Так как в туалет я ушла с сумочкой, в которой были деньги, я не раздумывая ринулась к машине.

Назвав адрес своей подруги, потому как домой ехать не было никакого желания, я откинулась на спинку сидения и закрыла глаза, сдерживая слезы. Не помогло. По щекам уже через минуту поползли крупные капли, образую мокрые дорожки. Сжала зубы, чтобы хотя бы не издавать звуков. Для надежности, еще и закрыла рот ладонью, понимая, что меньше всего хочу, чтобы меня жалели. Или спрашивали о чем-либо. А водитель вполне мог это сделать. Хоть он, наверно, не раз подвозил таких вот ревущих девиц, которых обманули, бросили и тому подобное.

С этой мыслью накрыло очередной волной боли. И даже ладонь не помогла удержать тихий, прерывистый и какой-то жалобный всхлип. Водитель, правда, молчал: то ли не услышал, то ли все таки не пожелал вмешиваться.

– Приехали. – Через бесконечно долгое время услышала я.

Расплатившись и выбравшись из машины, я затуманенным от слез взглядом, посмотрела на нужный подъезд. И только сейчас в голову пришла мысль, что подруги может и не быть дома и надо было бы сначала позвонить ей. Но, эта мысль не надолго задержалась в голове, потому как перед глазами вновь всплыла картинка, где ОН (почему-то по имени я не могла его называть, от этого только больнее было) целовался с этой мымрой.

Зябко поежившись, я все-таки зашла в подъезд. Даже если Олеси не будет дома, это было лучше, чем стоять на улице.

Но, Леська, к счастью, оказалась на месте.

– Дана? Что…что случилось? – открыв дверь и увидев в каком я состоянии, испуганно спросила она.

И тут, абсолютно не сдерживаясь я зарыдала. Совсем как плачут маленькие дети, кулачками растирая глаза, и безудержно всхлипывая. В какой-то момент поняла, что меня подхватывают заботливые руки подруги и помогают куда-то идти.

Когда я наконец перестала биться в самой настоящей истерике, я поняла, что сижу на постели Леси, и она, обняв меня и поглаживая по голове, шепчет какую-то успокоительную чушь. Еще несколько раз икнув от продолжительного плача, я ощутила дикую усталость и опустошенность.

– Шшш, тише, милая, тише. Все хорошо. Даночка, маленькая…– услышала я.

– НЕТ!!! Не смей меня так называть! Слышишь?! – выкрикнула я, на ее последних словах, вновь почувствовав очередную волну отчаянья и боли.

– Хорошо, Дана. Я слышу. Я больше не буду тебя так называть. – Спокойно, и по-прежнему ласково, ответила Леся, и я сразу почувствовала стыд.

– Прости. – Тихо попросила я. – Так называл меня…он.

Я опять не смогла сказать его имя, понимая, что оно мне принесет.

– Я поняла. Давай ты сейчас поспишь, а уже потом все мне расскажешь, хорошо? – с беспокойством посмотрев на меня, предложила Олеся. И дождавшись от меня кивка, продолжила – Вот и договорились. Раздевайся, а я тебе сейчас принесу майку какую-нибудь.

Еще один кивок.

Олеся на минуту оставила меня, а когда вернулась, я уже стягивала с себя одежду. Надев предложенную маечку, я услышала:

– Давай ты в ванну сходишь, умоешься?

– Хорошо. – Хрипло ответила я.

Да, видно я голос сорвала. Но думать об этом не хотелось. На  автомате дойдя до ванной комнаты, я умылась и вернулась в спальню, где подруга уже расстелила постель.

– Ложись.

Очередной кивок с моей стороны. Улегшись, я почувствовала, как подруга укрывает меня, а потом вновь начинает гладить по голове.

Через пару минут, я уже чувствовала, что уплываю в мир Морфея. Но перед тем, как окончательно вырубится,  шепнула:

– Спасибо тебе…

Ответ, я уже не услышала, потому как окончательно провалилась в сон.



Денис.

С беспокойством посмотрев вслед Дане, я думал о том, что как-то странно она себя ведет. Решив, что она может себя плохо чувствовать, и поэтому пошла в туалет, а встал, собираясь идти за ней. Но не успел я сделать и шага, как кто-то меня окликнул.

– Денис? Неужели это ты?

Повернувшись в сторону голоса, я чуть раздраженно поморщился.

– Здравствуй, Вероника.

– Привет-привет! Я так рада тебя видеть. – Соблазнительно улыбнувшись, протянула светловолосая, стройная девушка, подходя ко мне.

Только вот она явно зря старалась. Я еще когда расставался с ней, не чувствовал к Веронике ничего. А уж теперь, когда у меня была Дана, так и подавно.

– Ника, ты извини, но я тороплюсь. Так что если у тебя ничего важного ко мне, я пойду, о-кей? – нетерпеливо ответил я, оглядываясь в том направлении, куда скрылась маленькая.

– Нууу, Денечка. Что, ты совсем не хочешь поговорить со мной? Мы так давно не виделись. – С показной обидой сказала Ника.

Переведя взгляд на нее, я заметил, что стояла она уже совсем близко. Но прежде чем я смог что-то ответить, Вероника обхватила меня за шею и у самых губ шепнула:

– Неужели, даже не поцелуешь?

И, все так же, не давая мне что-либо сделать, поцеловала сама. Признаться я опешил от такого напора и несколько секунд просто стоял столбом. А вот придя в себя, схватил ее за руки и сбросив их со своей шеи, оттолкнул.

– Какого х… ты вытворяешь?! Мы с тобой давным-давно расстались. Так что побереги свои поцелуи для своего нынешнего парня. А меня не стоит трогать, усекла? – практически рявкнул я, понимая, что в любой момент может выйти Дана и все не так понять.

– Хорошо-хорошо! Зачем так орать-то? – ответила девушка, пожав плечами. А потом, повернулась к выходу тихо добавила. – Придурок.

Я хоть и услышал это, но только лишь пожал плечами. Главное, что она ушла, и Дана, похоже ничего не видела. Остальное меня не волновало.

Но стало, когда маленькая не появилась ни через минуту, ни через пять. Я в это время торчал под дверью уборной, ожидая ее, и беспокойство росло все больше и больше.

Увидев, как туда направляется какая-то девушка, я попросил ее посмотреть, не стало ли плохо Дане. Только вот никак не ожидал я услышать в ответ, что там никого нет.

Уже догадываясь, что Дана все-таки вышла в весьма неподходящий момент, и увидела нас с Никой, я стал набирать ее номер, одновременно направляясь к выходу. Хоть и понимал, что прошло уже слишком много времени, и навряд ли увижу Дану снаружи. Естественно, я оказался прав.

После десяти моих звонков, на которые маленькая так и не ответила, мне хотелось разбить телефон к чертовой матери. Но, это вряд ли бы мне помогло, поэтому вместо этого я поехал домой, надеясь застать ее там.

Простояв перед дверью Даны довольно долгое время, все время нажимая на звонок, я осознал, что теперь я вообще даже предположить не могу, где она. То, что к родителям она не поедет, я был уверен. Она скорее всего была расстроена, и навряд ли хотела бы, чтоб такой ее увидели родители.

В очередной раз набрав ее номер, услышал механический голос, который сообщил мне что «абонент временно не доступен». От бессилия, ударил кулаком по стене, и даже не почувствовал боли.

Выскочив на улицу, понял, что нестерпимо хочется закурить, хотя я этим никогда не увлекался. Стрельнув у какого-то мужика сигарету, закурил. В очередной раз поднеся сигарету ко рту, увидел кровь.

«Наверно разбил костяшки…» – мелькнула мысль, но не задержалась надолго, потому как единственное, о чем я мог думать – это Дана. Где она? Как мне ее найти? Как объяснить все? И, главное, поверит ли она мне?..


В таких размышлениях, я провел всю ночь, одновременно прислушиваясь к звукам из коридора, и каждые пол часа набирая номер Даны. Но звуков никаких не было, а телефон по-прежнему был «вне зоны».

С утра я ощущал себя так, будто по мне переехал каток. Раз пять, минимум. Тело ломило от усталости, глаза болели так, будто в них песка насыпали.

В очередной раз позвонил, даже не рассчитывая, что она поднимет, просто сделал это на автомате. Но, когда послышались губки, сердце испуганно и, одновременно, радостно забилось. По-моему, от волнения у меня и руки затряслись. Но все это было для меня мелочью, я лишь напряженно вслушивался, надеясь, что услышу Дану.

– Алло! – услышал я, но это девичий голос был мне абсолютно не знаком.

– Доброе утро. Могу я услышать Дану?

– Нет, она спит, а будить я ее не собираюсь. – Твердо ответили мне. – Если хотите, я могу что-нибудь ей передать.