Т. Смит - Черный

— Здрасьте, мистер, — здоровается моя дочь, размахивая венчиком.

— Привет, — отвечает он, потирая подбородок. Я улыбаюсь. Кажется, Лиам нервничает.

— Изабель, это Лиам.

Он смотрит на меня и морщится из-за того, что я использую его настоящее имя. Ему не нравится, когда я его так называю, и вскоре я выясню почему.

— Блэк, — поправляет он.

— Нет, Лиам, — не соглашается Изабель, и мне хочется рассмеяться.

— Сегодня Изабель сбежала из дома. А я объяснила ей, что нехорошо так поступать. Может случиться что-нибудь нехорошее. Я же права?

— Ага… эм… нехорошее, — Лиам пожимает плечами и разворачивается, намереваясь вернуться в спальню.

Изабель спрыгивает с дивана и идет за ним.

— Ты мамин парень? — спрашивает она Лиама. Я слышу шорох. Он пытается одеться.

— Не знаю, детка.

— Думаю, да. Она не знакомила меня со своими парнями раньше.

— А сколько парней у твоей мамы?

— Не знаю, я не встречала ни одного.

Я собираюсь рассмеяться, но тут кто-то выламывает входную дверь. Грохот стоит такой, что Лиам выбегает из спальни с Изабель под мышкой. Он смотрит на мое перепуганное лицо и передает мне дочку. Он успел полностью одеться и достает что-то из кармана, что-то похожее на пистолет, и пульс у меня ускоряется.

Пистолет, рядом с моим ребенком.

— Где она? — орет кто-то.

Я кладу ладонь на предплечье Лиама и качаю головой. Затем передаю Изабель ему, и она утыкается головой в изгиб его плеча. Плачет. Лиам смотрит на меня, затем на дверь.

— Не ходи туда.

— Я должна поговорить с ним. Пожалуйста, успокой ее, — я целую Изабель в щечку, а Лиам искоса поглядывает на нее. Я хватаю его за руку и показываю ему, что нужно поглаживать ее по спине. Он качает головой, и я выхожу.

В дверях стоит Роджер. Он напряжен, руки сжаты в кулаки, воздух со свистом вырывается из ноздрей.

— Думаешь, сможешь отнять ее у меня? Думаешь, в состоянии сделать это?

— Я не забирала ее, Роджер, она сама пришла ко мне сегодня утром. Я собиралась позвонить тебе.

— Чушь! Ты просто чертова шлюха. Раздвигаешь ноги ради наркоты, и еще хочешь заполучить моего чертова ребенка.

Из кухни выходит Лиам, держа на руках Изабель. Одной рукой он поглаживает ее по спине, но на его лице такое пугающее выражение, какого я еще никогда не видела. Роджер, видимо, тоже, так как он сразу же умолкает и резко бледнеет.

— Что ты только что сказал? — в голосе Лиама столько яда. Но он продолжает поглаживать мою девочку, успокаивая ее.

— Блэк, — произносит Роджер, переводя взгляд с меня на Лиама.

Откуда он его знает?

— Роуз говорит правду. Изабель разбудила нас утром. И если я еще хоть раз услышу, что ты в таком тоне разговариваешь с матерью своего ребенка, ты пожалеешь об этом.

Роджер кивает, а я стою потрясенная. Я верчу головой, пытаясь понять, что происходит. Роджер ни разу не выказывал страха ни перед кем, но сейчас, когда он смотрит на Лиама, на его лице отчетливо читается страх.

Я забираю Изабель у Лиама, целую ее и передаю Роджеру. Она извиняется перед ним, и он принимает ее извинения. Затем она выбегает из дома и бежит к машине, остановившись по пути и с улыбкой помахав Лиаму.

— Откуда вы знаете друг друга? — спрашиваю я, и Лиам резко поворачивает голову в мою сторону, а Роджер ухмыляется.

— Она не в курсе? — выдвигает он предположение и прямо светится от счастья.

— Не в курсе чего?

— Проваливай, — рявкает на него Лиам.

Роджер сразу же разворачивается и уходит, а Лиам намеревается починить дверь, полностью игнорируя мой вопрос.

— Лиам, откуда ты его знаешь?

— Ты не захочешь узнать, Роуз.

— Хочу, очень даже сильно хочу, Лиам.

— Дай я сначала дверь починю. Иди, переоденься и жди меня.

Я подчиняюсь его требованию, будто на автопилоте. Переодеваюсь, заправляю кровать, прибираюсь на кухне. Затем слышу, как закрывается дверь и в кухню входит Лиам. Он садится напротив меня.

— Собираешься рассказывать? — подталкиваю я его к разговору.

Он молча смотрит на меня.

— Я обдумываю, стоит ли тебе рассказывать… если из-за этого могу потерять тебя.

— Как ты можешь потерять меня, Лиам, если я никогда не была твоей? — и это правда, хотя я так и не смогла забыть его поцелуй, который случился, когда мне было шестнадцать лет.

Он качает головой и почесывает бороду.

— Расскажи же мне, Лиам!

— Я продал тебя.

Я не знаю, как понимать это. Что он имеет в виду?

— М-м? — подначиваю я продолжать.

— Твой муж продал тебя в уплату долга, а я продал тебя за информацию.

Я впиваюсь пальцами в обивку дивана и шокировано распахиваю глаза.

— Продал меня? — переспрашиваю я, едва дыша.

— Да, я сделал для него одно дельце. Он не мог расплатиться со мной, потому отдал тебя… мне. А я продал тебя.

— Ты не хотел меня? — не знаю, почему спрашиваю именно об этом, но, видимо, ничего другого не могу произнести.

— Да, я не знал, не знал, что это была ты, — он качает головой, а затем запускает пальцы в свои темные волосы, отбрасывая их на бок, укладывая их, но, видимо, даже не осознает этого.

— Объясни мне, Лиам, объясни мне все сейчас же, — мои руки дрожат, я не в состоянии понять, о чем он говорит.

— Я зарабатываю на жизнь, убивая людей, Роуз. Это моя работа. Роджер нанял меня. Я самый высокооплачиваемый и лучший специалист в своем деле… — он умолкает и смотрит на меня. Сцепив руки в замок и слегка наклонившись, он продолжает смотреть на меня.

— Я догадывалась, что то, что ты делаешь, не очень хорошо, но убивать? Даже представить себе не могла такого. Как ты можешь заниматься этим? Как же ты можешь жить, зная, что отобрал у другого человека жизнь? — мне казалось, что я знаю, что он из себя представляет. Как же я ошибалась.

— Живу, Роуз, день за днем. Я никого не подпускаю к себе. Никому не позволяю касаться меня. Я закрыт для мира. Чувства мне не нужны.

— Так вот почему ты не разрешал прикасаться к себе? Не хочешь ничего чувствовать?

Лиам кивает.

— Тяжело, когда кто-то касается тебя. Когда кто-то переживает за тебя.

— Расскажи мне все.

— Как я уже сказал, тобой погасили долг. Я забрал плату, а затем продал. И прежде, чем ты задашь вопрос, повторюсь, я не знал, что это была ты. Полная оплата была произведена только после того, как я продал тебя.

Лиам продал меня? Почему я не знала этого? Я размышляю, почему не могу ничего вспомнить, но тут память услужливо напоминает мне все.

Два года назад

Я лежала в кровати, а моя дочь кричала, пытаясь разбудить меня. Но я чувствовала себя уставшей: последние пару дней негативно сказались на мне, и я была не в силах пошевелиться. Я приоткрыла глаза и увидела ее: красивые голубые глазки смотрели мне в глаза, длинные светлые волосы обрамляли лицо. Ради нее я была готова начать двигаться, я на все была готова ради нее.

— Ложись с мамочкой, детка, — предложила я, приподнимая простынь и позволяя ей пробраться поближе ко мне. Изабель легла, положив голову мне на грудь, и начала напевать свою новую любимую колыбельную, которую она выучила в детском садике. Ее голос убаюкал меня, и я снова провалилась в царство Морфея.

Когда я проснулась в следующий раз, Изабель рядом не оказалось, а простыни были сдернуты. Рука у меня была перетянута, а в изножье кровати сидел Роджер, одетый в костюм, и внимательно смотрел на меня. Меня от него тошнило, я на дух его не переносила. Всякий раз, когда я открывала рот, он тем или иным способом наказывал меня. На прошлой неделе Роджер избил меня, а затем вколол наркотики, на этой неделе он просто вкалывал мне наркоту. Но больше всего я ненавидела, когда он трахал меня, пока я была под кайфом. Как шептал мне на ухо, какое я ничтожество, но все равно продолжал трахать.