнем грабить испанские галеоны. Хочешь стать пиратом?

– Нет. И ты тоже. Ты сам говорил, что покончил с пиратством.

– Изменились обстоятельства, значит, изменяются и решения.

Эти обстоятельства стали другими только из-за нее. Роберт решил уйти в море, чтобы Крейгдью оставался в безопасности. Но такая жизнь все равно мало чем отличается от изгнания. Кейт не может позволить ему скитаться по морям. Если Елизавета найдет место, где Кейт сможет уберечься от Джеймса, надо будет сделать все, чтобы Роберт не смог отыскать ее. Она убедит королеву, чтобы ее увезли тайно и не открывали никому ее местопребывания.

– Не хочу даже говорить на эту тему. Посмотрим сначала, что скажет Елизавета.

Роберт не без лукавства улыбнулся.

– Ну, конечно. Нам непременно следует выслушать, как отзовется на твою просьбу ее величество.


– Перси, не мешай мне, – королева не поднимала глаз от письменного стола, на котором лежал лист бумаги. Перо продолжало свой быстрый бег, оставляя ровный аккуратный ряд букв. – Ты же видишь, как я занята.

– Прошу снисхождения, ваше величество, – ответил Перси Монтгрейв. – Но мне показалось, что вы не откажетесь принять... – Он запнулся, подыскивая нужное слово. – Граф Крейгдью просит вашей аудиенции.

Перо повисло в воздухе, остановившись на полуслове.

–Просит? Это не очень похоже на Макдаррена. Ты уверен, Перси?

Перси нахмурился.

– Скорее, требует. Я ответил ему, что вы не сможете его принять. Но он не желает понимать, что вопросы, связанные с Испанией, сейчас для вас важнее всего на свете.

– Пусть войдет, – прервала его королева.

– А графиня?

Елизавета вскинула на него глаза.

– И... графиня тоже здесь?

Перси кивнул.

– Макдаррен просит разрешения принять и ее тоже.

Королева опустила перо в чернильницу.

– Конечно, пусть войдет и она. Мне интересно посмотреть на женщину, которая вышла замуж за такого человека, как Макдаррен.

Елизавета слышала, как Перси, выходя из комнаты, что-то едва слышно пробурчал себе под нос, но не обратила на это внимания. Быстро встав, она подошла к оправленному в позолоченную раму зеркалу, что висело на стене, и провела ладонями по темным кругам под глазами. Она плохо спала прошлой ночью. И накануне тоже пришлось выслушать несколько докладов, связанных с Испанией.