На экране появился Дмитрий.
— Доброй ночи, Ставр. Надеюсь, не отвлек ни от чего серьезного.
— Как раз наоборот, да кто ж меня спрашивает.
— Да? — удивился Дмитрий. — Ты увлекся ночной рыбалкой?
Ставр отрицательно покачал головой и выжидательно уставился на товарища. Тот понял его нежелание пустословить, вмиг посерьезнев:
— Ты уже, наверное, догадываешься, что затевается.
— Я — аналитик, от этого никуда не деться. Даже на пенсии.
— Нам нужен человек твоего уровня. Ты сможешь все просчитать и договориться с ним.
— Насколько вы готовы к диалогу на самом деле?
— Интересен только банк. На другие активы не претендуем. Ты знаешь, почему.
— Потому, что иначе гаплык всей финансовой системе? Стесняюсь спросить, куда смотрели.
— Несвоевременный и крайне неудобный вопрос.
— Ну и ладно. Мне можно… — отмахнулся Ставр, и тут же добавил. — Риски, я так понимаю, оценивать мне?
— Безусловно. А в чем ты их видишь на данный момент?
— Навскидку? Желание и способность экс-собственников вернуть инсайдерские кредиты, которые брались, в частности, для финансирования их же бизнеса. О возможной панике клиентов и продолжении оттока вкладов говорить не нужно? Это понимают все? На выходе получите инфляцию и обрушите валютный курс.
— Это, если поднимется паника.
— А ты думаешь, вам удастся ее избежать?
— Тоже верно. Ну, так как? Ты в игре?
Ставр потер бровь. Несмотря на связывающую их с Дмитрием дружбу, он прекрасно понимал, что выбора у него нет. Как он и думал, выйти из игры полностью еще не удавалось никому. А тут, в принципе, и руки марать особо не придется. Подумаешь… придумать план поглощения и выступить в роли переговорщика. Для него это не составит труда, хотя Аверин — достойный противник.
— Дай мне пару недель, я тут поразмыслю, проведу более детальный анализ и пораскину мозгами, как это все лучше разрулить… Хреновые вводные, знаешь ли.
— Уж какие есть, — нахмурился Дмитрий. — Всю доступную информацию скину. До связи.
Ставр попрощался с другом, и первым же делом помчал к домику Любы. Дверь была открыта. Он прошел через небольшой коридорчик и гостиную к маленькой уютной спальне. Люба спала, трогательно свернувшись в комок. Он откинул одеяло и скользнул к ней.
Глава 5
Проснулась под щебет птиц. И лёгкую прохладу, которая свежим сосновым ароматом проникала в приоткрытое окно. Опять ушёл? Первая мысль… Не об анализах или их результат. О нем. И как ответ на вопрос, в дверях комнаты — Ставр с двумя кружками ароматного чая. Губы расплываются в улыбке сами по себе. Ей невыносимо хорошо…
— Доброе утро.
— Доброе. — Улыбка расплылась до ушей — Ставр с голым торсом… Мммм… Люба протянула руки к чашке и откинулась на подушки.
— Ты себя хорошо чувствуешь? — почему-то спросил мужчина, и она тут же напрягалась.
— Да. А что?
— Мне показалось, что ты температурила ночью.
— Наверное, моё купание не прошло даром, — отмахнулась Люба. — У меня и в горле немного першит…
— Тогда, может быть, отложим наш поход?
— Нет! — Она практически закричала. Тут же смутилась… Поспешила исправиться. — Я в порядке. Правда, Ставр. Я… Очень хочу увидеть, как цветёт рута.
Он посмотрел на неё, как обычно, пристально и серьезно.
— Значит, вставай скорее, лежебока. А то пропустим всю красоту.
Люба вскочила, как ребёнок, забыв о том, что чашка в руках, облилась… Рассмеялась. Ставр наблюдал за её хаотичным передвижением и понимал, что с каждой проведённой вместе минутой погружается в Любовь все сильнее. Переплетается с ней на каком-то неподвластном разуму уровне.
— Одевайся потеплее, а я пока соберу нам что-нибудь на завтрак.
Люба послушно кивает головой, целует мужчину в подбородок и провожает его до двери. В голове мелькает мысль, что это ей стоило позаботиться о хлебе насущном. И тут же наваливаются воспоминания о вчерашнем дне. Черт! Ей нужно позвонить врачу. И проверить электронку. Несмотря на раннее утро, Люба звонит. За те деньги, что женщина платит докторам, она имеет полное право звонить им и днём, и ночью. Впрочем, она не часто пользовалась этой привилегией. Голос Леонида Петровича невозмутим:
— Доброе утро, Любовь Валерьевна.
— Доброе. Ну, что там у меня?
— Те результаты анализов, которые нами уже получены, не указывают на начало периода обострения. Речь идет о клиническом и биохимическом анализах крови и общем анализе мочи. Результаты иммунологической диагностики еще не готовы, поэтому мы не можем исключить такую вероятность полностью. Вообще я бы рекомендовал вам подъехать для…
— Нет-нет. Это полностью исключено. Я не в городе. Да и сами говорите, что ничто не указывает… — В дверях появился Ставр, и Люба спешно свернула разговор с доктором.
— Что-то случилось? — настороженно поинтересовался он.
— Нет. Я позвонила своему терапевту… Ну, знаешь… по поводу простуды. — Врать Ставру категорически не хотелось. Она могла выдумать, что угодно, но почему-то решила сказать правду… Хоть и частичную.
— И что он сказал?
— То же, что и я говорю тебе: ничего серьезного. От насморка еще никто не умирал.
— Тогда собирайся.
Люба кивнула и побежала одеваться. Ставр осмотрел дом, проверил все окна, вернулся к машине. Буквально через минуту его догнала Любовь. С уважением осмотрела его большущий джип.
— Поехали, Люб… А то пропустим все.
Он не пожалел, что забросил работу. Ставр давно так откровенно не наслаждался. Всем… и открывшимся в горах видом, и замечательной компанией. Он не мог даже вспомнить, был ли в его жизни до этого человек, с которым ему было бы настолько комфортно. А вокруг красота — густой утренний туман, сквозь который пробиваются первые рассветные лучи нежно-розового солнца, в рассеянном свете которых купаются зеленые, будто бархатом укрытые горы. И на этой сочной зелени, как он и думал, ярким ковром расстилается цветущая рута. Завораживающе прекрасное зрелище. Но и оно не может сравниться с невероятной красотой Любы. Счастливая, с широко распахнутыми глазами и невероятной улыбкой она была полна жизни и невероятно красива… Все меркло рядом с ней.
Если ночью ему пришлось поволноваться по поводу здоровья Любы, то сейчас ничего не напоминало о том, что она приболела. В ней как будто завели мотор. Она опустилась коленями на траву, склонилась лицом над кустом с розовыми прекрасными цветами, вдохнула полной грудью. Как ребенок совсем… И он рядом с ней тоже чувствовал себя молодым и беззаботным, как будто это и не он вовсе. Любовь вскочила, расставила в сторону руки и закружилась, смеясь во все горло. Ее смех отражался от гор и лился, лился, лился… Музыкой для его ушей.
— Смотри, как красиво! Ты только посмотри на эту красоту, Ставр… Так разве бывает?!
И он смотрел. Только не на горы или цветение руты. Он смотрел на женщину. И задавался тем же вопросом: разве так бывает? Бывает-бывает-бывает, — как ответ на его вопрос, эхо Любиных слов. Пожалуй, впервые в жизни он растерялся. Склонился над рюкзаком, чтобы скрыть несвойственное ему смятение. Расстелил покрывало прямо среди цветов, поставил корзинку с нехитрым завтраком. Деревенский козий сыр, домашняя буженина, свежевыпеченный хлеб и первая земляника. Обязательный термос с уже ставшим привычным чаем…
— Ух, ты! Вкуснотища! — прокомментировала Люба, падая на пятую точку прямо на разложенное покрывало.
— Тебе не холодно?
— Нет, — снова улыбнулась Люба.
Он знал, что холодно быть не могло. Это было специальное одеяло, такие обычно находятся в снаряжении любого уважающего себя спецназовца. Другое дело, что ему, во что бы то ни стало, нужно было убедиться в ее комфорте.
— Хочешь есть?
— Угу…
— Налетай.
Люба встала на колени, переползла таким незамысловатым способом к нему поближе, поцеловала, устроилась в его руках и схватила кусок мяса.
— Будешь?
Ставр взял из ее рук кусочек губами. Протянул ей хлеб. Она повторила его действие.
Он провел пальцами по ее губам, осторожно разлил чай:
— Как ты любишь. С медом.
Они ели самую вкусную еду на земле и наслаждались открывающимися видами. Люба никогда не видела такой первозданной, совершенной красоты. Встала, как зачарованная, когда солнце полностью вышла из-за горы, прислонила ладонь ко лбу, наблюдая за фантастической картинкой. Моргнула, потому что от яркого света слепило глаза… И пошла вниз по склону. Опустилась к цветам, снова вдохнула их непередаваемый, ни с чем несравнимый тонкий аромат. Не удержалась, сорвала один бутон. Обернулась к Ставру, который, она знала, шел за ней. Тихо шел, бесшумно. Как большая хищная кошка. Но она каждой клеткой чувствовала, что он за спиной.