Кэт Мартин - Чудесное путешествие

Мэнди слабо улыбнулась.

— Давай наперегонки? — предложила она хриплым голосом.

Ястреб усмехнулся в ответ. В его памяти возникла палуба «Королевы Сакраменто». Он любил сейчас эту женщину, как никогда. Однажды он позволил ей уйти от него, но больше это не повторится.

Ястреб разрезал последний ремень и поддержал девушку.

— Пошли. — Он сжал ей руку, затем повернулся спиной и медленно, но гордо, пошел к своей лошади.

Ноги Мэнди были похожи на ветви ивы — они дрожали и подгибались, но все-таки держали ее. Она расправила плечи и высоко подняла голову. Мэнди казалось, что она целую вечность шла туда, где он ждал ее со своей лошадью. Она смотрела на него и видела, как он страдал, оттого что не мог помочь ей. Шаг за шагом она медленно и мучительно передвигала ноги, твердо впечатывая их в землю, так как не желала рисковать. Все ее тело ныло от боли. Когда она подошла поближе, Ястреб развернул одеяло из оленьей кожи. С последним ее шагом» он прикрыл ее и осторожно поднял на руки. Усадил на чалого жеребца, сел сам и крепко прижал девушку к своей груди.

Все происходящее казалось Мэнди нереальным. Ястреб двинул лошадь между враждебно настроенных, возбужденных индейцев и направил ее к холмам. Мэнди прижалась к его широкой груди. Ее одолевал сон, но стоило ей заснуть, как она тут же пробуждалась и хватала Ястреба за руку или касалась его груди, чтобы убедиться, что ей это не снится. Затем улыбалась и снова засыпала.

Когда они приблизились к деревне Ястреба, он осторожно обнял ее. Даже грязная и избитая она выглядела красивой. У него заныло сердце. Ястреб подстегнул лошадь.

Он вернулся в свою деревню чуть больше двух месяцев назад как воин Черный Ястреб. Племя приняло его безо всяких вопросов. Шайены официально заключили мир с белыми, но Ястреб прибыл туда по просьбе президента Гранта. Ходили слухи о золоте на Черных холмах, территории, которая согласно договору принадлежала племенам шайенов и сиу. Белые проникли на земли индейцев, нарушив договор. В племенах начались волнения, и несколько небольших банд начали совершать набеги и убивать людей. Быстрый Орел являлся предводителем одной из таких банд. На сердце у Ястреба было тяжело, оттого что ему пришлось убить смелого воина, однако, вглядываясь в бледное лицо женщины, спящей в его объятиях, он понял, что сделал бы то же самое, если бы возникла необходимость.

Они проехали через ущелье в гранитных скалах, и с опушки соснового леса взору открылась его деревня. Она представляла собой большой лагерь, окруженный высокими горами со скалистыми вершинами. Небольшая поросшая травой поляна была уставлена вигвамами.

Ярко пылали костры, наполняя воздух запахом дыма и треском сухих дров. Мэнди проснулась.

Когда они въехали в лагерь, залаяли собаки, навстречу им бросились с приветствиями мужчины, женщины и дети. Удерживая Мэнди в кольце своих рук, Ястреб перекинул ногу через шею лошади и соскользнул на землю. Он что-то быстро произнес на языке шайенов и нырнул в вигвам, прикрыв за собой входную полу.

Ястреб бережно опустил девушку на тюфяк из буйволиных шкур. Она хотела поблагодарить его. Сказать все, что думала о нем. Сказать, что любит его. Но голова у нее закружилась, и она медленно погрузилась во мрак.

Ястреб со слезами на глазах смотрел на лежащую без сознания Саманту. Обезумев от жалости, он начал скороговоркой отдавать распоряжения. Женщины быстро принесли воды, дров для костра, мясной бульон и чистые тряпки. Все, что он просил. Он должен был излечить ее, хотя и знал, как трудно будет это сделать.

Прошло несколько часов. Ястреб чувствовал себя все более и более подавленным. Неужели он нашел ее, чтобы снова потерять? Почему он не пренебрег ревностью и недоверием к ней? Почему не попросил стать его женой, хотя собирался сделать это тысячу раз? Почему он позволил своей гордости и страху перед отказом встать между ними? Когда он вернулся в свою деревню, у него было время подумать и разобраться во всем, что произошло за последние полгода. Вывод всегда был одним и тем же. Он любил ее, но позволил уйти. Если бы она осталась с ним, он получил бы возможность завоевать ее любовь. То, что было у нее с Марком Дентоном, не имело никакого значения. Но сейчас, возможно, уже слишком поздно.

Ястреб смотрел на ее хрупкую фигурку и сердце его сжималось. Она казалась девочкой, такая маленькая, такая невинная… такая беззащитная. Он не позволит ей умереть. Она должна поправиться, чтобы он мог сказать ей все, что хотел.

Ястреб уже давно решил, что разыщет ее, как только завершит свою миссию. Он сомневался, что она будет по-прежнему жить в Сакраменто-Сити, но был уверен, что все равно найдет ее. Так же как был уверен, что ее роман с Марком Дентоном кончился. Он редко видел их вместе после путешествия в Сан-Франциско. Этого препятствия уже не существовало. Он хотел предложить Мэнди выйти за него замуж. Если она откажет — так тому и быть. По крайней мере он признается ей в своих чувствах, в том, как пуста его жизнь без нее, как сильно он ее любит.

Как ни трудно было признаться в этом, но то, что он всем сердцем любил ее и полюбил почти с первой минуты их знакомства, было чистой правдой. Он пытался бороться с собой, но от этого становился только несчастнее.

Мэнди пошевелилась на тюфяке. — Пустите меня! — бормотала она, мечась и ворочаясь. Ястреб приложил руку к ее потному лбу. У нее был сильный жар, и она бредила. Это был нехороший признак.

— Мой отец… влиятельный… не можете причинить вред… дочь губернатора.

Даже склонившись над ней, он едва мог разобрать ее слова, но понял, что в своем кошмаре она заново переживает похищение.

— Все хорошо, малышка, — успокаивал он ее. — Они больше не тронут тебя. Пожалуйста, дорогая, ты должна поправиться. А сейчас лежи тихо, — и у его из груди вырвалось рыдание. Ястреб склонил голову в молитве. Он просил своего Бога — Бога лесов и гор, деревьев и рек, Бога всего, что есть на земле, от мала до велика: пожалуйста, спаси эту маленькую женщину…

Мэнди погрузилась в кроваво-красный мир. Здесь люди были необычными, их руки и лица казались длиннее, чем в привычном мире, они тянулись к ней, пытаясь утащить ее еще глубже к себе. Некоторых из них она узнала. Она помнила желтые зубы и повязку на глазу. Другие были обнажены, их тела, размалеванные красной кровью, блестели от пота. На голове у них росли перья, и они хотели сорвать с нее одежду.

— Нет! Нет!., бороться… до самой смерти! — Может быть она уже умерла и попала в ад за распутную страсть к Ястребу, за ночи, проведенные в его объятиях. Вспоминая об этом, она видела все также в красном цвете — красное пламя страсти, жар желания и наслаждения. Но почему такая любовь пагубна?

Сквозь пелену боли она слышала неясные слова утешения. Временами звучал низкий, густой голос. А иногда она слышала женские голоса, что-то говорившие на непонятном ей языке. Каком? Что они говорили? На этот раз она ясно услышала: Вишана. Это имя произнесла одна из индианок.

Мэнди начала вспоминать.

Она находилась в деревне Ястреба. Он привез ее сюда после схватки с Быстрым Орлом. Мэнди снова услышала: Вишана. Теперь уже более отчетливо. О Боже, должно быть, Вишана здесь? Вот почему Ястреб стремился сюда — чтобы быть с Вишаной! Боль стала невыносимой, и Мэнди еще глубже погрузилась в кроваво-красный мир.

Прошло четыре дня, прежде чем Саманта пришла в себя. Четыре самых худших дня в жизни Трэвиса Лэнгли. Он лишь на короткое время покидал вигвам, пока она лежала в бреду. Он сам умывал ее и постоянно шептал ей слова любви, которые она отчетливо слышала. Жители деревни оставили его одного со своим горем. Никто из них не надеялся, что маленькая белая женщина выживет.

Мэнди почувствовала запах дыма, раньше чем открыла глаза. Когда взор ее прояснился, она увидела склонившегося над ней мужчину с закрытыми глазами. Он был таким худым, что сначала она не узнала его. На нем была одежда индейца, но она не боялась его. Он почувствовал, что она пошевелилась, и приоткрыл глаза. Под ними залегли черные тени, но Мэнди был знаком этот мягкий взгляд карих глаз. Ястреб увидел, что она узнала его, и лицо его просияло, на мгновение разгладив глубокие горестные морщины.

— Сам, — прошептал он, — слава Богу, ты жива.

— Ястреб… Я думала… что попала в ад. Ты… спас меня от индейцев… от бандитов и… — Все снова поплыло перед глазами.

Он прижал ее к себе, укачивая и гладя волосы, затем снова посмотрел на девушку, как бы убеждаясь, что это не сон.