А утром она проснулась одна. Но даже сейчас на Маринкином лице сияла счастливая улыбка. Ведь он снова придет! И снова будет с ней! Саша! Ее Саша!
И понеслись дни, яркие, солнечные, как первые бабочки – предвестницы тепла и чего-то сказочного! И все удавалось! И у Ангелинки появился новенький зубик! И бабушка теперь все чаще приходила с дедом, а тот уже не прятал глаза, а принял свое новое звание «деда» с удовольствием. И приходили Филипповы, и вредная Кристинка зажимала подругу на кухне, пытая:
– Ну как? Теперь тоже, скажешь, по расчету? Только не вздумай врать – я ж вижу, как ты прыгаешь от счастья. Ты так не скакала, даже когда тебе дом отписали!
– Да молчи ты про дом, – махала на нее руками Маринка. – Об этом я еще не сказала... ну честное слово – не до этого. Ты лучше про свадьбу расскажи!
А свадьба неминуемо приближалась. И уже Саша договорился с матерью, что она придет к ним ночевать, чтобы отпустить молодых на свадьбу, и уже Маринка купила себе платье и даже села на очередную диету, как...
Маринка ездила в офис, оформлять декретные, с Ангелинкой сидела Анна Аркадьевна, и потому молодая мамочка не слишком спешила. Управилась она быстро, по времени дочка сейчас спала, и Маринка заскочила в «Детский мир», чтобы купить Геле летние сандалики. У малышки каких только сандаликов уже не было, но Маринка просто не могла отказать себе в удовольствии порыться среди крошечных туфелек.
Она уже выходила из магазина, когда услышала знакомый голос. Очень знакомый... родной... Маринка обернулась – в стороне от нее шел Александр, и его обнимала за талию тонкая, рыжеволосая девушка. Они были так счастливы, так свободно себя вели, так безмятежно смеялись и так уверенно обнимались, что Маринка сначала даже не поверила. Она просто обозналась. Такого не может быть. У него семья – она, Ангелинка... как он может вот так... это не он...
Она медленно пошла за радостной парой и ничего не понимала. Вот они подходят к машине Александра... она прекрасно знала машину своего мужа... И вот он сажает эту... А девчонка-то хороша. Глаза, как угольки, – так и сверкают! И прямо глаз не сводит с ее мужа. Сволочь! Дрянь!!! Увести задумала! От ребенка!!!
– А ну отцепись от моего мужа!!! – не помня себя ринулась Маринка к ней и вцепилась в роскошную шевелюру. – Уйди от него, дрянь!!! Вылезай из машины, сволочь!!!
Александр обернулся, увидел Маринку, вздернул брови и... не испугался. И даже не встал на защиту жены, а... а принялся ее стыдить:
– Маринка! Да ты что делаешь?! Здесь же люди!
– Да?! А ты не боялся людей, когда вот с этой!!! Ты!..
Девчонка вывернулась из рук Маринки и убегать не собиралась, а нагло продолжала сидеть в его машине. В ИХ машине!
– Саша, это кто? – возмущенно таращилась она на Маринку.
– Да, Саша! Объясни этой красотке, кто это?! – уже размазывала слезы по щекам Маринка. – Чего молчишь?
– Да ты мне слова не даешь вставить! – кончилось терпение у Ирбиса. – Объясню! Это вот и есть моя жена, Марина! Очень она только какая-то ревнивая сделалась. А это, Марина, Маша! Моя сестра! Чего непонятного-то?!
Маринка не верила.
– Какая сестра?! Ты все тут... врешь мне все! Твоя сестра за границей! Сам говорил!
– Так вы Марина? – вдруг весело засмеялась девушка. – А я все-таки Маша! Ваша новая родственница. Приехала из-за границы специально, чтобы с племяшкой познакомиться. Мне уже мама все ужи прожужжала. Да и отец тоже.
И Маринка сникла. Она вдруг вспомнила, как Александр еще в пору их первого знакомства рассказывал, что отец о своем решении уйти сначала сообщил сыну и дочери, то есть этой самой Маше. Можно себе представить, что теперь подумает о ней эта сестричка! А она ей к тому же в волосы вцепилась...
– Ну что, Саня, жена у тебя боевая... как я примерно, – повернулась к брату Маша. – Сойдемся.
Александр подошел к поникшей Маринке близко-близко, взял ее голову в свои ладони и тихо проговорил:
– Ну что ты, глупенькая... жена у меня всегда будет только одна. Ты. Запомни – любовниц, их всегда много. А вот жена – она одна.
Маринка всхлипнула, согласно закивала и потом, прижавшись к его плечу, произнесла:
– Хорошо... я поняла… жена у тебя одна будет. Всегда. Я. А любовниц... их вообще не будет. Потому что любовница – это тоже я. А если увижу хоть одну побочную какую-нибудь... Я же тебе уже про пистолет говорила? Так вот я еще и пулемет куплю. Максимку.
– Мариш, я тоже жутко ревнивый, – с облегчением вздохнул Ирбис и положил подбородок ей на макушку. – Прямо жуть, как тебя ревную каждую минуту... можно мне тогда зенитку завести? Катюшу?